тут я вспомнила про брошку. Может, попробовать ею? Хотя…
Я сорвала ее с груди и сжала, вспоминая слова Меллы. Как вдруг почувствовала, что из нее выдвигается маленькое лезвие. Как канцелярский нож.
- Девочки явно что-то знали! – выдохнула я, разрезая с легкостью бархат и выбрасывая оттуда наполнитель. Пух разлетался по всей карете. Я выгребала его, проклиная себя за то, что не спросила про то, какого размера пластина!
Я чувствовала себя маньяком, который мстит мягкой мебели за тяжелое детство.
- Тьфу! - сплевывала я прилипший к губам пух, выбрасывая его из разодранной спинки.
- Так, малыш, давай сюда! – переложила я Сашу, вспарывая еще одно сидение.
- Мама Ася! Быстрее! – жалобно кричал Патрик снаружи. – Там, кажется, обрыв! Карета несется туда! Я не удержу! Ты нашла пластину!
- Ищу, мой хороший! – кричу я, заметно ускоряясь.
Я рылась в пуху и пыталась отыскать пластинку. Где она может быть? Я выгребла все, что можно было, а потом принялась срывать шторы и кромсать лезвием тканевую обивку потолка, выполненную из золотой парчи. Несколько раз я оцарапала себе руки, но дело не прекращала.
- Мама Ася! – закричал Патрик так пронзительно, что меня дернуло на месте. – Мама Ася! Обрыв! Я… Стараюсь!
- Почти нашла!!! – кричу я, хотя это неправда.
Я чувствовала, как меня накрывает паника. Взгляд лихорадочно мечется по карете. Где она может быть! Где она? А есть ли она вообще? Или мистер Кингкнайт заодно с королевской семьей! Может, он нарочно придумал про пластину, чтобы я вместо того, чтобы искать путь к спасению, искала неизвестно что по всей карете и теряла драгоценное время.
Эта мысль напугала меня настолько, что я хотела бросить поиски. А с другой стороны, что мне оставалась делать? Я резала потолок, как вдруг на пол выпало нечто странное. Пластина? Она была как плитка шоколада, покрытая какими-то светящимися знаками!
- Мама Ася! – кричал дурным голосом Патрик. – Мама Ася! Я не удержу! Там обрыв! Мама Ася-я-я!
- Нашла-а-а-а! – кричала я.
Я прижала палец с кольцом к пластине и… Она погасла.
- Мама Ася! – кричал Патрик, а я чувствовала, как карета тормозит. – Мама Ася-я-я!
Я прижала к себе Сашу, видя, что слишком поздно. Несмотря на все мои усилия, не смотря на все старания Патрика, карета все равно неслась к обрыву, правда, уже не так быстро.
- Мама Ася-я-я! – закричал Патрик, а я обняла Сашу и прижала его к себе. Карета повисла на двух колесах. Два передних колеса уже были в воздухе, а под ними зияла пропасть.
- Мама Ася… Я держу… Я почти… - хрипло кричал Патрик. - Патрик! Бросай! Ты упадешь с нами! – кричу я, понимая, что карету он не удержит. – Бросай нас на счет три! Я выброшу Сашу, а ты его лови!
- Я не брошу-у-у! Тогда ты упадешь! – ревел Патрик, пытаясь удержать карету на весу. Представляю, сколько сил ему стоило замедлить ее скорость!
Как вдруг карету дернуло резко в сторону, словно снесло боковым ветром. Я свернулась клубочком, пытаясь защитить Сашу.
- Бубух! – послышалось со всех сторон, заставив меня сжаться. Я услышала звук, словно дверь кареты выломали и отбросили в сторону.
Глава 77. Ася
Приоткрыв глаза, я увидела смутный силуэт.
Я не успела опомниться, как меня с Сашей выдрали из кареты, которая почему-то оказалась на лужайке.
- Боргард? – прошептала я, глядя на сильно помятого и исцарапанного генерала. Вид у него был страшен. Крепко ему досталось. Я с ужасом смотрела на остатки одежды кровавый след на плече. Я не знала, что еще сказать, но мои глаза уже наполнились слезами счастья. Он жив.
– Ты… жив… - прошептала я.
Я обняла его, прижимаясь, как в последний раз. Никуда больше не отпущу! Еще пару таких бессонных ночей и все! И мне проще самой его комиссовать.
Я ревела, а Саша помогал мне изо всех сил. Вряд ли он понимал, что происходит. Но помогал знатно.
- Где Патрик? – перепугалась я, дернувшись в руках дракона.
- Потерял сознание. Карета слишком тяжелая ноша для маленького дракона. Он выбился из сил, - хрипловато и устало произнес Боргард. А я увидела, Патрика, лежащего на траве. – Он очнется только через пару дней!
- Я думала, что больше никогда не увижу тебя! – заревела я, упираясь лбом в широкую грудь. Столько слов вертелось у меня в голове! И где они?! Где хотя бы половина из того, что я хотела ему сказать, если он вернется. Там были и слова любви, и трогательные признания, и угрозы расправы, пару проклятий и несколько нецензурных выражений, позаимствованных у мистера Флетчера для особых случаев.
Красноречие меня покинуло.
Я могла только всхлипывать и тереться о драконью грудь, обливаясь горюячими слезами. Вместо красивых фраз вылетали какие-то не слишком романтические междометия. Мне кажется, что «ыхых!» было самым романтичным и понятным. Ну «ыхых я тебя!», как выяснилось.
Я надеялась, что дракон поймет, как сильно я переживала и даже проникнется.
- Я тоже думал, что больше тебя не увижу, - заметил Боргард, обнимая меня и прижимая к себе. – Так и будешь бегать от меня?
- В смысле? – глотая слезы, прошептала я.
Мое заплаканное лицо подняли за подбородок, и я почувствовала предательски сладкое прикосновение его губ к своим. О боже… Не может быть…
Я жадно отвечала на поцелуй, прижимаясь к дракону всем телом.
- Это так работает истинность? – спросила я, осторожно откладывая Сашу в сторону. Мне не терпелось обнять Боргарда двумя руками. Он сам обнимал меня так, что я понимала. Первый раз у нас будет прямо здесь! Возле изодранной драконьими когтями кареты…
Я чувствовала, что не могу противиться этому. И больше не хочу. Я хочу здесь и сейчас. А потом уже все остальное… Страстный и жадный поцелуй, накрывший мои губы, твердил мне, как хорошо некоторые драконы, оказываются, умеют держать себя в руках. Если бы я знала, что он так сильно … О, боже… Если он сейчас не поцелует меня еще раз, я сойду с ума! Я простонала, чувствуя, как меня приподнимают на руках и прислоняют спиной к карете. Сердце вздрогнуло, когда я едва ли не почувствовала тот самый момент, которого так ждала…
- Это что такое? –
