class="p1">Затем казакам были обещаны «все права и преимущества служебные, каковые имели ваши предки в прежние времена», «самостоятельность» и «неприкосновенность земель».
Декларацию подписали начальник штаба Верховного Командования В. Кейтель и рейхсминистр Восточных областей А. Розенберг».
Безусловно, это был только фарс. Обещать земли, которые уже давно немецкими войсками были безвозвратно утеряны, и самостоятельность без территории – ничего не стоило. Тем не менее в развитие этой декларации 14 ноября 1943 года было опубликовано открытое письмо П.Н. Краснова, растиражированное в русской печати на фронте и в тылу. В частности, в нем он писал: «С каким волнением прочтет казак Объявление Германского Правительства к казакам, подписанное высокими представителями… Пришло, чего ждали казаки! Пришло удостоверение германской власти в признании казачьих заслуг перед миром, обещание защиты и покровительства…
Война с коммунистами не кончена. Нужно уничтожать коммунистов везде, где они могут мешать нам получить то, что делается теперь. Где бы это ни было, мы, казаки, должны везде, где нам укажут, не щадя жизни своей, споспешествовать этой победе».
19 ноября в Виннице состоялось совещание, на котором С.В. Павлов был подтвержден в качестве походного атамана и общеказачьего лидера на всем Восточном фронте. Он стал организатором и создателем так называемого Казачьего Стана. Затем руководил казачьим поселением в Белоруссии, организованном под Новогрудком (май – июнь 1944 года). 17 июня 1944 года был убит у деревни Омневичи в районе Городища. Посмертно произведен генералом от кавалерии П.Н. Красновым в чин генерал-майора. При дальнейшем отступлении немецких войск останки С.П. Павлова в августе 1944 года были тайно вывезены и были перезахоронены в городе Варта (Польша).
Начальник Казачьего отдела министерства восточных оккупированных территорий рейха и начальник Главного управления казачьих войск П.Н. Краснов после окончания войны пытался спастись от возмездия в зоне оккупации англичан. Но тем он был совершенно не нужен. В 1946 году Краснов был передан советскому командованию и 17 января 1947 года по приговору Верховного суда СССР повешен в Москве.
Русские эмигранты и православные священники на службе вермахта. В летописи Великой Отечественной войны остается еще немало недостаточно изученных страниц, в том числе связанных с участием в боях на стороне войск нацистской Германии представителей белой эмиграции и сотрудничеством с немецкими оккупационными властями священнослужителей Русской православной церкви.
Между тем, например, только в 15-м кавалерийском корпусе СС, по данным на 1944 год, служили более 4000 российских эмигрантов. Бывшие белогвардейцы или сыновья бежавших после Гражданской войны за пределы России людей составляли кадры так называемого «Русского отряда», действовавшего вместе с частями 9-й армии вермахта в районе Вязьма – Ржев – Зубцовка.
Русский охранный корпус, сформированный в сентябре 1941 года из эмигрантов, находившихся в Югославии, на протяжении всей войны сражался на ее территории с партизанами. Из 17 090 человек личного состава это соединение потеряло 11 506 солдат и офицеров.
Созданный в марте 1942 года добровольческий батальон из белоэмигрантов, в основном воспитанников русских кадетских корпусов, функционировавших в Югославии, был в 1944 году развернут в особый полк СС «Варяг» (из трех батальонов). В конце войны он перешел под командование генерала А. Власова, а после капитуляции гитлеровской Германии с боем пробился к югославской границе, где был разоружен англичанами.
Кстати, уже незадолго до краха Третьего рейха, весной 1945 года, русские эмигранты предоставили в распоряжение власовского командования около 2500 членов Объединения русских воинских союзов.
Сложным был процесс интеграции в советскую систему в годы Великой Отечественной войны Русской православной церкви, подвергшейся разгрому и гонениям в предвоенные годы. До начала Великой Отечественной войны всего в СССР функционировало 4275 приходов, из них лишь около 500 в границах 1939 года, остальные находились в Западной Украине и Западной Белоруссии, присоединенных к Советскому Союзу в соответствии с пактом Молотова – Риббентропа.
С началом агрессии нацистской Германии против СССР на оккупированной советской территории часть священнослужителей пошла на сотрудничество с командованием вермахта. Были воссозданы церковные округа и приходы. Главой Православной церкви стал экзарх Эстонии – митрополит Сергей (Воскресенский), проживавший в Риге. Он создал в августе 1941 года своим указом так называемую Русскую Православную миссию в освобожденных областях России (РПМ) с управлением в Пскове. Во многих областях открылись храмы, например, только в Ленинградской области вновь стали проводиться службы в 168 церквях, 2 католических костелах (до 1941 года там действовало всего 5 церквей).
В захваченных германскими войсками республиках и областях СССР обязательный характер носили обряды крещения, регистрации браков в церкви. Их несоблюдение рассматривалось немецкими властями как посягательство на порядок. Среди верующих граждан на оккупированной территории были организованы сборы пожертвований на восстановление храмов.
По указанию германской администрации, вся церковная политика была направлена на решение трех основных задач: развертывание пропаганды, имеющей своей целью представить немцев в роли защитников русского народа; оказание активного содействия оккупантам в проведении экономических и политических мероприятий; сбор сведений о политических настроениях населения, экономическом положении районов; борьба с советским подпольем и партизанским движением. Для решения этих задач с июня 1942 года с разрешения оккупационных властей выходил журнал «Православный христианин». В марте 1942 года управлением РПМ было выпущено воззвание по поводу отмены немцами колхозной системы и нового порядка землепользования, а в дальнейшем рассылались циркуляры с разъяснениями позиций германских властей.
Русская православная церковь поддерживала тесный контакт с «Русским комитетом» генерал-лейтенанта А. Власова, ими совместно готовились листовки, содержащие призывы к вступлению в ряды Русской освободительной армии.
22 июня 1941 года митрополит Сергий обратился к верующим с посланием Церкви по случаю начала войны, в котором благословил всех православных «на защиту священных границ нашей Родины».
Взносы Русской православной церкви в Фонд обороны за годы войны составили более 300 млн рублей. Примечательно, что средства жертвовались даже на оккупированной противником территории, хотя часть священнослужителей сотрудничала с немцами. Так, священник Ф. Пузанов из Псковской области собрал среди верующих золота, серебра и церковной утвари на сумму около 500 тыс. рублей и передал их через партизан на Большую землю.
Именно всплеск религиозности населения в период немецкой оккупации оказал серьезное влияние на советское руководство, которое пошло в 1943 году на частичное восстановление религиозной жизни на всей территории СССР. Сталин под давлением военной обстановки и воскрешения церковной жизни на оккупированной немцами территории вынужден был пойти на уступки.
Кроме того, война, к ужасу правящей элиты СССР, выявила явную религиозность значительной части населения Советского Союза, в том числе и среди мобилизованных в армию. Это заставило лидеров ВКП(б) искать в войне с немцами союзника внутри страны в лице Русской православной церкви.
Влияние религии возрастало в наиболее тяжелой обстановке войны. Богослужения в
