Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
– Без истребительного прикрытия? – с сомнением сказал Виктор.
– А сильно помогло наше истребительное прикрытие «стратоджетам» Лаппо? – парировал в ответ командир. – Да и не нужно оно «суперсейбрам» и «Старфайтерам» с их скоростями, только демаскировать будет. А вот от демонстративной атакующей группы я бы не отказался, да где ж его взять, у южнокорейцев остались крохи, а японцы что-либо за пределы территории страны не дадут, ты же слышал, как пыхтел и плевался старина Фелт.
– Мне кажется, ребята, флот сможет вам помочь, – заговорил до сих пор молчащий офицер пятого авиакрыла US NAVY, основной состав которого базировался на авианосце «Китти Хок». – У нас здесь в Ацуги сидят не только транспортники из эскадрильи снабжения CVW-11. Здесь есть самолеты F8U-2N «Крусейдер» для пополнения эскадрилий VF-171 и VF-32, всего двенадцать машин. Помочь в наземных ударах они вам не смогут, а вот изобразить демонстрационно-отвлекающую группу с «Сайдвинерами» и подвесными баками вполне способны. И квалификация пилотов вполне позволяет надрать задницу кому угодно, хоть корейцам, хоть русским.
Командир восемнадцатого крыла ничего не сказал, только хмыкнул скептически. Эти водоплавающие и в мирное время вели себя очень заносчиво, а сейчас, когда USAF так облажалось с рейдом Лаппо, и вовсе станут невыносимыми. Он бы мог рассказать о своем бое с русскими истребителями много чего интересного этому пижону в синей форме. Но эти двенадцать «крестоносцев» сейчас им очень необходимы, поэтому он промолчит. В конце концов, если флотские летчики собрались наступить на те же грабли, он не будет возражать, это собьет с них спесь. Он просто сказал своему начштаба:
– О'кей, Виктор, тогда включай моряков в свой план, а я пойду спать. Пошлешь кого-нибудь разбудить меня, когда будут готовы фотографии от вернувшихся «Чертей».
– И не подумаю, – флегматично произнес его начштаба. – Если собираешься вылетать со всем крылом, свалив руководство на меня, то это очень плохая идея. Ты сейчас командуешь всеми силами USAF в этом регионе, поэтому будь так любезен, иди ложись спи, а я тебя разбужу только тогда, когда мы разберемся со всем этим бедламом и составим более-менее сносный план дальнейших действий, который будет не стыдно показать тебе, как командующему. И если даже ты его утвердишь, всё равно будешь командовать отсюда, а не из кабины «суперсейбра».
– О'кей, мамочка, пошел выполнять твои указания, – неуклюже пошутил командир восемнадцатого и вышел из комнаты. Желание спать подавляло всякое желание спорить, тем более в глубине души он понимал, что Виктор прав.
28 октября, местное время – 13:00. К югу от 38-й параллели, линия фронта между Северной и Южной Кореей. Через 12 часов после начала конфликта
Танки третьего механизированного корпуса КНА не стали входить в Сеул. Командир корпуса хорошо помнил цифры, которые приводил им советский преподаватель во время учебы в военной академии имени Фрунзе, когда он обучался там четыре года назад. При штурме Берлина один только Первый Белорусский фронт потерял девятьсот танков. В его корпусе и в начале войны было танков меньше, а после двух ядерных ударов по десять килотонн, нанесенных американцами, их количество сократилось до сотни. Поредевшие батальоны его корпуса смогли только выйти, окружая Сеул, на перекресток дорог пятьдесят и тридцать пять, к юго-востоку от вражеской столицы, возле городка Ичхон. На большее сил у его корпуса пока не было. Пехотные батальоны не успевали за танками Т-34 и Т-54, немногочисленные БТРы его трех моторизованных батальонов тоже не могли увезти много пехоты. А без пехоты танки очень быстро начинают гореть, от многочисленных базук южан и американцев. Хорошо еще, что в Сеул уже ворвались две пехотных дивизии, связавшие боем части столичного гарнизона и остатки американской второй пехотной дивизии. И еще удача, что его разведывательный батальон смог захватить неповрежденный, стратегически важный мост через реку Ханам, возле одноименного города. Теперь ему надо срочно занять оборону, ожидая, пока подтянутся пехота, артиллерия и тыловые части.
Комкор знал, что такого быстрого наступления, как у советских войск уровня 1944 года, у его армии не получится. Слишком мала насыщенность частей автомобилями, автомашины в достаточном количестве есть только у противотанковых и зенитных частей его корпуса. Даже артиллерия, решившая успех приграничного сражения, автомашинами была снабжена недостаточно. Нет, тягачи для орудий были, но в его корпусе нет ни одного автотранспортного батальона. А значит, те машины, что сейчас привезли стодвадцатидвухмиллиметровые орудия с расчетами и одним боекомплектом снарядов, позиции которых разворачиваются на северной окраине Ичхона, поедут обратно на подземные склады корпуса. И отлично, что уже прибыл самоходный батальон ПВО его корпуса, без прикрытия с воздуха ему было неуютно. Правда, самоходные установки могут вести огонь только с места, но хоть до следующей атаки танки его корпуса будут прикрыты с воздуха. Он уже получил команду пропустить через свои боевые порядки сто пятую гвардейскую танковую дивизию, она должна к 14:00, при поддержке авиации, атаковать и достигнуть рубежей Пхётхэк – Ансон – Ымсон, окончательно отрезав Сеул. А его корпус, получив пополнение и подтянув тылы, пойдет за сто пятой вторым эшелоном.
28 октября, местное время – 13:00. Временный КП Армии Южной Кореи в бункере штаба 9-й дивизии морской пехоты, 5 километров к северо-востоку от Кимдже, провинция Чолла-Пукто. Через 12 часов после начала конфликта
Генерал-лейтенант Пак Чон Хи, глава Верховного Совета Национальной Перестройки, фактический руководитель Южной Кореи, был в растерянности. Он испытывал чувство острой беспомощности, всего третий раз за свою сорокапятилетнюю жизнь.
Первый раз это ощущение потерянности и крушения всех надежд он ощутил в августе 1945 года, когда Советский Союз за считанные дни разгромил японскую Квантунскую армию, разгромил играючи, походя, заодно с марионеточной армией Маньчжоу-Го, где в восьмой пехотной дивизии служил Пак Чон Хи, принявший японское имя Такаки Масао. Тогда его блестяще начинавшаяся карьера оказалась сломана, а как все хорошо начиналось! В 1940 году Пак поступил в военную академию Маньчжоу-Го, в 1942 году закончил ее с отличием и был отобран для обучения в Высшей военной академии Японской императорской армии. Он закончил ее третьим в своем выпуске, доселе небывалый результат для не-японца. Перед подающим надежды лейтенантом открывались завораживающие перспективы, но советская армия поставила крест на его первой карьере.
Второй раз это чувство он испытал, когда сидел в камере смертников. После августа 1945 года, потрясенный той легкостью, с который советские коммунисты разгромили японскую императорскую армию и заодно его карьеру, он решил поставить на другую лошадь. Сменить сторону. Он вступил в коммунистическую ячейку, на юге Кореи. Но был арестован и приговорён к смертной казни. Уже на пороге эшафота Пак Чон Хи избежал смерти, выдав властям всех коммунистических деятелей внутри южнокорейской армии, включая собственного брата Пак Тон Хи. Брат пошел на эшафот вместо него, а его судьба сделала еще один разворот на сто восемьдесят градусов. Первый президент Южной Кореи Лы Сын Ман сделал Пак Чон Хи офицером военной разведки, занимавшейся выявлением и уничтожением коммунистов.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
