Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
И уже после этого кавалер спросил:
— А кого из них ты считаешь более жадным?
Бруно Фолькоф задумался, но думал не много:
— Оба они жадны, но самым жадным мне кажется глава Линдхаймской коммуны лесорубов и советник Рюммикона Вальдсдорф.
— А, этот толстяк? — Волков его не любил с первой их встречи, помнил его спесь и заносчивость, хотя Вальдсдорф уже был с ним любезен и, кажется, искал при всякой встрече примирения.
— Да, он, дядя. Он при каждой нашей встрече говорит мне, чтобы я не стеснялся и просил его о всякой услуге, что мне надобна. Он всегда будет готов помочь.
Волков молча кивал, размышляя над каждым словом племянника.
В его голове уже складывался план действий.
— А что за купец этот Гевельдас?
— Хороший купец, говорят, он из крещёных жидов. Ко мне и к имени вашему относится с почтением.
— Ну что ж, хорошо, что относится с почтением, — произнёс Волков, — проси его о встрече. Проси, чтобы, как сможет, был у меня, но только тайно, встретимся у амбаров. Напиши, что дело это будет сулить ему прибыль.
— Да, дядя, напишу, сейчас же.
— Напиши ещё и…, - Волков сделал паузу, додумывая последние детали, — да, напиши ещё и Вальдсдорфу. Напиши, что как раз его услуги и надобны будут.
Может, Бруно Фолькоф и не понимал чего-то, но он и вправду был умён не по годам, лишних вопросов дяде задавать не стал. А только обещал:
— Все письма сегодня же напишу, завтра поутру всё отправлено будет.
— Вот и прекрасно, — говорил кавалер, теперь думая только о том, во сколько ему обойдётся его затея. И понимая уже, что теми деньгами, что он расплатился с мальчишкой- свинопасом, ему на сей раз не обойтись.
И тут он вспомнил:
— Кажется, вы сегодня не обедали?
— Ещё нет, дядя, — отвечал юноша.
— Мария, — кричит Волков, — подай обед моему племяннику.
Пока племянник ел, пришёл Максимилиан и сказал:
— Кавалер, у нас приехал из города один купчишка.
— Предлагаете пойти к нему и посмотреть его товары? — спросил Волков. — Пора бы вам знать, Максимилиан, что лентами, пряниками и тесьмой я не интересуюсь.
— Да нет же, я не о том, — молодой человек ничуть не смутился от шутки Волкова. — Он рассказывает чудные вещи.
— Купчишки много сказок знают, — подтвердил Волков. — В деревнях они так заговаривают мужицких детей. Купчишка, который умеет рассказывать сказки, продаёт товаров больше иных.
— Да нет же, то не сказки для детей. Он приехал и говорит, что известный купец Кёршнер из Малена в честь женитьбы своего сына устраивает рыцарский турнир.
Волков уставился на Максимилиана, и даже Бруно перестал есть, тоже стал прислушиваться к тому, что говорил знаменосец Волкова. А Максимилиан, истолковав взгляд кавалера по-своему, продолжил:
— Вот и я тоже думаю: кто же из благородных людей пойдёт на турнир, что организовал какой-то купчишка?
— Один из самых славных турниров в здешних землях, чтобы вы знали, учредила Первая торговая гильдия свободного города Ланна, — напомнил ему кавалер. — Это во- первых. А во-вторых, Кёршнер богатейший человек графства. И коли призы будут соответствовать, так многие из рыцарей и благородных людей приедут. Многие добрые люди маются без войны в безденежье, всякий крепкий человек захочет попробовать себя, если есть надежда получить золотой кубок или перстень с рубином.
Максимилиан чуть постоял в странной задумчивости, а потом и говорит:
— Раз так, то прошу у вас дозволения принять участие в турнире.
Волков даже растерялся на пару мгновений. Да, Максимилиан уже заметно возмужал, заметно вырос, стал широк в плечах, но кавалер всё ещё воспринимал его тем мальчишкой, которого в пятнадцать лет представлял ему его отец Карл Брюнхвальд. И Волков говорит ему с заметным недовольством:
— Думаете угробить одного из моих коней в этих глупых развлечениях?
— Нет-нет, — тут же заверил его знаменосец, — в копейном бое на коне у меня нет никаких навыков, я хочу испытать себя в бое пешем, на турнире будут и пешие схватки.
— Уж не с мечом ли полагаете выйти?
— Нет, фон Клаузевиц говорит, что с мечом у меня шансов на победу немного, пойду с молотом или с топором.
— С молотом или топором? — переспросил кавалер.
— Да, с молотом или топором. — подтвердил бестолковый молодой человек.
— А вы представляете, что будет с вами, когда вам по жребию попадётся такой молодец, как наш Бертье? С молотом или топором.
— Ну…, - начал Максимилиан.
— Вы и до десяти сосчитать не успеете, как из вас сделают рагу. Вам вполне вероятно изувечат лицо, ведь шлем у вас открытый, и, возможно, выбьют зубы. Вы хотите в свои семнадцать. Вам ведь семнадцать?
— Да, — кивнул молодой человек.
— Вы хотите в свои семнадцать остаться без зубов?
— Нет, но почему же мне сразу выбьют зубы.
— Лучше пусть выбьют глаз? Или раскрошат молотом кость в плече? — Волков чуть наклонился вперёд для убедительности. — Лучше уже выходить к барьеру конным и с копьём, а выходить пешим и с молотом против закоренелых мастеров пеших свалок может захотеть уже совсем отчаявшийся человек.
Максимилиан молчал. Но разговора не заканчивал и не уходил.
— И зачем же вам это надобно? Вам, что, деньги нужны?
— Нет, — отвечал знаменосец.
— А что же вам нужно?
— Ну, — Максимилиан замялся, — все говорят, что вы бы могли пойти. И победить в турнире.
— Я? — удивился Волков. — Я ещё последний разум не потерял. Я могу только в ложе посидеть.
— Это потому, что вы и так на всю округу славны. Все о вас только и говорят. Все говорят о том, что вы в двух поединках победили. И знаменитого чемпиона герцога Кранкля убили, и Шоуберга. Который тоже был известный фехтовальщик.
— В этих поединках ничего приятного нет, — сказал Волков строго, — уж поверьте мне на слово. И я никогда бы не стал драться на них, коли не нужда. А уж последствия этих поединков ещё хуже, чем сами они.
— Что же плохого в славе?
— Слава вещь глупая, а вот о Кранкле я каждый раз вспоминаю, когда сажусь на коня, и чем больше еду, тем больше его вспоминаю, да горит он в аду. И мерзавец Шоуберг мне ещё неприятностями отольётся. Меня вся местная земельная знать из-за него терпеть не может, уже и не знаю, чем всё это закончится.
И видя, что даже эти слова его не убедили знаменосца до конца, он добавил:
— Я знаю, что молодым людям нужны деньги; те деньги, что вы получили от победы над горцами, видно, уже потратили, я могу вам дать немного, лишь бы вы больше не думали о таких вещах, как поединок на молотах или секирах.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
