Прескотт уже протиснул в дверной проем широкие плечи и озирался в слабо освещенном холле. Не увидев ту, которую искал, он требовательно обратился к Люку:
— У вас все в порядке?
— В каких обстоятельствах?.. — пробормотал юноша и вспыхнул, бросив на сержанта пылающий взгляд. — Слушайте, мы как раз ужинаем…
— Обстоятельства таковы, — отчеканил Маркби, — что у меня есть основания ожидать здесь скорого преступления. Сержант, на кухню!
Люк поплелся за полицейскими по коридору, заявляя протесты, но, прежде чем они дошли до кухни, в холл внезапно ударил луч света из ближней двери — это выглянула Карла.
Она тоже была в вечернем наряде — в свободных рыжеватых креповых брюках и шелковой рубашке золотистого карамельного цвета в тон светлым коротко стриженным волосам. В ушах янтарные серьги на длинных нитках. В широко открытых глазах тревога.
— Ради бога, что происходит? Алан!
— Не беспокойтесь. Мередит захотелось вас навестить, — объяснил Маркби, вытолкнув ее вперед. — Может, вернетесь в гостиную, поболтаете, а мы скоро присоединимся.
— Мам, я ничего не понимаю, — в отчаянии выпалил Люк. — Хотя правда, идите посидите и не беспокойтесь. Я все выясню, мы… э-э-э… разберемся, почему столько шуму. Явное недоразумение…
— Пойдем, Карла. — Мередит настойчиво дернула приятельницу за руку, уводя в комнату у них за спиной. — Оставим их.
Прескотт добрался до кухни, встал посередине, озадаченно оглядывая груду грязных тарелок.
— Сэр?.. — вопросительно взглянул он на суперинтендента.
Люк решил извиниться за беспорядок.
— Посуду еще не успели убрать. Я сейчас все заброшу в машину. Мама приготовила торжественный ужин.
— Что приготовила? — спросил Маркби излишне резким тоном.
— Лазанью, если вам надо знать. Сама сделала, — объявил Люк с удивлением и гордостью за кулинарное искусство матери. — Потрясающе вкусно и остро, совсем не та сырая бурда, которую продают в магазинах. У мамы очень здорово получилось.
Алан шагнул к стене, где в ряд висели впечатляющие кухонные принадлежности.
— Вот этот молоток для мяса, сержант, положите в пакет для вещественных доказательств.
— Есть, сэр.
— Послушайте… — Румянец Люка сменился бледностью, в глазах вспыхнули искры страха. — Я не понимаю, что происходит, и если вы немедленно не объясните, то дорого заплатите, черт побери. Не имеете права…
Маркби окинул взглядом тарелки.
— Отдельные порции? Лазанья готовилась не целиком на большом противне?
— Что? — растерялся Люк. — Нет… Кусками лучше запекается по бокам… Какого черта? У нас тут занятия по кулинарии?
— Где Кейт Драго?
При этом вопросе Прескотт вздернул голову, на лице снова нарисовалась тревога.
— Кейт? Спать пошла. Если думаете, будто я вам позволю ее разбудить…
— Спать? Так рано? — Сержант шагнул вперед, сжав кулаки. — Вы же говорите, что ужинали…
— Она устала. Что, согласитесь, естественно после двух бессонных ночей, одной в церкви, а другой в «Короне». Мы выпили довольно много вина, и поэтому она почти сразу отключилась. Задремала прямо на стуле…
Маркби выругался и бросился в холл.
— Где она? Давай, Люк, пошевеливайся! Где комната твоей сестры?
Он уже поднимался по лестнице.
Прескотт топал позади него по скрипучим деревянным ступенькам.
— Кейт! — отчаянно заорал он. — Кейт, где ты?
— Справа по коридору… последняя дверь. — Люк еле поспевал за ними. — Но зачем… слушайте, она, наверно, спит!
Алан распахнул дверь спальни, протянул руку к выключателю и опустил, видя, что свет включать не надо. Настольная лампа, упавшая на ковер с тумбочки, смутно освещала скорчившуюся рядом фигурку.
Покрывало сползло на пол, когда Кейт ложилась или падала, свалив лампу. Она сидела привалившись к кровати, сгорбившись. Великолепная бронзовая грива скрывала бледный профиль. На ней был изысканный пеньюар, с оборками из розового шелка.
По иронии судьбы на обложке валявшейся на полу книжки изображалась дама в платье того же фасона рядом с джентльменом в бриджах и высоких сапогах. Джорджетт Хейер, «Прекрасная наследница», прочел Маркби. Видимо, пеньюар позаимствован у Карлы Пенхоллоу, предположил он и на мгновение задумался, не входит ли халат в число роскошных подарков, с помощью которых Эндрю Пенхоллоу старался загладить вину перед женой. Будем надеяться, он не послужит саваном для его дочери.
Кейт Драго, безжизненная, как мраморная статуя, вполне могла сойти за героиню живописного произведения представителей братства прерафаэлитов, если бы по колебанию розового шелка не было видно, что она спит здоровым сном заколдованной Спящей красавицы. Она не шевельнулась даже от тяжелого топота трех мужчин, ворвавшихся в комнату.
Прескотт первым рванулся к девушке, схватил ее за плечи, бешено затряс.
— Очнись, Кейт! Ох, черт!.. — безнадежно взвыл он.
Маркби оттолкнул его, наклонился, поднял ей веки, заглянул в глаза.
— Снотворное. Вызывайте «скорую». Люк, помоги мне поставить ее на ноги. Ее надо поводить немного.
Прескотт с грохотом понесся по лестнице. Снизу послышались женские голоса, расспрашивающие, что случилось. Застывший в ужасе Люк молча помог суперинтенденту привести обмякшее тело Кейт в вертикальное положение, и девушка повисла между ними безжизненной тряпичной куклой.
— Ну, давай! — крикнул Алан ей в ухо. — Пойдем погуляем. Вперед!
— Бесполезно, — выдохнул Люк.
Тут Кейт тихо застонала, голова ее перекатилась набок.
— Давай! — приказал Маркби. — Хорошая девочка. Ну, шагай!
Они поволокли ее за собой, она застонала громче, закашлялась и срыгнула. Веки дрогнули.
— Вроде вовремя успели, — выдохнул Алан. — Надеюсь, «скорая» быстро приедет.
— Чего же она наглоталась? — выдавил Люк. — Зачем? У нас был чудный ужин… Все радовались…
— По-моему, снотворного. Вино ускорило действие.
Вернулся запыхавшийся Прескотт, увидел обмякшую Кейт и рванулся вперед на защиту.
— Ладно, держите. — Маркби уступил ему место. — Водите ее, пускай все время движется. Не волнуйся, мальчик, шансы хорошие.
Кейт вырвало прямо на сержанта.
— Слава богу, — пробормотал Алан, не обращая внимания на несчастного Прескотта.
Стив, надо отдать ему должное, тоже испытал облегчение.
Через несколько минут приехала «скорая», забрала девушку, и мужчины направились в гостиную.
Там все было почти точно так же, как в то утро, когда было обнаружено тело Эндрю и когда Маркби явился к Карле с соболезнованиями и сообщением, что он возглавит расследование. Уютная обжитая семейная комната. В камине потрескивают поленья, над ним по-прежнему висит корнуоллский пейзаж. Горит лампа из оникса, бросая свет на Карлу, сидящую на диване, такую же скорчившуюся и молчаливую, какой была Кейт наверху. Разница в том, что Кейт была расслаблена, а Карла натянута, как скрипичная струна. Примостившаяся рядом Мередит обхватила ее за плечи, заметив выражение лица Алана.
