люди во многом руководствуются примитивными инстинктами и трижды проклятым индивидуализмом, поэтому наша задача — подчеркнуть индивидуальность наших артисток. Поработаем и над музыкантами — например, товарищу Ли в обязательном порядке придется отрастить и обесцветить волосы — он и его клавиши все время на глазах, так что глаз за него должен «цепляться». Простите, товарищ Син, но творческий контроль над этим проектом доверен мне товарищем Ким Ир Сеном не просто так — я хорошо умею пробивать культурный барьер, получая в итоге валютный ручеек. Наряды Розэ и Джинсу — одна их составляющих успеха, и позволят Корее накормить миллионы будущих солдат.
Товарищ корейский капитан извинилась, я выдал музыкантам для освоения песню с вокалом, и мы с Вилкой отправились перетаскивать приставки из машины в отведенное под «игровуху», уже укомплектованное черно-белыми (потому что цветов приставка все равно не показывает) телевизорами помещение.
— Мог бы и рабочих попросить, — пожаловалась она в процессе.
— Не шаришь, — с улыбкой покачал я головой. — Эта комната прямо с завтрашнего дня станет давать чудовищные притоки неосязаемого, но оттого не менее приятного, самого ценного в мире ресурса — детской радости, и лично мне очень приятно оборудовать ее своими руками.
— Хороший ты, Сережка! — умилившись, девушка чмокнула меня в щечку.
— Да ладно тебе, — смутился я.
Подключив последнюю приставку, мы проверили работоспособность — все в порядке! — и отправились вешать на доску с расписанием давно заготовленную табличку с часами работы и правилами поведения в «игровухе». Мелочь, а до чего приятно!
Вечером всей семьей уселись смотреть программу «Время» с самым настоящими советскими миллионерами в гостях. Напротив ведущего — Илья Петрович Васильев, мужик средних лет с модными усами и прической «каре». Одет, как и положено уважающему себя советскому миллионеру, в джинсы, джинсовую рубаху и джинсовую куртку. Все — кооперативное, на джинсе́ он и поднялся.
— Мы быстро поняли, что из джинсовой ткани можно шить что угодно, — важно поведал он историю своего успеха. — Начав с джинсовых юбок, мы освоили изготовление рубах, курток, шапок и сумочек. Народ нашу продукцию обожал, но на прошлой неделе нашему кооперативу начали вставлять палки в колеса.
— Как же так получилось, Илья Петрович? — спросил ведущий.
— Государственное предприятие «Тверь», испугавшись остаться не у дел, выкупило всю джинсовую ткань в стране на пятилетку вперед! — возмущенно ответил кооператор. — Пользуясь случаем, я бы хотел обратиться к Министерству легкой промышленности. Товарищи, «Тверь» оставила нас без сырья, и мне пришлось уволить двести человек — нет сырья — нет производства. Нет производства — нет прибылей. Нет прибылей — нечем платит зарплаты. На минуточку — сто шестьдесят рублей в месяц плюс премии!
— Товарищ, когда вы отправили заявку на участие в программе, вы похвастались полутора миллионами на сберкнижке, — заметил ведущий.
— Это так! Все деньги заработаны честно! — на всякий случай подстраховался кооператор.
— Как говорят у наших поднаторевших в капитализме партнеров — «бизнес — это всегда риск», — нейтрально ответил ведущий. — И их бизнесмены любят оправдывать получение своих сверхприбылей этими самыми «рисками». Мы — не в сказке живем, Илья Петрович, и, уверен, распорядись вы доходами вашего кооператива умнее вместо складирования их на собственную сберкнижку, вам бы не пришлось жаловаться на единственное в стране фабричное производство, извините, джинсовых штанов!
— Получай, торгаш! — озвучила милая девочка Таня мораль выпуска.
Так-то такое, кооператора жалко — государство сыграло прямо нечестно. Впрочем, рыночной экономики во всей ее прелести никто и не обещал.
— Список уволенных вами товарищей направлен в министерство легкой промышленности, — добавил ведущий. — Для последующего трудоустройства на государственные предприятия. Средняя зарплата швеи по стране, кстати, сто пятьдесят рублей, — приложив кооператора, ведущий неприязненно на него посмотрел. — До свидания, товарищ Васильев.
— Жадный! — прокомментировала Эмма Карловна.
— Бывшую фарцу за версту видно! — добавила Виталина.
Следующих гостей было двое — оба в «большевичке» и с мозолистыми, здоровенными ручищами. Оба коротко стрижены, но с обязательными усами. Общий архетип — «настоящий мужик, соль земли». Стали миллионерами всем кооперативом, на мебели поднялись.
— Сначала, значит, нас с Михалычем двое было, — аккуратно подбирая слова, рассказал первый. — Скинулись, купили «кругляка», арендовали лесопилку — она по ночам простаивает, вот, разрешили нам по ночам там работать. Распустили на доски, отходы государству продали — честь-по-чести.
— В «нули» сразу и вышли! — добавил Михалыч.
— У Михалыча сын на экономиста отучился, теперь у нас бухгалтером трудится, — улыбнулся в усы основной оратор. — Дальше, стало быть, досками торговать принялись — у нас дачников в районе много, всем нужны, только подвози. Не сказочные барыши, конечно, но по семь сотен на нос за месяц мы заработали.
— Ничего себе! — восхитился ведущий.
— Покумекали — ежели вдвоем такие деньжищи гребем, значит если больше людей — значит и доход будет выше, — перехватил инициативу Михалыч. — С мужиками поговорили — так мол и так. Стало нас десять, по полторы тыщи на нос за месяц заработали!
— А потом, значит, я домой пришел, а мне жена «Капитал» Карла Генриховичев показывает, — продолжил первый оратор. — «Продукт более высоко уровня передела стоит дороже», говорит. Ну мы и решили — а зачем доски продавать, если из них можно мебель делать? Но тут уже лесопилкой не обойдешься — пришлось у государства кредит брать, мастерскую оборудовать. Страшно было — жуть! — они с Михалычем перекрестились. — Но ничего, как первые столы да тумбочки в магазины пошли, так мы за два месяца с Родиной и рассчитались честь-по-чести. Коллектив у нас нынче двести семь человек, меньше тысячи никто не получает — мы же с Михалычем кооператоры, по справедливости доход распределяем, чай не капиталисты!
Ведущий пожелал таким замечательным товарищам удачи, они поблагодарили и похвастались новенькой опцией — доставкой продукции своего кооператива по всей стране, не забыв назвать адрес «выставочных центров» (имеются в Москве, Ленинграде, Новосибирске и Хабаровске. Но это пока!) и номер телефона свой службы заказов.
— Сначала показали жадину-«шмоточника», потом — образцово-показательных мужиков, которые рубят доходы по-справедливости, — подвел я итоги. — Первый прогорел, вторые — получили рекламу на главной передаче страны. Ох уж эти манипуляции общественным мнением.
— Чай пошли пить, антисоветчик! — чмокнула меня мама в макушку.
* * *
С утра прибыла запрошенная группа дрессировщиков в количестве десяти человек. Со сценарием
