Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
– Думается, это какой-то фокус, друг мой, – снисходительно ответил стройный. – Доводилось мне с матушкой и сёстрами бывать в Нежинском цирке, так вот там странно одетый чревовещатель тоже показывал публике говорящую собаку.
Я деликатно прокашлялся в кулак, чтобы обозначить и своё присутствие в их беседе.
– А добрий вечер, пан хозяин! Прошу, за Христа ради, не прогневаться, що мы до вашей хаты без приглашения, незваны, як дьяк до свояченицы. Уж окажите нам таковую божескую милость, хоть просто рукою махните, а тока где тут стольный Санкт-Петербург?
– Ты забыл добавить «в пропорции», – с улыбкой подковырнул его приятель, так же приветливо кивая мне, как равный равному. – Видите ли, милостивый государь, мы действительно несколько потеряли направление. И наши, с позволения сказать, кони… мм…
Я осторожно проследил его взгляд. В углу двора два разнокалиберных чёрта, разгорячённые тяжёлой дорогой, утомлённо ели снег, черпая его прямо ладонями из того же сугроба. Оба рогатых тут же замерли, один приложил палец к губам, а другой указал пальцем налево.
Понятно, знаем мы их штучки. Я также уверенно махнул рукой направо.
– Чи вин немой, чи який немец, як що половины слов не розумиет?
– Немой, – сипло подтвердил я.
– Спаси Господь, – сочувственно переглянулись гости. – Молодой ведь ещё парень, а уже калека.
«Причём на всю голову», – мысленно добавил я, едва не плача от того, что мой язык отказывался мне подчиняться.
– Та при нём ще дивный пёс у смешном жупане! Яких тока чудес не встретишь на земле нашей русской в предивнейшей пропорции, як же верно, паныч Николя? До побачення, хлопцы!
– Прощайте, господа хорошие!
Оба ночных гостя поклонились, поблагодарили меня за христианскую доброту, пригласили заезжать на хутор близ Диканьки, если поеду налево из-под Полтавы и направо, если от Нежинска, а затем, вспрыгнув на спины погрустневших чертей, взвились в тёмные небеса.
Гесс разочарованно задрал морду: зашли, ушли и не поиграли. Нечестно…
– Это кто тут был, парни? – На крыльце показалась седая внучка.
– Николай Васильевич с кузнецом Вакулой, – почти благоговейно ответил я.
– Очень смешно. Вы прям Петросяны! Давайте домой, дед о чём-то поговорить хочет.
– Не верит нам? – искренне удивился доберман, захлопав ресницами.
Я развёл руками – ну не верит, а что с этим поделаешь? Всё равно, раз мы уже выгулялись, и правда пошли-ка домой. Небо над нашими головами было усыпано сиятельными звёздами, но разглядеть где-то там далеко на чёрном бархате, среди бриллиантов и жемчужин, две скользящие тени, наверное, было невозможно. На минуточку мне даже показалось, что всего этого как раз таки и вовсе не было.
Никто и близко не залетал к нам из далёкой Диканьки в снежную Пиялу, чтобы просто уточнить маршрут, как нигде не записано никаких подтверждений случайного визита великого писателя и его знаменитого литературного героя в наши северные края. Само собой, этого не было, да и не могло быть вообще ничего, кроме волшебной магии чарующей гоголевской фантасмагории.
Мне оставалось сказать самому себе, что не стоит об этом громко кричать на ухо отцу Пафнутию, он может решить, что я тайком выпиваю во дворе. Гесс тоже меня не выдаст, это не в его интересах, тут мы всегда друг друга прикрываем. То я его, то он меня, то мы друг дружку одновременно. Как-то так вот…
Следовательно, в дом вернулись тихо, Анчутка явно был наказан, с каменным лицом сидя у себя на кухне. В гостевой комнате у Дарьи горел свет, пробиваясь узкими лезвиями сквозь щель между дверью и косяком. Возможно, читала книжку или готовилась ко сну, не знаю.
Мой пёс сразу направился к своей миске и недовольно заворчал, обнаружив её пустою. Ну, своё он с безрогого красавчика всегда выбьет, а я пошёл к отцу Пафнутию. Батюшка сидел за общим обеденным столом, при тусклом свете настольной лампы что-то чертя чёрным карандашом на тетрадном листке в клеточку.
– Отче, звали?
Он неохотно оторвал взгляд от своих рисунков и, подумав, кивнул мне:
– Садись от, паря, думать будем.
– Не могу. Мне после выгула Гесса надо на задание идти. Меня послали.
– Кто посмел?!
– Вы.
– Я от старый дурак, а ты меня слушаешь? Сядь от, тебе говорю. Про внучку мою от умолчим покуда. Не об ней речь. Давай от про Якутянку да про Марту твою побеседуем. – Он подвинул ко мне лист бумаги с какими-то каракулями, поясняя и тыкая пальцем. – Вот, смотри, от это ты.
– Это не я. Вы какой-то огурец с палочками нарисовали.
– От не умничай-то, а? Критикует он тут, я тебе от не Айвазовский.
– Он, вообще, море рисовал.
– Федька! – Отец Пафнутий хлопнул ладонью по столу, и я, естественно, заткнулся. – От это ты, а это девица твоя из Системы, а это от между вами Якутянка. Ну и от Якутянка хочет от тебя помощи, однако верить-то ей нельзя. Ты куда уставился-то?
Я как раз на минуточку подумал, что кривая восьмёрка с вороньим гнездом на голове это уж точно не Марта, а палка с шариком и чёрными патлами во все стороны тоже никаким боком не холодная красавица в крупных бриллиантах, но…
– Паря?!
– А? Что? Я никуда, я тут. – Мне пришлось резко изобразить повышенное внимание. – Могу повторить: этот уродец я, эта мочалка Марта, эта кикимора Якутянка. Ей я не верю, а Марте верю, так ведь?
– Ох, да верь ты кому от хочешь, не жалко, у меня-то думка иная…
Ну, в общем и целом, пока я там общался с Гоголем, наш мудрый старец провёл тут целый мозговой штурм, предоставив практически пошаговый план секретной военной операции. Если очень коротко, то я должен полностью прекратить контакты с обеими сторонами, отойти в уголок, спрятаться под плинтусом и позволить Системе самостоятельно разбираться в ситуации.
Определённая логика в его словах была, не мне служить переговорщиком между двумя «спецслужбами». Я не дипломат, не профессионал, не обладаю и сотой долей полноты информации ни с той ни с другой стороны. И скорее всего, с этим не поспоришь. По большому счёту я никто.
Бесогоню чуть больше месяца, опыта практически никакого, всё наудачу, если бы не хоть какая-то сверхсрочная служба в армии, умение стрелять, говорящий доберман и мудрый наставник, я бы вообще пропал с тапками на первом же задании. Меня бы Тулупова-младшая изнасиловала вусмерть.
Прощу прощения, аж передёрнуло всего, как вспомнил.
Наверное, поэтому спал плохо. Пару раз даже вскакивал в холодном поту, снились какие-то демоны или черти, они за мной гонялись, я убегал, падал, дрался, кричал от ран, так что Гесс дважды за ночь подходил ко мне, поскуливая, и клал лапу на лоб, проверяя, нет ли температуры.
Однако утром я встал раньше всех. Как ни странно, бодрый, весёлый, отдохнувший, полностью готовый ко всему. Быстренько умылся, почистил зубы, накинул тулуп и вышел во двор. Душа требовала свежего северного воздуха для очищения лёгких и вентиляции мыслей в голове.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
