Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
– Учитель, все это так. Но если ты что-то знаешь о воле породившего ветер, расскажи мне – я чувствую себя полным ничтожеством, волею случая вознесенным на трон повелителя мира.
– Я лишь человек, – Ур Маа воздел руки к небу. – Что могу сказать я, если боги сочли нужным высказать свою волю и даровать тебе подмогу, о которой никто не мог мечтать.
– О чем ты говоришь, учитель?
– О ком, а не о чем. Твоя жена Асо совсем не та девочка, с которой ты играл в детстве.
– Не та? – удивленно переспросил молодой фараон.
– Да, мой мальчик. Лишь видимость прежней девушки. Все вокруг думают, что я излечил ее от смертельной хвори. Однако же это не так, ныне в теле Асо живет восславленная на земле и возлюбленная на небе прекрасная Хатор.
– Моя жена – воплощение Хатор?! – Глаза повелители Верхнего и Нижнего Египта широко распахнулись от удивления.
– Это так. Хатор пришла в этот мир с великой целью, о которой лишь сама может поведать.
– Если так, то зачем медлить? – вскинулся Сетх-Ка. – Быть может, ключ к спасению всей нашей державы ближе, чем мы думаем? – Он кликнул стража. – Пусть сообщат моей супруге, что я и верховный жрец Тота желаем навестить ее.
Асхотен давящим взглядом поглядел на собеседника, и тот опустил глаза. Тесть молодого фараона, по сути, являлся сегодня вторым человеком в стране, но, после того как его гораздо более сильный брат покинул этот мир, он не собирался испытывать судьбу, претендуя на роль фактического правителя Египта. Но верховному жрецу Ниау было мало подчинить своей воле второе лицо. Его могла устроить только абсолютная власть.
– Ты должен поговорить со своей дочерью, – мягким, но не допускающим возражений тоном произнес он. – Пусть твои мысли станут ее мыслями. Конечно, она сильно изменилась после чудесного исцеления, но мы должны помнить и понимать, что, по сути, она все та же маленькая девочка, испуганная свалившейся на нее честью и ответственностью. Мы ей можем помочь. Можем и должны.
– Конечно, так. Но, похоже, Сетх-Ка, которого ты числил мягким и податливым, как глина, даже и не думает спрашивать у тебя совета. Ни у тебя, ни у меня, ни у кого, кроме, может быть, старика Ур Маа.
– Да, это так, – не меняясь в лице, согласился Асхотен. – Сегодня это так. Но тебе не хуже моего известно, что новый государь никогда не думал и не желал становиться правителем. Он вознесен на трон лишь волей случая, имя которому – мы. Пусть же этот случай и дальше определяет его судьбу. Мальчишка напуган, это и понятно: смерть отца, исчезновение брата, его почти доказанная причастность к мятежу – как тут не испугаться? Если мы начнем чего-то у него требовать, на чем-то настаивать, он еще больше замкнется в себе. Только через Асо мы сможем мягко привести Сетх-Ка к мысли о том, что для всех будет лучше, если мы от его имени, конечно же с его дозволения, станем править державой, пока он в свое удовольствие будет развлекаться с птичками и зверушками.
– Думаешь, такое возможно? – недоверчиво спросил могущественный вельможа.
– Да, но для этого ты должен, как и прежде, добиться полного и безусловного послушания своей дочери. Иначе все, чего мы с таким трудом достигли, пойдет прахом.
Он хотел еще что-то сказать, но в этот миг в комнату едва слышно, почти незаметно вошел доверенный слуга верховного жреца Ниау, его внимательная тень, умудрявшаяся всегда оказаться в нужный момент в нужном месте, чтобы исполнить волю господина. Он сдержанно поклонился тестю государя и что-то быстро зашептал на ухо своему господину. По мере того как он говорил, лицо Асхотена становилось все более удивленным.
– Ты уверен в этом? – переспросил жрец, когда его соглядатай умолк.
