Встречаю её возле мусорных контейнеров, что расположились в небольшом проулке недалеко от дома. Она роется в мусоре, по пояс перевались внутрь. Брр! Гадость!
Сороки над нею так и кружат, трещат противно, и мне чудится, будто твердят:
— Кровавая королева, кровавая королева.
Только я больше их не боюсь. Разве сороки могут стрекотать что-то опасное? Они же не вороны. Шикаю на них и окликаю Болотную Колдунью.
— Эй, нашла что-то интересное?
Она выскакивает из мусорного контейнера, как чёртик из коробочки у меня в магазине. Тут же оказывается рядом, тянет ко мне корявые грязные руки.
— Я заберу твою красоту.
Инстинктивно закрываюсь от неё корзинкой с розами, она касается их, и цветы моментально вянут и начинают пахнуть гнилью. А из одной розы даже выползает червь.
— Фу, какая гадость! — швыряю корзинку в мусорник и отпрыгиваю подальше.
Колдунья криво ухмыляется и безумно хохочет.
Я тоже улыбаюсь, но скорее всего выходит дикий оскал.
— Смеётся тот, кто смеётся последним, — говорю ей. — А ты вообще не можешь смеяться, потому что тебя не существует.
Она всхрюкивает, булькает и растекается у моих ног грязной лужицей.
Вот теперь точно всё.
Я победительница, я молодец, я спасла наш мир от нашествия сказочных героев.
Ура-ура мне!
Только немного жалко роз.
Кажется, последнее я произношу вслух, потому что окрестности откликаются на моё сожаление приятным баритоном:
— Как же можно оставить такую красивую девушку без роз.
Оглядываюсь.
Он стоит, опираясь об угол дома, и держит в руках роскошный букет из алых и розовых роз.
— Я вот позаботился. Возьмите, они ваши.
Протягивает мне цветы, но я не спешу брать. Потому что этот персонаж мне хотелось бы видеть меньше всего.
И вообще — его не должно здесь быть. Я же сама видела, как он остался там, в моём сне.
Но… с другой стороны… в нём нет ничего сказочного.
Ну кроме сногшибательной внешности, этакого истинно мужского шарма. Строгий костюм, дорогие туфли, чёрные очки.
Ага, возле мусорных баков! Самый подходящий вид для такого места! Тут уж никак не предположишь, что просто вышел выбросить мусор. Тем более что рядом припаркована просто шикарная тёмно-красная машина, спортивная и немного хищная.
Наши люди на таких не ездят, сказал бы папа.
На таких сказочные принцы приезжают за своими красавицами.
Только в моей жизни больше нет места сказочным принцам.
Поэтому я отступаю назад, выставляю руку перед собой, будто защищаюсь и бормочу, торопясь и глотая окончания:
— Уйди! Сгинь! Ты морок! Ты нереальный!
А он в ответ на мои слова нагло ухмыляется и не думает исчезать…
Эпилог, который может быть прологом
Высокий рыжеволосый мужчина прошёл через комнату и сел в плетёное кресло у панорамного окна. Отсюда открывался вид на вечерний сад, где, словно тысячи крохотных фонариков, кружились светлячки.
Мужчина сложил ладони домиком на уровне губ.
Он улыбался, это было видно по лучистым морщинкам у глаз.
На круглом столе, застеленном скатертью с бахромой, дымил кофе, наполняя комнату удивительным ароматом.
Полноватая женщина средних лет подошла и поставила рядом миску пирожков, потом пристроилась на колени к мужчине, склонила ему голову на грудь и ласково попеняла:
— Христиан, кофе же остынет.
— Неважно, Лизетт, — он поцеловал женщину в висок, — потому что я только сочинил сказку.
Она приподнялась, заглянула мужу в лицо и просияла:
— Правда?! Настоящую сказку!
— Да, милая, притом — самую лучшую из всех, что сочинял прежде.
— И как ты это понял? — тихо засмеялась она.
— А ты взгляни сама…
И женщина обернулась туда, куда указывал муж.
В кадке у стены изящно извивался зелёный горошек. Все стручки на нём уже созрели. Один даже лопнул. И горошины наполняли комнату мягким зеленоватым сиянием…
