Рассказы полковника об Ирландии были захватывающими. Я никогда и никуда не выбиралась за пределы Шотландии, и, конечно же, не смогла остаться равнодушной. Об Изумрудном острове, Эйри, дроу говорил со сдержанным восторгом, не забыв упомянуть, что я отправлюсь вместе с ним, когда будут закончены абсолютно все мероприятия, касающиеся следствия по делу моей семьи, и не только.
Соблазн был велик: Оустилл предлагал мне новую и спокойную жизнь в забвении, закрытую от всего остального мира. И все же это была жизнь в золотой клетке, как у комнатной птички, развлекающей хозяина пением и получающей за это ласку и корм. Шанс покинуть клетку имелся: когда эльф ко мне охладеет, а это я предвидела. Охлаждение неизбежно. Он бессмертен, а я ведь не становлюсь моложе… И вот тогда жизнь снова изменится, но без права возврата в Шотландию и каких-либо контактов с представителями клана Барнетт. Жизнь под чужим именем и в другой стране.
От обязанностей вождя клана я должна отказаться. Как ни грустно и тяжело признавать, я сейчас просто никто.
— Как и когда это сделать, Оустилл?..
Бирюзовые глаза были непроницаемы.
— Позже, Dearg. Закончится следствие, тогда и сделаешь. Перед отъездом со мной в Ирландию. Если там тебе будет нужен кто-то для дамского чириканья, — просто сказал дроу, привычным жестом теребя мои волосы, — то, думаю, не трудно будет уговорить эту девочку-полукровку, Кирстен, когда все утихнет. У нее нет семьи, я уже узнал. В Ирландии отношение к полукровкам чуть спокойнее, чем тут.
Предложение было заманчиво, поскольку к прежнему кругу общения возврата нет… Я задала соответствующий вопрос, и Палач только покачал головой:
— Сейчас это тебе точно ни к чему, причем совершенно. Личное устройство связи и доступ к сети — извини, Dearg, но только после того, как я увезу тебя с собой, и никаких связей с прошлой жизнью уже не будет. Можешь дуться, я переживу, но сейчас я, да и не только я, заинтересован в твоей полной изоляции.
Следуя этому правилу, он и новости сообщал мне строго дозировано. Некоторые я исхитрялась выспросить сама, но потом понимала, что Темный раскусил мои хитрости и все равно сообщил лишь то, что считал нужным!..
Вот ведь остроухий гад!..
Тем не менее, я узнала от него многое. И о странных взаимосвязанных убийствах, о дополнительных фигурах в деле моей семьи…
— А адвокат Мичил Фергисон? С ним все в порядке?
Дроу пожал плечами.
— В разговоре с тобой он оперировал теми фактами, которые сообщил ему Морни Эльдендааль. Фергисон — противник терроризма, и информацию получил отнюдь не от Друммонда. Между ними никогда не было никаких контактов. — Признался эльф.
Мне не хотелось верить в то, что Уэсли Друммонд на самом деле был совсем не тем, за кого себя выдавал, но полковник рассказывал очень убедительно и представлял доказательства, одно за другим… Не давала покоя эта встреча папы с профессором и журналистами, один из которых — эльф, пусть даже и Светлый. В «Морган Ойл», естественно, работали эльфы — те, кто имел отношение к наномеханике, — но папа ни с кем не водил дружбу, я бы знала! А журналист из «Шотландца»?! Ничего не понимаю… Какую загадку ты оставил, папа?! Кому перешел дорогу? Почему вместе с тобой убили Эвана?!
Я могла задавать себе эти вопросы бесконечно, мучаясь и не находя ответов. Не иначе, как Палач тонко чувствовал мои эмоции: в моменты особо тяжелых раздумий он всегда оказывался рядом, чтобы отвлечь то лаской, то словесной колкостью, то какой-нибудь пустячной просьбой. Я переключалась и была благодарна ему за это.
Полковник сообщил, что Эдме Хаттан уже нет в Шотландии. Мое положение было вполне удовлетворительным и комфортным, но… с кем сейчас Эдме?! Как этот факт перенесли ее мать и младшая сестра?!
— Успокойся, Dearg. — Посоветовал Оустилл. — Морни Эльдендааль подобрал ей хозяина сам, а он в таких вопросах не ошибается.
Утешил!.. Уж кому-кому, а этому синеглазому лорду-сыщику, умеющему раздевать взглядом, я бы доверяла куда меньше, чем кому-либо еще!..
— Ну, собаку я бы ему не доверил, — констатировал дроу, подтверждая худшие мои опасения, — … и кота… и, наверное, садовую улитку, а вот насчет женщин, тут, бесспорно, да…
Опять шутка?.. Следующим пунктом в каскаде казарменного юмора значилось, какие особенности содержания садовой улитки сложнее, чем особы женского пола. При этом милорд Киган деловито загибал пальцы на руках, и использовал все десять!.. Конечно, он знал, что я не выдержу, и диванная подушка пойдет в ход, как вполне приемлемое оружие.
Далее, вполне предсказуемо, подушка будет отобрана, а я окажусь в каком-нибудь уязвимом и беспомощном положении: то с ногами на плечах у остроухого гада, то кверху попкой на спинке дивана или на коленях Оустилла, то еще как-нибудь, но всегда без трусиков! Если мы не выходим на прогулку или пробежку, на мне платье, у которого невероятно легко задирается подол! И в ближайшее время в моей голове не останется никаких мыслей, потому что все они будут сметены ожиданием наслаждения, и дроу позаботится о том, чтобы грустные раздумья в голову так и не закрались, — по крайней мере, в ближайшие часы…
— А Елена?..
— Пока в тюрьме. — Пояснил Палач. — На ней висит убийство полицейского-человека, если ты помнишь. На нее пока никто не предъявил права. И для следствия принципиально важно, кто это сделает.
Новая загадка! Мне хотелось открутить полковнику его острые уши за то, что держал меня в неведении, но приходилось терпеть и ждать.
Я не смогла бы классифицировать свои чувства к Темному. Они были смешанными. Я зависела от него, это правда, и зависимость перестала казаться мне такой уж ужасной. Я… нуждалась в нем, вот и все, потому что больше мне не за кого было держаться. Он был для меня спасением — от себя самой.
Иногда мне казалось, что зависимость приобретает взаимный характер, когда ловила на себе быстрый взгляд бирюзовых глаз, тут же становившийся непроницаемым. Теперь Оустилл неизменно засыпал вместе со мной, всегда в моей спальне, и если рано утром уходил купаться, а я отказывалась встать, то уже не пристегивал меня цепью. Правда, потом бурчал, что у меня, видите ли, «постель не по Уставу заправлена из-за складок на покрывале!»
Где он их находил, непонятно: с моей точки зрения, складок в помине не было.
Фокус с моллюсками мы повторили — с обоюдной опаской, но мне понравилось. Если съесть всего лишь одну странную устрицу, затесавшуюся на Землю из другого измерения, то ощущения во время секса становятся гораздо острее.
Я с изумлением смотрела, как почти ежедневно дроу ныряет в глубину свинцово-холодных вод, задерживая дыхание на восемь, а то и десять минут! На берегу ждали мы вдвоем: резвящийся у кромки прибоя монстр по имени Харт, и я. Едва беловолосая голова эльфа появлялась из-под поверхности воды, пес с громким лаем бросался навстречу, чтобы плыть вместе с хозяином. Потом вылетал из белой пены и несся ко мне, норовя обрызгать с ног до головы, облизать лицо и руки, и вообще, всем своим видом приглашать окунуться: «Давай, с нами здорово!»