– Так говорил Ур Маа молодому фараону. Сейчас они намереваются вместе идти к Асо.
– Тогда поспеши, мы должны знать каждое произнесенное там слово.
Слуга, поклонившись, исчез за дверью.
– Что-то случилось? – насторожился собеседник Асхотена.
– Да, твоей дочери нет в живых.
– Что?! Не может быть! Я совсем недавно видел ее.
– Так утверждает Ур Маа, якобы излечивший ее. Он говорит, что душа Асо обитает у Анубиса, а ее тело ныне – вместилище духа Хатор.
Глаза Хафры округлились и потемнели от горя. Его дочь, единственная любимая дочь мертва! Он не хотел верить услышанному, но утверждение верховного жреца Тота, повторенное Асхотеном, заслуживало полного доверия. Как же иначе? Смеет ли он спорить с теми, кому открыта воля богов, жестокая, но неоспоримая.
– Она стала вместилищем Хатор! – повторил верховный жрец Ниау, глядя на шокированного родича. – Ты слышишь меня?!
– Это все меняет… – с трудом выдавил отец государыни. – Высокая честь… – Ему хотелось упасть на пол и биться головой о каменные плиты. Он бы непременно сделал так. Его Асо! Его нежная Асо!
Но он не был рожден для обычной человеческой радости и горя. Он стоял у трона повелителя Ойкумены, а стало быть, не мог позволить себе такой роскоши, как слабость. Он встал, подошел к окну, за которым буднично шумел город, вдали, озаренный солнцем, плескался Нил, радовали желанной тенью раскидистые пальмы. Как бы хотелось ему сейчас оказаться там, не думать ни о чем, забыть о делах великой державы. Ноги подгибались, он высунулся наружу так, будто собирался прыгнуть вниз.
– Сядь! – больше не тратя сил на елейный тон, рявкнул Асхотен. – Меняет. Если бы великая богиня желала нам зла, она бы явилась сюда с ликом разъяренной львицы. Но это не так. Значит, оставим ее следовать своему пути, мы же пойдем дальше, не сворачивая. Ступай к дочери. Тебе нужно опередить фараона и Ур Маа. Скажи, что есть средство обрести мудрость, знания и волю умершего государя, твоего брата. Пусть скажет мужу, что для этого следует провести тайный обряд в святилище, что в гробнице фараона. А я позабочусь об остальном.
Асо милостиво выслушала отца и отпустила его небрежным жестом, каким обычно отсылают слуг. Все эти суетные мелочи, грызня за трон казались ей бессмысленной игрой. Она чувствовала зло, разрушительную энергию, проникающую сквозь стены, ломающую камни, сокрушающую людские судьбы и стирающую в пыль великие царства. Все люди вокруг, сами того не сознавая, были жертвами этого зла. Она чувствовала его, как ощущает страдающий от жажды конь близость воды. Все эти ухищрения, которые неведомый человек, называемый здесь ее отцом, использовал, чтобы убедить ее следовать чужому плану, были для нее столь же прозрачны, как полуденный воздух в ясную погоду. Но она только кивала и улыбалась, изображая послушную дочь. Чувством, неведомым людям этого мира, она ощущала близкое присутствие врага. И он был совсем недалеко. Именно там, куда хотели завлечь ее и ее мужа эти пропитанные темной энергией люди. Конечно же, она не упустит случая быть там.
Но как говорили на ее родине: «Даже если очень хочешь меда, не стоит лезть в горшок с головой». Хорошо бы быть во всеоружии, отправляясь на столь рискованную охоту. Она подошла к окну и поглядела вниз. Посреди широкого двора огромный, на голову выше любого из своих рослых воинов, Микенец, с легкостью управляясь с тяжеленным бронзовым мечом, рубился сразу с тремя своими бойцами. Конечно, меч был затуплен, однако даже простой бронзовой палицей таких размеров и веса убить человека не составляло никакого труда.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
