– Ты смотрел сводку? – спросил Замиль.
– Не успел.
– Пока ты собирал пазлы из железок, в мире началась паника. Власти Ирана открыли Ормузский пролив для военных кораблей Китая. Они войдут в Персидский залив, и возьмут под ракетный прицел корабли коалиции в Чёрном море. А эти, – он махнул в сторону горного хребта, где находилась российская граница, – пока молчат, но уже подтягивают войска. На их стороне они обязательно вмешаются, что бы урвать у западной коалиции больший кусок пирога. Если вмешаются, то в Пакистане намерены отковать их ракетоносцы на Каспии.
– Да, – задумался Аббас. – Ничто так не объединяет державы, как опасность мировой угрозы. Перед лицом общего врага в нашем лице даже Штаты с Россией помирились. Теперь для них мы стали опасны.
– Долгие годы тебе удавалось балансировать на острие двух миров, втайне от всех разрабатывая этот проект. Но теперь с каждым днём тучи над нами сгущаются, и роль буфера нам уже непосильна. Сильнейшие государства мира ополчились на нас. Да поможет нам Аллах. Когда-то ты говорил об угрозе Третей мировой, а теперь мы сами стали запалом для её начала.
– При нашем последнем разговоре с президентом он меня заверил, что будет держать ситуацию под контролем до первой крови, – произнёс Аббас, отодвигая от себя блюдце с осколками. – Пока что он слово своё держит. Лига неприкасаемых нокяров[2] уже утомила его докладами о том, что мы здесь заняты тёмными делами.
– Инквизиция в разной форме существовала всегда, – повёл плечами Замиль. – Без неё ни один строй долго не держался. Главное, что нас он поддерживает.
– Да, нам сильно повезло, что во главе власти стоит дальновидный преемник. Только он знает правду, о том, где мы намерены построить базу. Мне даже бывает иногда обидно за его тяжкую долю. Политика вообще дело неблагодарное. Пытаешься решать всё по совести, но иногда ты вынужден идти на компромиссы. Сначала тебя восхваляют, чуть ли ни памятники при жизни ставят. А спустя поколение твоё имя начнут поливать грязью. И изменить это никак нельзя.
Вздохнув, Аббас добавил: – Военные рекомендовали нам на случай бомбардировок эвакуировать жителей Азнура, но я уверен, войска коалиции так скоро не начнут массированную атаку. Сначала им нужно подготовить почву: общественное мнение. На это уйдёт несколько недель. Но прежде они предпримут попытку взять меня живым: мне подсказали, что за мной придут с востока.
– Как? – удивился Замиль. – За морем у коалиции нет военных баз.
– Зато у них есть соглашения об открытом воздушном коридоре для военно-транспортной авиации.
– Откуда такая информация?
– Уважаемый, ты не представляешь всей картины, разворачивающейся вокруг нас. На нас работают не просто учёные со всего мира. Каждый третий из них является сотрудником какой-либо разведслужбы. В Моссаде не желают, чтобы я достался другим. Они предложили мне негласное политическое убежище: по своим каналам предупредили меня о готовящейся операции. Я уже предпринял меры предосторожности. Как говорил древнекитайский военный стратег «Расстроив планы противника, вы добьётесь половины победы». Ладно, – съёжился Аббас, – воздух холодает. Тебе пора ехать в столицу. А к возвращению Эмина, если, конечно, нас не разбомбят, вы с Адель переедете сюда.
– Иншаллах[3], – воздев руки к небу, воскликнул Замиль.
* * *
За пару часов до рассвета, томясь в ожидании грядущих событий, ночное небо затянулось тучами.
В кабинете Аббаса зазвонил телефон. Подняв трубку, он услышал растерянный голос заместителя начальника отдела безопасности.
– Шеф, это я.
– Да, слушаю тебя.
– Операция началась, всё как вы говорили. Радар засёк военно-транспортный самолёт, движущийся вдоль границы над Каспием. От него отделились два объекта меньшего размера. Вероятней всего, они десантировались с грузовой платформы. Снизив высоту, они сменили курс в нашем направлении.
– Сколько у нас времени?
– Если это конвертопланы морской пехоты последней модификации, то они будут здесь минут через шестнадцать. Они почти бесшумны и смогут незаметно приземлиться на лужайке вашего дома. Какие будут распоряжения? Мы можем их сбить или импульсом вывести из строя двигатели.
– Если отключить двигатели, они смогут сесть?
– В горах, скорее всего, нет: разобьются. Если над морем, то сядут на воду, но быстро уйдут на дно. Температура воды +6, подобрать их не успеют, на борту никто не выживет.
– Ничего не предпринимать, – приказал Аббас. – Не надо поддаваться провокации. Отключите на радарах сканирование этого направления и прикажите охране моего дома эвакуироваться с персоналом. Меня искать не надо, я сам уйду.
– Вас по… – не успел завершить фразу заместитель, но Аббас уже прервал связь и принялся вынимать из компьютера блок памяти. К подобным ситуациям он был готов всегда и заранее предпринимал меры предосторожности, иногда граничащие с паранойей.
* * *
– Вот наша цель, – произнёс командир группы захвата, пустив планшет по рукам своего отряда.
В салоне было не очень шумно, и он мог говорить, лишь немного повысив голос. Их конвертоплан, десантировавший с грузовой платформы аппарель транспортного самолёта, уже сменил курс и направлялся к цели. За ними следовал второй конвертоплан с группой огневой поддержки.
– Вторая группа займёт позиции по периметру двухэтажного здания. Мы войдём внутрь после дронов. Если цель будет в сознании – на поражение не стрелять, в глаза не смотреть, стрелять только по ногам. У нас приказ взять его живым!
– Почему в глаза не смотреть? – поинтересовался сидевший напротив капрал. – Он что, такой страшный?
– Таков приказ, – сплюнул командир группы. – Я тебе одну историю расскажу. Давно, когда ты ещё со своих губ слизывал сопли, я участвовал в спецоперации. Мы тогда должны были захватить опасного террориста. Когда, ворвавшись в его жилище, обнаружили его и взяли на прицел, один из наших ребят открыл по нам огонь. Наш парень в нас стрелял, как будто в него вселился сатана. Меня ранил, двоих из нашей группы убил. Я его обезвредили, а когда он пришёл себя, то ничего не помнил: не мог поверить, что это сделал он. Позднее выяснилось, что террорист его загипнотизировал, а затем в суматохе ушёл через подземный ход. Это случилось давно, я уже не помню, как он выглядел, но вполне возможно, что наш сегодняшний клиент тот же человек. Поэтому приказов командования не обсуждаем, в глаза ему не смотрим. Стреляем только по ногам.
* * *
К стеклянной двери на веранде второго этажа бесшумно подлетел автономный дрон. Из-под его днища отделились четыре других миниатюрных дрона. Основной дрон, накренившись, своим дном с присосками прилип к стеклу, затем взрывом, подорвав себя, нарушил предрассветную тишину. В образовавшийся проём влетел рой миниатюрных квадрокоптеров.
Каждый из них кроме систем теплового слежения был снаряжён зарядами транквилизаторов. При обнаружении цели они должны были на большой скорости подлететь к человеку и выпустить в него заряды. Или при других обстоятельствах, если был приказ на ликвидацию, коснувшись его лба, прострелить ему голову.
