class="p">— Боже, ты такая идеальная. Такая прекрасная, — шепчу я, опустив ладонь на ее ягодицу, потирая пальцем анус. — Прикажи ему вылизать меня, ягненок.
Она отклоняется от меня на мгновение, и я опускаю взгляд вниз, чтобы увидеть, как Элла обхватывает Престона за челюсть, приближая его к себе. Они целуются, и она все быстрее и сильнее объезжает меня. Мы трое не можем быть еще идеальнее. А затем она хватает его за волосы, запрокидывая его голову назад, прежде чем опустить ее между моих раздвинутых ног.
— Вылижи его дырку, Престон.
— Все что угодно для тебя, — отвечает Престон. Я чувствую его дыхание на себе, прежде чем теплый влажный язык медленно скользит по моему бедру.
Я хватаю Эллу за задницу, заставляя насаживаться на меня жестче. Престон выдыхает, я чувствую жар его рта, прежде чем его язык прижимается к моему анусу. Он обводит мой вход, и затем его палец проталкивается внутрь. Откинув голову назад со сдавленным стоном, я сжимаю зубы от необходимости в столь желанном проникновении.
— Блять, Тобиас, — стонет Престон. — блять.
Элла отзывается протяжными стонами, ее киска становится такой мокрой, как никогда прежде. Престон трудится, толкая свой палец в мой зад, вылизывая между толчками. Этого почти слишком много. Его. Ее. Нас. Элла тяжело дышит, ее киска ритмично сжимается вокруг меня, пока она продолжает скакать на моих бедрах.
— Трахни меня сильнее, — выдавливаю я сквозь сжатые зубы и говорю это им обоим.
Через мгновение Элла откидывает голову назад в крике, с ее губ срывается вереница ругательств, смешанных со стонами, когда она начинает дрожать на моем члене. Мои мускулы напрягаются и перекатываются от обжигающего жара внутри меня.
Один последний толчок пальца Престона, одно последнее движение его языка, и я с силой кончаю, и все это сдерживаемое напряжение высвобождается, пока сладкая киска Эллы высасывает из меня все до последней капли.
Я перевожу дыхание и сажусь, оставляя цепочку поцелуев на спине Эллы, вдоль ее горла, пока смотрю прямо на Престона, который все еще лежит между моих бедер.
— Трахни ее, — говорю я ему. Он хватает ее руки и сбрасывает с меня, прежде чем перевернуть и войти сзади. Ее голова опускается к груди, пальцы сжимаются в кулаки.
— Дерьмо, — шипит она на выдохе. — Я не могу…
— Кончай, ягненок, эта сладкая маленькая киска может принять намного больше, — я улыбаюсь, когда она поднимает на меня взгляд. — Мне нравится наблюдать, как Престон тебя использует.
Раздается звонок моего телефона. Я хватаю его с ночного столика, проводя пальцем по экрану, прежде чем прижать к уху.
— Да?
— Еще два дня, Тобиас, — выдыхает Третий. — Я едва могу себя сдерживать.
Я продолжаю смотреть, наблюдая за Престоном, вбивающегося в Эллу, сосредоточив внимание на том, как его толстый член расплескивает мою сперму, когда он входит и выходит из нее.
— Ох, но игра ведь еще не закончилась, Третий, — при упоминании его имени я вижу, как Элла напрягается.
— Но мы знаем, каков будет конец, Тобиас, не будь глупцом.
— Ничего не предрешено, Третий, — твердо говорю я и вешаю трубку, опускаясь на кровать и любуясь тем, как мой ягненок радостно подчиняется нашим потребностям — добровольная жертва в нашей прекрасной извращенной игре.
Шесть нолей
Глава 1
Резко проснувшись, я делаю судорожный вздох, наполняя легкие столь необходимым мне кислородом. Я едва ли могу вспомнить, что мне приснилось, лишь ощущение бесконтрольного страха на протяжении всего этого времени. Непрошеные картинки наполняют мозг, с трудом продираясь сквозь густой туман, из-за которого у меня болит голова. Пистолет. Кровь. Мои дрожащие пальцы, нажимающие на спусковой крючок. Выстрел. Я - монстр.
Сердцебиение ускоряется, а по коже пробегают мурашки лишь от одних этих мыслей. Я едва могу дышать, и тело дрожит от осознания того, что я совершила, и в кого превратилась. Ладонь скользит по моей обнаженной спине, и я бросаю взгляд через плечо на Тобиаса. Тусклый утренний свет очерчивает его идеальное тело. Он лежит на кровати, его волосы в полном беспорядке, а глаза все еще закрыты, пока его пальцы успокаивающе поглаживают мою кожу.
- Иди сюда, ягненок, - шепчет он, в его голосе звучит командная нотка, несмотря на то что он только проснулся.
Мне хочется ненавидеть его за то, что он превратил меня в такого человека, но знаю, что его вины в этом нет. Это только я. Мой стыд, моя ненависть — это все принадлежит мне. И если быть совершенно честной с собой, я не могу ненавидеть Тобиаса, потому что, думая о том мгновении, о той самой секунде, когда я спустила курок, меня охватывает чувство справедливости, которое я испытала в тот момент. С осознанием этого приходит и легкое чувство спокойствия. Может, я ошибаюсь или моя натура ужасна сама по себе, но, возможно - а такая вероятность есть, - если я смогу убедить себя в правоте своих действий, то все будет хорошо. Я буду в порядке.
Мое сердце успокаивается, а затем я устраиваюсь удобнее, положив щеку на теплую грудь Тобиаса. Он обнимает меня и кладет руку на мою поясницу. Я ощущаю, как он тесно прижимается ко мне своим горячим телом, и я чувствую себя обнаженной. Одновременно беззащитной и прекрасной. Я тянусь к нему, положив руку на его живот и потеревшись носиком о его широкую грудь. Голос, вопящий на меня откуда-то из самых дальних закутков сознания, твердит мне, что я неправильная, и сломленная, и облажалась сверх всякой меры, если ищу утешения у мужчины, который заставил меня застрелить человека, и я ужасна, потому что утешение, которое я так жажду получить, необходимо мне лишь для того, чтобы освободить меня от невероятного чувства вины. Вновь и вновь, как ядовитая змея, пожирающая свой хвост, в моей голове прокручиваются эти мысли, и когда же этот порочный круг прервется?
Этот голос становится все тише с каждым днем. Шесть дней, чтобы выиграть или проиграть. Шесть дней, чтобы потерять ту девушку, которой, мне казалось, я была. Только теперь я не уверена, что она когда-либо существовала. Вся моя прошлая реальность совершенно изменилась и размылась, теперь Тобиас и Престон моя реальность. Превосходство и власть. Жизнь и смерть. Грязные игры. Это моя реальность.
Матрас позади меня прогибается, а затем к моей спине прижимается теплое тело Престона. Они заставляют меня чувствовать себя в безопасности и желанной, лелеемой и - если я осмелюсь это сказать - любимой, когда нахожусь в их объятьях. Наступил шестой день. Как такое возможно, что появилась физическая нужда в
