— Нет, — сказала Никс, — все не так. Мы, возможно, видели, как в той битве убили пятьдесят или шестьдесят человек, и, по крайней мере, шесть или семь из них не ожили. Это скорее десять процентов.
— Тогда, значит, в определенных местах должна быть большая концентрация бактерии Brucella suis. И снова же считайте, что вам повезло. В большинстве мест концентрация очень низкая, и в некоторых климатах бактерия даже не станет расти. Просто радуйся, что твой брат попал в этот процент.
— Он все равно умер.
— Все умирают, — сказала ученая.
— Как насчет тех, кто инфицирован, но не мертв? — снова спросила Лайла. — Спасет или убьет их «Архангел»?
Макреди выпрямилась.
— Почему ты спрашиваешь?
Бенни не мог смотреть на грусть и страх на лице Лайлы.
Она ответила.
— Мой… то есть Чонг… мальчик… которого я… люблю, инфицирован.
— Как это произошло?
— В него попала стрела, опущенная в плоть ходока, — сказал Джо.
— Как давно?
— Чуть больше месяца назад.
— Но… он должен был бы умереть, — потом Макреди кивнула. — Он в Убежище, да? Джо, ты сказал, что у них есть все, кроме записей D?
— Да.
— Тогда у них точно есть метаболический стабилизатор.
— Да. Они использовали его на нем.
— На Чонге, — сказала Лайла. — Его зовут Чонг. Они делали ему инъекции.
— Он в сознании? — спросила Макреди. — Знаете его жизненные показатели? Внутреннюю температуру? Она упала ниже 35? У него есть?..
— Мы не знаем, — рявкнула Лайла, в ее глазах стояли слезы. — Он болен. Он потерян и не узнает меня. Мой городской мальчик не узнает меня.
Никс поспешила к ней и обняла Потерянную Девушку.
— Есть ли у него надежда? — спросил Бенни. — Хоть какая-то?
Доктор Макреди смотрела на него долгое время, прежде чем ответить. Единственными звуками в этот момент были затрудненное дыхание Гримма и всхлипы Лайлы.
— Да, — сказала Макреди, — надежда точно есть.
Все напряглись, все взгляды были устремлены на нее.
Доктор Макреди развязала шнуры по бокам защитного костюма и позволила ему упасть к ногам. На ней была заляпанная потом футболка и шорты. Ее голые руки и ноги были такими же пепельно-белыми, как и лицо. Она повернула ногу, чтобы показать длинный неровный шрам. Он шел волной сверху и снизу.
Это был явный след укуса.
— Когда жнецы впустили сюда инфицированных кабанов, — медленно произнесла она, — меня укусили за голень. Дик Прайс вколол мне стабилизатор, а потом я приняла дозу «Архангела». Первый эксперимент на человеке, не было выбора.
— Боже… — выдохнула Никс.
— «Архангел»… сработал? — прошептала Лайла. — Вы излечились.
Доктор Моника Макреди улыбнулась. Это была странная улыбка, которая казалась еще страннее на ее неестественно бледной коже.
— Я принимаю две таблетки в день, каждый день, и, скорее всего, буду принимать всю оставшуюся жизнь. Но… по крайней мере, я жива. — Она показала на мешки. — Если сможете отвезти меня в Убежище, я смогу спасти мистера Чонга.
73
Они не тратили время попусту.
Бенни, Никс и Лайла загрузили металлические телеги с ящиками мутагена и мешками с капсулами «Архангела». Они были осторожны, но работали экстремально быстро. Пока они грузили, Джо пошел с Макреди, чтобы помочь ей упаковать последние записи исследования, ноутбук и остальные важные запасы.
Они выкатили тележки через пробитую в стене дыру и сформировали цепь из троих, чтобы передавать коробки и сумки в «Черный ястреб». Они закончили лишь наполовину, когда выбежали Джо и Макреди.
— Этого хватит, — проорал Джо. — Забирайтесь внутрь. Мы вернемся за остальным. Давайте, поехали, поехали.
Их не нужно было подгонять. Доктор Макреди заняла место второго пилота, и Джо запустил двигатели «Черного ястреба». Они развернулись и помчались по темнеющим небесам к Убежищу.
Бенни и Никс сидели по обеим сторонам от Лайлы, и каждый держал ее за руку. Ее хватка была железной, а на лице была странная жесткая улыбка, которая была больше похоже на посмертную маску, чем на что-либо еще. Недели непроходимого холода, которые Лайла пережила, взяли свое. Во время этих недель она едва говорила, едва общалась с ними. Вместо того чтобы подпустить Никс и Бенни ближе, чтобы они могли помочь ей преодолеть боль и грусть, она закрылась. Бенни знал, что она уже натренировалась поедать собственную боль и носить маску невозмутимого стоицизма на лице, но теперь вмешалась сила, мощнее и опаснее, чем любой враг Лайлы. И это была сила, над которой у нее не было власти.
Надежда.
Надежда на то, что «Архангел» вернет Чонга обратно ей, была больше, чем Лайла могла вынести. Слезы постоянным потоком текли по ее щекам. Они сияли, как горячая ртуть, на ее загорелом лице. Ее дыхание было быстрым и прерывистым, как у спринтера или дикого животного, зажатого в угол, чей единственный выход — уничтожить все, даже себя.
Надежда, знал Бенни, была ужасной вещью с двумя сторонами.
— Лайла, — тихо сказал он, — все будет…
— Заткнись, или я убью тебя, — сказала она сквозь сжатые зубы.
Бенни совсем не сомневался, что она говорила серьезно.
Он заткнулся.
Но он так и не отпустил ее руку.
«Черный ястреб» разрезал последние бледные лучи света, на полной скорости направляясь к тьме на востоке.
К Убежищу.
К Чонгу.
74
Голос Джо Леджера прогремел рядом с ними из динамика:
— Быстро сюда!
Они скинули ремни и собрались в дверях кабины.
— Что случилось? — спросила Лайла.
Джо показал. Глубокие морщины напряжения прорезали его кожу, а глаза были полны ужаса. Восток был огромным черным ничто, где землю и небо нельзя было отличить друг от друга. Кроме одного места, в нескольких километрах отсюда.
Красно-золотистое сияние окрасило горизонт.
— Что это? — спросила Никс.
Джо напряженно прошептал:
— Это Убежище.
Они уставились на свет. С каждым мгновением, с каждым километром свет становился все ярче и ярче. Они знали, что были все еще далеко, что означало: свечение не могло исходить от маленького костра.
— Нет, — произнесла Никс тихим и пустым голосом.
Из груди Лайлы вырвался душераздирающий разбитый всхлип.
Бенни почувствовал, словно падает сквозь пространство, словно дыра открылась в дне вертолета. Его сердце сорвалось с привязи и утонуло во тьме.
