откровениями. Но раз уж всё согласовано с генеральным, я глушу чувство вины новыми джинсами-трубами.
А вечером, устраивая сборы Сонькиного чемодана под бокал вина в моем единоличном исполнении, совсем расслабляюсь. Завтра всего полдня поработать, потом корпоратив, а потом выходные. Идеально. Проведу их, пожалуй, в постели. Она как раз будет пустовать в отсутствии подруги, а значит, можно пригласить кое-кого со мной ее разделить.
Я набираю номер Дани, слушаю десяток длинных гудков, а затем электронный бабский голос. Опять не берет. Куда же пропал?
Набираю ему сообщение с недвусмысленным предложение на завтра и откладываю телефон. Он перезвонит, обязательно перезвонит.
Глава 40. Квантовые дыры в быту
Он не перезвонил.
Я просыпаюсь с легкой головной болью и в сильном раздражении. Сразу берусь за телефон и что обнаруживаю?
Ничего.
Он не звонил. Не писал. И вообще… даже не прочел мое прекрасное пошлое предложение.
Сильно не в духе плетусь на кухню и наливаю себе традиционный стакан воды. Следом заходит раскрасневшаяся после душа и какого-то черта веселая Сонька. Видимо, сегодня ее желудок не пытался покончить с собой над фаянсовым другом. Прогресс.
– Пойдешь на пробежку? – спрашивает, ставя турку с кофе на плиту.
– Ага, хочешь со мной?
– Боже упаси. Сегодня первое не тошнотное утро за много дней. Отпраздную это кофе и такси до метро.
– Автобус не впечатлил?
– Чтоб он сгорел в этом своем депо, – чертыхается, поджигая конфорку.
Я бы послала его туда же – в ад для автобусов, но ездить каждый день на такси – непозволительная роскошь.
– Ладно, я тогда пошла, – направляюсь в комнату переодеться.
Даже шаги выходят какие-то раздраженные.
– Если вложишься в полчаса – можешь со мной поехать, – кричит из кухни Сонька.
– Не вложусь, – бурчу сама себе под нос.
Чтобы не наломать дров в этом своем пмсном состоянии, надо как следует выбегаться. Чтобы всю дурь и негатив перевести в болящие мышцы.
Когда возвращаюсь с пробежки, Соньки, ожидаемо, уже нет. Раздраженно принимаю душ, раздраженно переодеваюсь, раздраженно крашусь. Карандаш для глаз выпадает из рук и измазывает коричневым белую блузку. И приходится переодеваться еще раз. Уже в бешенстве. Пробежка явно не помогла.
Надо ли удивляться, что на нужный автобус я опаздываю. А значит, опаздываю и на работу. Благо, меня никто не сторожит у входа, и я спокойно пробираюсь к кабинету. Но он оказывается запертым. Дина не пришла еще?
Иду в приемную за ключом, стараясь казаться ниндзя и ползти по стеночке. Не хочется нарываться на замечание, когда мне и так сделали послабление в виде десяти минут по утрам. Но это, конечно, все ровно до того, как все узнают, что я в декрет не собираюсь.
Может, уже знают?
Не зря же Дины с утра нет.
– У тебя один глаз не докрашен, – встречает меня Сонька.
– Да блин. У тебя зеркало есть?
– Ага, – роется в сумке и достает маленькое зеркальце.
– А тушь? – слезно прошу, вглядываясь в свое отражение. Один глаз густо подведен карандашом, а второй – нет. И оба не накрашены тушью. Потому что испортивший блузку карандаш выбесил, а потом я забыла докраситься. Так и валяется где-то на полу.
– И карандаш, на твое счастье, – достает из сумки целую косметичку и плюхает на столешницу.
– В кабинете накрашусь, принесу тебе. И так опоздала, не хочу светиться. Даня на работе, не знаешь?
– Не знаю, – лыбится подруга.
– А, ладно, – машу рукой, цепляю ключи от кабинета и удаляюсь.
Позвоню ему из кабинета, засранцу. Заставляет тут нервничать!
Подкрашиваю бедный глаз и ресницы, подмазываю консилером винные синяки под глазами и складываю всё обратно в косметичку. Вот Сонька продуманка, я в жизни с собой такой склад не таскала. Теперь становится понятно, зачем ей такие огромные сумки.
Выдохнув, набираю внутренний номер Дани и терпеливо жду ответа, постукивая по трубке. Но там никто не спешит мне отвечать, даже надоедливый Кирилл.
Да что происходит, в конце концов?!
Но хорошенько погрузиться по этому поводу мне не дает сначала разрывающийся телефон, потом доставка из типографии, а под конец миллион писем на почту, с заявками на рекламный материал для пополнения магазинов.
Сортируя пачки рекламок по кучкам, я вспоминаю только одного человека – Дину, которая сегодня решила не явиться. Есть догадки, что все это из-за вчерашнего разговора, но чего так выкабениваться – мне не понятно. Нормальная же работа. Даже если без перспективы сиюминутного карьерного роста.
А так подставила меня. Я уже забыла, что значит отсутствие возможности прогуляться до туалета и залипнуть в телефон. К хорошему быстро привыкаешь.
– Ты идешь? – в кабинет просовывается подозрительно счастливая голова Соньки.
– Куда? – отрываюсь от пересчета буклетов, раскиданных у ног.
– Домой.
– А сколько времени?
– Уже пора, – усмехается подруга. – Давай, бросай свои дела печатные и пошли, надо успеть еще переодеться. Ты вообще читала напоминалку, разосланную Лидочкой Сергеевной?
– А была напоминалка? – устало взлохмачиваю волосы и потягиваюсь. Кажется, я в позе «зю» уже несколько часов не разгибаясь.
– Ну ты заработалась, мать. А эта где? – кивает на пустующий стол и стул напротив меня.
– Без вести пропала. Как и Даня. У нас тут не было квантовых дыр на досуге?
– Да никуда твой Даня не пропал, – отмахивается Сонька, поглядывая на телефон. – Видела сегодня.
Я тут же подскакиваю на ноги и, борясь с покалыванием в напрочь отсиженных конечностях, прыгаю к столу. Сначала лезу в журнал вызовов на стационарном телефоне, надо признать, я парочку вызовов целенаправленно пропустила, в конец задолбанная своей востребованностью. Листаю список пропущенных, Дани нет. Потом берусь за мобильный, он на вибро стоит, тут запросто могла пропустить вызов.
Но и там – пусто. Почти. Сообщение от сестры:
«Надеюсь, ты там работаешь над пунктом три, потому что мама меня уже заколебала»
О чем она вообще? Почему Даня не перезвонил?
– Так ты едешь? – отрывает меня от размышлений Сонька.
– Нет, надо сегодня добить и передать отделу сопровождения, чтобы развезли по точкам на выходных, – машу на стопки рекламок на полу.
– К пяти успеешь?
– Начало в пять?
– И есть дресс-код. Ты вообще не читала, не слышала?
– Видимо, все важные новости каким-то чудом меня огибают. Так пойду, сойдет? – киваю на свою
