— Я не могу позволить тебе… — попытался он взять меня за руку, вновь перейдя на более личное “ты”.
Сделав шаг назад, я увеличила расстояние между нами, не давая к себе прикоснуться.
— Вы не можете ослушаться моих приказов, галеций, — припечатала я холодно. — За жизнь астии вы отвечаете головой.
Больно… Я видела боль, непонимание, вину в глазах этого сильного взрослого мужчины, но ничего не могла с собой поделать. Мне было стыдно врать ему прямо в лицо, а потому я предпочитала избегать скользкой темы нашего родства. Правда могла обернуться для Амбер ударом — только по этой причине я жалела ту, которой и без того досталось в жизни, но Альикс…
К этому некроманту жалости я не испытывала. Конечно, не мне его было осуждать, но его прошлые поступки вызывали у меня вопросы.
Оставив столовую далеко позади, за спиной, я твердым шагом миновала холодные коридоры дворца. С возвращением Амбер сегодня они казались гораздо дружелюбнее, но я все еще ощущала себя узницей этих серых каменных стен. Они давили на меня, то и дело вызывая желание поежиться.
— Разве у тебя нет вопросов? — раздался голос Амадина, заставляя меня вынырнуть из плена собственных мыслей.
Однако оборачиваться я не стала. Выбравшись на темную лестницу, послала вперед несколько импульсов. Достигнув настенных факелов, они с треском превратились в яркое пламя, освещая нам путь в подземелья.
Часть мрачных подвалов была выделена под казематы. Еще часть — под кухню и погреба, а другая под лаборатории, в которых Истол нередко работал, когда уходил во дворец к естийю. Бессчетное множество экспериментов проводилось в этих стенах, и об их сути я знать просто не хотела.
Все мы не без греха. В том числе и я.
— У меня много вопросов, но я боюсь, что за каждый из них ты предъявишь мне цену, поэтому воздержусь.
— Сокровище мое.
Услышав предупреждающие нотки в голосе мужчины, я все же обернулась, чтобы увидеть его мягкую полуулыбку. Он прекрасно понимал, что я не зря говорю вслух о таких вещах, но что он мог сделать? Этот дракон не имел надо мной власти, хотя, несомненно, стремился ее получить.
— Ты живешь в других землях или в другом мире?
Этот вопрос, пожалуй, интересовал меня больше всего. Я хотела убедиться, что портал — единственная дверь, которую мне нужно будет запереть. Оставлять таких опасных существ подле себя я не считала разумным. Я видела, на что они были способны. На этот счет мы с Истолом были солидарны.
— В другом мире, — ответили мне без заминки. — Тебе там обязательно понравится.
— Если я когда-нибудь туда попаду, в чем не уверена. Остановись.
Дальше по темному мрачному сырому коридору идти для чужаков было небезопасно. Я великолепно чувствовала эманации смерти, которыми были насквозь пропитаны эти стены. Здесь была не только защита Истола. Его чарами пропиталось все вокруг, и не сказать, чтобы они были дружелюбными.
Но и убирать, впитывать в себя или снимать я их не стала. Лучшую защиту было трудно придумать. Поэтому нити, что пронизывали пространство впереди, я просто-напросто собрала и сдвинула в сторону.
— Все же я был прав. Ты интуит, — проговорил Амадин отстраненно, будто совсем не сообщил мне нечто важное, чем я могла заинтересоваться.
— Ты видел то, что я сделала? — удивилась я.
— Я вижу чары вашего мира, но твоя магия — она из мира моего. Ее я вижу немного по-другому.
— И кто же такие интуиты?
— Интуиты — прирожденные маги, сокровище мое. Вы черпаете силу из внутреннего резерва и спокойно обходитесь без правил и заклинаний. Природные маги, например, такого не могут. Без заклинаний им ничего не сотворить, а магию им дает все вокруг. Запри такого мага в антимагические наручники, и он ничего не сможет сделать.
— А ты к каким магам относишься?
Остановившись у тяжелой металлической двери, я подняла засов и отворила замок. То, о чем говорил Амадин, было крайне любопытно, но выдавать свой интерес вот так просто мне не хотелось.
— Ни к каким. Я дракон, сокровище мое. Чары мне дает моя кровь.
На этом наш разговор временно увял. Пробравшись в темное помещение, я запустила под потолок несколько огненных импульсов, чтобы осветить нам место для ритуала. Только сам ритуал и его нюансы я толком не знала.
— Астарий Гебби, не могли бы вы появиться? — попросила я громко, поочередно зажигая свечи в настольных канделябрах.
После того, как связь между мной и домовыми укрепилась, я хорошо чувствовала их местонахождение в замке. Сейчас, например, все трое скрывались в стене слева от меня, не желая оставлять нас с драконом один на один. Амадин не нравился им, как, впрочем, и другие крылатые.
Услышав мою просьбу, мужчина не стал задавать вопросов, но на появление домовых смотрел с интересом и любопытством. Сбросив Истола на металлическую кушетку, он даже забыл про него, открыто рассматривая миниатюрных существ, которым это, судя по выражениям лиц, явно не нравилось.
— Впервые видишь домовых?
— Впервые, — согласился дракон, опираясь спиной о стену да складывая руки на могучей груди. — Они ушли из моего мира вместе с демонами, но я знаю, что ваши ведьмы научились привязывать их к местам силы. Так что ты собираешься делать?
Наш план Амадину совсем не пришелся по душе. К тому же он был категорически против того, чтобы я проводила ритуал, принадлежащий демонам. Его не устраивало абсолютно все, начиная с ингредиентов, а именно крови девственницы, и заканчивая формулой, которую я должна была безошибочно произнести.
Устав с ним препираться, я пошла на риск. На оправданный риск, хорошо осознавая, что после услышанного дракон наверняка откажется от своих посягательств на меня, ведь драконы и демоны далеко не друзья, если верить его же словам.
— Мой отец был демоном, Амадин. Я полукровка, а потому мне ничего не грозит.
— Ошибаешься, сокровище мое. Их магия опасна для тех, кто не имеет особой подготовки. У тебя такой подготовки нет.
— И это все? Ты не удивлен? — Признаться, от мужчины я ожидала совершенно иной реакции, но он оставался спокойным, будто давно уже знал обо мне абсолютно все.
В какой-то степени меня это даже обидело.
Ответом мне стала полуулыбка, за которой скрывалось самодовольство. Так смотрят те, кто уверен в себе настолько, что готов к любому повороту событий.
И Амадин действительно оказался готов.
Стоило мне демонстративно проколоть палец острым кинжалом, что лежал среди инструментов на металлическом столе, и выдавить несколько капель крови в котел, стоящий в центре лаборатории, как мужчина перехватил мою руку, не позволяя третьей капле упасть.
Домовые ощерились в тот же миг, и было почему: зрачки Амадина изменились, преобразовавшись в тонкие щелки, а сам он перешел на страстный шепот:
