С ее помощью мужчина выбрался на то возвышение, с которого она нашла расщелину в скале рядом с провалом, в который уходила Пограничная река.
— Туда, — сказала она, указав своему спутнику направление.
Он кивнул. Это было добрым знаком — первым признаком того, что он поправится. Похоже, он не только хорош собой (в этом Ясенка вынуждена была себе признаться), но и необычайно силен и вынослив. В том, что красивее него она мужчин не видела, сомневаться не приходилось. Однако она тут же напомнила себе, что он вообще первый иноземец, лицо которого она смогла как следует рассмотреть. Ей очень хотелось надеяться на то, что он — не тот, кто убил Кази. Ясенка не знала, что будет делать, если окажется, что он способен на такое гадкое дело.
Они шли так, чтобы река оставалась справа от них. Время от времени Ясенка смотрела на свой указатель пути, чтобы не пропустить место, где нужно будет повернуть в глубь Трясины. А потом она краем глаза уловила какое-то движение — и моментально спряталась за высокими папоротниками, которые в изобилии росли по всей Трясине. Своего спутника она потянула за собой. Ясенка прижала палец к губам, давая ему знак молчать, и он ее послушался.
Кто-то переходил вброд Пограничную реку — похоже, в этом месте она была совсем мелкой. Ясенка осторожно подняла голову и чуть развела листья папоротника, чтобы наблюдать за происходящим.
И едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
Вот тот человек, которого она уже видела. Она узнала его блестящее металлическое одеяние, яркий тканый плащ, окружающее его свечение, туман, окутавший голову… За ним следовали еще несколько человек в похожей одежде.
Ясенка похолодела — и одновременно почувствовала глубокое облегчение. Значит, человек, которому она пришла на помощь, — не тот, кто убил Кази. Девушка повернулась и порывисто сжала его пальцы. Он посмотрел на нее широко открытыми непонимающими глазами, но ответил на пожатие.
Однако облегчение Ясенки тут же сменилось почти паническим страхом. Почему тот человек, убийца, снова возвращается в Трясину? И что будет, если он нападет на ее след? Она наблюдала за ним и его спутниками, пока те не исчезли в зарослях. Если удача ей не изменит, отряд пойдет не в том направлении, куда собирается идти она сама. А если все-таки ему придется идти туда же, просто из-за того, что по Трясине не пройти иначе, то остается лишь надеяться, что непрошеные гости будут производить столько шума, что ничего не услышат. А заодно распугают всякое опасное зверье.
Теперь Ясенка преисполнилась решимости помочь своему спутнику.
Королева Иса провела в постели целую неделю: она была настолько больна, что даже встать не могла. Мастер Лорган, главный королевский врач, много раз пытался подобрать для нее подходящее лекарство, но ничто не помогало. В конце концов королева прогнала его, сказав, что время ее исцелит.
Наконец Иса с трудом поднялась с постели и, пытаясь хоть немного улучшить собственное настроение надела свое любимое платье из темно-зеленой тафты с кремовыми вставками, богато украшенное кружевом и вышивкой. Одного взгляда в зеркало оказалось достаточно, чтобы убедиться в том, что, несмотря на усталость, ее внешности не слишком повредили события той ужасной ночи. Но вот голод… Хотя в течение всего времени болезни Иса поглощала невероятное количество пищи, она все еще хотела есть! Она встревожено осмотрела себя еще раз — на этот раз пытаясь подметить признаки надвигающегося ожирения. Но ничего такого не обнаружила: возможно, она даже немного похудела по сравнению с тем, какой была, перед тем как предпринять… то, что привело к встрече с трясинной ведьмой Зазар и незаконнорожденным ублюдком ненавистной соперницы. Иса не могла заставить себя произнести имя той девицы — даже мысленно.
Она приказала подать ей завтрак. Когда поднос принесли, она съела все, что на нем стояло, — даже допила несколько последних капель сливок из кувшинчика, поданного, чтобы сдобрить овсянку, приправленную медом и пряностями. А потом вытерла тарелку корочкой хлеба.
Иса понимала, что ей следует пойти и посмотреть, в каком состоянии находится король. Кто знает, насколько хуже ему стало за то время, пока она лежала больная? Ее отнюдь не радовала предстоящая встреча. Не будь час столь ранним, она даже заранее подкрепила бы силы вином.
Впервые в жизни королева Иса хоть немного поняла своего мужа и сына — но такое прозрение принесло с собой только презрение.
Пусть себе потакают своим слабостям, с пренебрежением подумала она. Она, Иса, королева Рендела, первая жрица Сантиза, сильнее, чем они оба. Никакие случайности, никакие последствия магии не заставят ее остановиться. По крайней мере, надолго.
Она задержалась, чтобы убедиться в том, что ее туалет полностью завершен и ее внешность сможет заставить замолчать всех, кто начал распускать слухи о том, будто она больна или некомпетентна и в качестве регента ее следует заменить Флорианом. Последняя деталь. Духи. Ее рука потянулась было к излюбленному флакону с пряным ароматом, но неожиданно Иса передумала. Она выбрала те духи, которые давным-давно подарил ей Борф, с нежным цветочным запахом. Цветок алдисы. Ей они никогда не нравились, но зато король всегда питал к ним слабость. А потом Иса отправилась в покои Борфа, расположенные в другом крыле замка.
Спальню Борфа наполняли обычные прихлебатели, падальщики, надеющиеся оказаться свидетелями последних мгновений жизни короля. Кроме них, тут были врачи и слуги. Иса отметила про себя, что все эти люди чуть ли не поселились в королевских апартаментах — даже еду им приносили сюда, чтобы они могли не пропустить ни секунды из того, что происходит с королем Рендела. Мастер Лорган поднял голову — и его лицо осветилось улыбкой.
— Вы доказали, что вы — лучшая целительница, нежели я, — сказал он. Казалось, в его голосе слышится искренняя радость. — Однако я уверен, что нашему монарху не хватало вашего присутствия. Пожалуйста, подойдите и порадуйте его так же, как ваше появление радует всех нас.
С поклоном врач посторонился, открыв проход к кровати, на которой лежал Борф. Глаза короля были закрыты. На нем была свежая сорочка, а на столике по соседству стоял тазик с водой: все говорило о том, что утренний туалет короля только что завершился. Казалось, Борф пребывал почти в беспамятстве, и дыхание его было тяжелым.
— Король спит? — спросила Иса.
— Он отдыхает. Думаю, его утомляет присутствие в спальне такого количества людей.
— Тогда отошлите их прочь, — сказала она негромко, но так, чтобы ее слышали окружающие. Она обвела их властным взглядом. — Разве вы не понимаете, что мешаете королю?
Собравшиеся начали неохотно расходиться. Когда все они были уже у двери, а у королевского ложа остались только мастер Лорган, его помощник и камердинер короля, Иса поднялась на возвышение, на котором стояла кровать. Она склонилась над Борфом, и аромат ее духов поплыл над постелью.
Король открыл глаза и устремил на Ису невидящий взгляд. А потом вялые губы чуть растянулись в улыбке. Борф сделал глубокий свободный вдох и негромко заговорил:
