Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
– Что?
«Расскажи ему».
Только стоило подумать, что она не сможет, как уста разомкнулись сами собой и правда хлынула наружу. На ходу Нико рассказала Леннону все: о том, что история Эхо – это переиначенная версия сказки, которую она слышала всю свою жизнь; о том, что ее папа – бывший геофизик и что, если верить ему, некогда он работал на правительство под прикрытием компании «Кайрос», исследовал геологическую аномалию в речной мельнице; и о том, что ее, как и Странницу, отправили в Манчестер отыскать эту аномалию и что она боится, что никакой аномалии не существует.
Леннон помолчал, а потом произнес совсем не то, чего Нико ожидала:
– Знаешь, у древних греков было два слова для обозначения времени.
– Откуда ты это знаешь?
– Я же рассказывал. – Он показал ей наручные часы с бостонским горизонтом. – Джин была помешана на таком.
– Ну ладно.
– Так вот, одно слово – «хронос». От него произошла «хронология», то есть линейное восприятие времени. Второе слово – «кайрос», – и Нико, покраснев, стала слушать его рассказ о том, что Кайрос был богом возможностей, как имя со временем изменялось и как лучники стали использовать его для обозначения момента, когда пора спускать тетиву, чтобы с максимальной силой поразить цель. – Подходящий момент, – сказал Леннон. – Кайротический, переломный. Окно во времени.
– К чему ты ведешь?
– Мы видели знак, на котором написана фраза из сказки твоего отца. Мы уже знаем, что Баклан – не выдумка и отец Эхо рассказывал ему другую версию твоей сказки, то есть твой папа как минимум ничего не выдумал. Думаю, смысл в том… что так все и должно быть. Возможно, расскажи тебе папа правду несколько лет назад, ты попыталась бы отправиться в поход тогда, но время было неверным. Так, может, вот он, твой переломный момент?
Лицо Нико пылало. Не только от того, что выяснилось, как много папа недоговаривал, но и от того, что верившая папе ее часть была той самой, которую Нико утратила бы, окажись сказка неправдой. Той, что знала папу лучше всех.
– Возможно, – ответила она.
Забежавший вперед Гарри попытался возобновить Игру, но они были не в настроении. Минуты шли в относительной тишине шагов и мирного плеска реки, а потом вдруг Леннон встал и устремил взгляд куда-то вдаль. На его лице читалось то же придушенное выражение, как несколько дней назад, у костра, когда он, повинуясь рассудку, вдруг оборвал рассказ о Бостоне.
Сейчас, однако, он молчать не стал:
– Знаешь, о чем я думаю каждую минуту, каждый день?
Сдержанное выражение пропало, глаза влажно заблестели, и, увидев его таким, Нико вдруг сама чуть не расплакалась.
– Это ужасно… – Колодец переполнился, и несколько слезинок скатилось по щеке.
– Леннон. – Нико потянулась к нему, но он отстранился.
– Что, если бы вместо Джин и Зейди тогда уцелели мои родители? – Он отвернулся и вытер глаза. – Джин и Зейди дали мне все, они меня любили, и я бы это ни на что не променял, но до них были еще два человека, которые пели мне песни по ночам и делали снимки, которых я никогда не увижу, строили планы, о которых мне не узнать, потому что все, что я о них знаю, я услышал от двух чужаков, с которыми они разделили ужин у костра в трейлерном лагере перед тем, как налетели мухи. Вот мне и становится тяжело, когда ты говоришь…
Ей стоило больших усилий не потянуться к нему снова.
– Прости, – прошептал Нико.
Вернулся Гарри. Он навострил уши и наклонил голову вбок, но если прежде в его глазах читался вопрос: «Почему больше не играем?», – то сейчас он как бы говорил: «Тебе грустно? Давай я все исправлю».
– Не извиняйся. – Леннон нагнулся приласкать пса; Нико тоже опустилась на колени и почесала Гарри за ушами. – Мне просто жаль, что я так и не узнал их, – сказал Леннон. – И еще я постоянно тревожусь, что Бостон – это просто мираж. Еще одно унылое успокоение.
Нико слышала тысячу историй, знала, как их слушать и как отвечать на них. «Однажды…» – начинал папа, и она говорила: «Я слушаю». Однако просто слушать было мало, нужно было прислушиваться, переноситься в историю, в ее время и место. Только сейчас Нико поняла, что делала себя героиней всех папиных сказок.
– Я всех потерял, – произнес Леннон. – Остались только воспоминания. Да часы с горизонтом.
Впервые она увидела себя не Странницей, а верным иглобрюхом, готовым провести друга через тьму, затем – косаткой, предлагающей подбросить его в нужное место, и вот уже старая история звучит по-новому, а заложенные в ней истины становятся богаче и сложнее.
– Папа доверил мне свои сказки, зная, что я о них позабочусь, – сказала Нико. – Думаю, и Джин свои часы отдала тебе потому же. – Погладив Гарри по спине, она взяла за руку Леннона, и на этот раз он не стал отстраняться. – Этот горизонт – не пустышка, Лен. И ты не всех потерял.
Гарри между тем наслаждался вниманием – Королем Псов он высунул язык, как бы говоря: «Смотрите все на меня, ага, вот так, уже лучше, верно?» Несколько минут все трое стояли, довольные своим новым восхитительным союзом.
Полосы
Дальше на юге, где-то вдалеке, знакомо гудел водопад, и с каждым шагом его низкий раскатистый грохот становился все громче. Чем ближе они подбирались к Манчестеру, тем больше домов и жилищ появлялось по берегам. Попадались пустые рестораны и отели, перевернутые машины; не то чтобы путники не встречали этого прежде, просто здесь ощущался размах – словно все города до Манчестера были просто репетицией.
Пошел ледяной дождь, похолодало, и души наполнились пустотой. Серость неба ощущалась так плотно, что ее можно было буквально пробовать на вкус.
– Ну, с прибытием в Манчестер, что ли, – сказал Леннон.
Они укрылись в небольшой беседке между двумя жилыми комплексами, наскоро перекусили и стали ждать, пока наладится погода. Гарри обнюхивал воздух и сталь, словно собирая информацию о местности.
– Ну, так что же мы ищем? – спросил Леннон, доставая карту.
– В сказке Звонарь говорит, что Кайрос окружен кирпичными мельницами.
Нико достала собственную карту и указала на красные кружочки у берега реки.
– Это папа их обвел. Прошли годы, мельниц много, да и память папы… стала так себе, поэтому я не знаю, насколько все точно. Поиски могут занять не один час.
Леннон поднял взгляд, затем снова опустил его на карту.
– Надо было перейти на ту сторону.
– Что?
Он указал на красные кружки́ на карте.
– Они все на восточном берегу. Надо было перейти реку в этой точке, дальше на севере. Один из мостов…
Он был прав. Сгодились бы железнодорожные пути, пешеходный мост, да вообще любой мост, мимо которого они проходили…
– Кажется, вот тут есть один. – Он указал на точку к югу от места, где они остановились. – И еще тут. Переберемся как-нибудь.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
