— Хватит! — Я не выдержала первой. — Давай продолжим завтра. Иначе наделаю ошибок.
— Как скажешь, — кивнул управляющий. — Утром буду у тебя.
— Лучше в обед, — взглянула на часы.
Уже шесть? Только стрелки вели себя странно. Секундная вдруг ускорила ход, а затем, наоборот, замедлилась. Хорошо же меня приложило.
— До завтра, Александрина.
Игнат собрал документы и вышел, а я откинулась на спинку кресла, не сводя взгляда с часов. С чего бы они? Но стрелки угомонились. Показалось, наверное. Или сын играет. Хотя после того раза с Киром он почти не проявлял силу времени.
Ухватилась за стол, чтобы подняться с кресла — стала такая неповоротливая! — и вдруг живот пронзила боль. Первая мысль — что-то не так. Вторая — что, сейчас? Но боль исчезла так же внезапно, как появилась. Пользуясь передышкой, дотопала до телефона и набрала Кира.
— Аль, я уже еду, — расслышала сквозь шум дороги. — Что-то купить?
— Ага. Валерьянку. Два пузырька.
— Зачем? — удивился собеседник.
— Кажется, ты скоро станешь крестным папой.
— Алька!
Боль вернулась, и я выронила телефон. Чтоб ему! Хоть бы до спальни добраться. Нарастала паника. Фия говорила, что все будет сложно. Но не так же! Эд, чтоб ты провалился, где ты, когда нужен?
Потащилась по коридору, как улитка. Распахнула двери, упала на кровать и закрыла глаза. Вроде стало лучше. Жаль, что побеспокоила Кира. Он за рулем все-таки. Будет лететь теперь.
Я не ошиблась в предположениях, потому что десять минут спустя Кир ворвался в комнату.
— Ты как? — подлетел ко мне.
— Нормально, насколько это возможно. — Попыталась улыбнуться, но получилось плохо. — Звони своему врачу.
— Не придется.
Воздух стал более плотным. Фия! И трех лет не прошло! Посланница другого мира склонилась надо мной, провела рукой вдоль тела, и стало легче. Я успокоилась, паника отступила. А Фия уже выпроводила Кира за дверь и отдавала какие-то команды. Я не вслушивалась в их смысл. Внимание привлекли электронные часы. Цифры замигали и пошли вспять. Значит, не показалось.
Фия тоже заметила странное явление.
— Начинается. Сила высвобождается. Не бойся, Алечка. Все будет хорошо. Я немного притуплю ощущения, ладно? Ты же на меня не обидишься?
Стало так больно, что я бы не обиделась, даже если Фия для «притупления ощущений» приложила бы меня чем-нибудь тяжелым.
— Слишком быстро, — пробормотала акушерка.
— Где… ты… была, — выговорила сквозь зубы.
— Прости, Алечка. Возникли проблемы.
Фия суетилась, доставала из чемоданчика полотенца и травы. Затем ловко стащила с меня домашнее платье, достала откуда-то кисточку и начала выводить на животе странный символ, похожий на татуировку на щеке Эда.
— Эд? — задала самый главный вопрос.
— Мы виделись. — Фия отвернулась к чемоданчику, но я подозревала, что она просто захотела спрятать лицо.
— Он в порядке? — приподнялась на подушках.
— Да, Алечка. В порядке. Он сильный, справится.
— С чем?
— Со всем. А теперь — позволь мне закончить.
В воздухе поплыл странный травяной запах. Он уносил меня куда-то далеко. В другие миры. Поэтому когда потолок вдруг начал менять цвет, я даже не удивилась. И когда увидела окружающее — тоже. А уж парня за столом узнала бы среди миллионов других.
— Эд, — позвала тихо.
Он обернулся. И не увидел меня, потому что вздохнул и снова уставился в какую-то книгу. Эд изменился. Из его облика исчезла человечность. Нет, внешне он остался человеком. Но черты лица исказились, словно истончились. А глаза… в них была пустота и тьма. Я подошла ближе — мне казалось, что подошла. На самом деле оставалась в своем мире.
— Эд, — опустила призрачную руку ему на плечо.
Он вздрогнул и снова повернулся, но не увидел. Только слышит? Хорошо, что я могу его видеть. Эд выглядел усталым. Захотелось обнять, прижать к себе и никогда не отпускать.
— Ты нужен мне. На Земле, — сказала вслух, надеясь, что смогу достучаться.
— Аля? Где ты? — Эд подскочил так, что стул со стуком упал.
— В клубе. Я жду.
Меня рвануло назад. Так резко, что из горла вырвался крик. Больно! Мамочки! Спальня в клубе вертелась, словно в рулетке. А я лежала в центре. Фия что-то говорила, убеждала, но я не слышала. Эд. Мне нужен Эд. Не только мне — нашему сыну, который творил такое, что пол и потолок менялись местами. Я не понимала, где нахожусь и что со мной. Боль то прибывала, то отступала.
— Эд! — кричала в пустоту. — Эонард!
— Аля, что ты делаешь! Они тебя найдут! — достучалась до меня Фия, но мне было все равно.
— Эонард!
— Иду, — прошелестело откуда-то.
Перед глазами потемнело. Умираю. Протянула руку, пытаясь дотянуться до того, кто был не просто за сотни километров, а за сотни миров — и сжала родные пальцы. Послышался плач ребенка. Мой сын? Наш сын.
Сознание поглотила тьма.
Как же не хотелось просыпаться! Я плыла в прохладных речных водах. Тело обнимали ласковые волны. Покой и умиротворение. Так хорошо, как давно уже не было в реальном мире. Не вернусь. Ни за что не вернусь. Мне и тут хорошо, уютно, как дома.
И вдруг расслышала голос, незнакомый — и в то же время знакомый до дрожи:
— Мамочка! Мама, где ты?
Мамочка? Это ко мне, что ли? Попыталась приподняться, но ничего не вышло. Река не собиралась меня отпускать.
К этому голосу присоединился второй:
— Аля, ты не заставишь меня пройти через твою смерть еще раз! Это жестоко!
Эд? Меня ждет Эд. И наш малыш.
— Мама, держись. Я дотянусь.
Я не могла его слышать. Моему сыну пара минут от роду. Но — слышала. И ощущала, как он тащит меня отсюда, из этой воды, вдруг ставшей черной и враждебной. Я хочу выбраться! Меня ждут!
Глубоко вдохнула — и открыла глаза. Надо мной склонились Фия и Эонард. Эд! Он здесь, мне не привиделось.
— Аля! О, боги… — Эд рухнул на стул, обхватывая голову руками. — Ты напугала меня, девочка.
— А ты — меня. — Собственный голос казался хрипом. — Полгода, Эд. Я ждала.
— Мне сказали, ты умерла.
Он снова склонился ко мне, привнося в лето запах морозной свежести.
— Я знаю. — Обняла его, прижала к себе. — Как ты пришел?
— Вы с сыном открыли портал. Это было опасно, Александрина. Никогда не смей делать так снова!
Как всегда. Отчитывает, как маленькую. А я уже сама мама.
