Ред качался на качелях. Это был не по годам развитый и умный мальчик.
— Папа, — прокричал он, летая туда-сюда и глядя на просветы между листьями, — а солнце тоже прыгает?
— Нет, сынок. Но оно, как и луна, одинаково светит всем.
— И мне, и тебе, и маме, и Аннели?
— Да, всем нам.
Мальчик слез с качелей и подошел к отцу.
— Я хочу аэроплан, — заявил он.
— Разве что я подарю тебе игрушечный. А в выходной день мы пойдем на набережную посмотреть на дирижабль, — ответил Дилан и, подумав, добавил: — Но если ты решишь стать пилотом, тогда у тебя появится настоящий аэроплан.
— Правда?
— Да, если ты будешь мечтать о том, чтобы научиться летать.
Малыш забрался к нему на колени, и Дилан ласково потрепал его по темным волосам. Он всегда разговаривал с Редом, как со взрослым, хотя и не знал, правильно это или нет.
Дилан наслаждался покоем, ему казалось, будто мысли, словно облака, парят в некоем безветренном мире, а душу пронизывает беззвучная музыка. Сейчас каждый мускул его тела отдыхал, так же, как и мозг. В минувшие годы ему пришлось взвалить на себя слишком многое, однако Дилан ощущал себя частью этого беспокойного времени, частью того, что ему приходилось делать.
Он словно плыл сквозь свои ощущения и вместе с тем замечал, что думает о чем-то постороннем. То были мысли о визите Миранды. Дилан полагал, что навеки сжег свои корабли. Однако это было не так. Прошлое подстерегало его, оно было рядом и таило в себе неведомую угрозу.
Собираясь встретиться с Диланом, Миранда потратила довольно много времени, однако, очутившись на фабрике, подумала, что едва ли в этом был какой-то смысл, потому что стоило ей подойти ко входу с надписью «Правление», ее тут же остановили:
— Вы куда?
— Хочу устроиться на работу.
— Если вас интересует работа, обратитесь в отдел по найму персонала, — без особой приветливости ответила девушка, сидевшая по ту сторону барьера рядом с телефоном.
Оценив ее равнодушное лицо, Миранда уверенно заявила:
— Вообще-то я хочу повидать мистера Макдаффа. Вы можете соединиться с его кабинетом?
— А кто вы?
— Давняя знакомая.
— Как ваше имя? — спросила озадаченная телефонистка.
— Миранда Фишер.
Пока девушка связывалась по внутренней линии, Миранда втайне кусала губы. Дилан может сказать, что знать ее не знает, и это будет его право.
Однако служащая ответила:
— Пройдите. В конце коридора — направо. Там спросите у секретаря.
Миранда миновала барьер и пошла по коридору, чувствуя на спине любопытный взгляд девушки.
Ей казалось, что откуда-то пахнет свежим хлебом. Воображение нарисовало плавящееся тесто и золотисто-коричневую корку. Миранда представила пышный поджаристый каравай, и у нее потекли слюнки.
У секретарши Дилана были кокетливо взбитые кудряшки и притворная улыбка.
— Мисс Фишер? Пройдите. Мистер Макдафф вас примет.
Переступив порог, она увидела сдержанного, проницательного, холодного Дилана, истинного наследника своего отца. Дилана, опустившего забрало и поднявшего щит. И все-таки он не смог ее прогнать!
— Здравствуй, — сказала Миранда.
— Здравствуй. У меня мало времени. Чего ты хочешь?
Миранда посмотрела на него через заваленный бумагами стол. Хотя Дилан не предложил ей сесть, она придвинула стул и опустилась на него.
— Я хочу устроиться на работу.
— Для этого надо обращаться в контору. Там есть специальный кабинет.
Миранда почувствовала, что сейчас не стоит играть. Настал тот момент, когда надо держаться предельно искренне.
— Едва ли меня возьмут. Я никогда и нигде не работала. Я обошла почти весь город, но ничего не нашла, — сказала она, нервно теребя в руках потрепанную сумочку. Ее лицо выглядело неузнаваемым, осунувшимся, бледным, а глаза были полны муки. — Дилан, ты, наверное, не знаешь, но нашу семью постигло ужасное несчастье. Кермит был ранен при взрыве гранаты, — он спасал солдата, — и стал инвалидом. Он не встает, не может ходить. Ему назначили пенсию, но нам нужны лекарства, так много всего… и я просто в отчаянии!
Выслушав ее с несвойственным ему каменным спокойствием, Дилан спросил:
— Кто за ним ухаживает?
— Я. — По щеке Миранды покатилась слеза.
Дилан нажал кнопку звонка, и на пороге появилась секретарь.
— Сэр?
— Мисс Хоген, пожалуйста, пригласите ко мне миссис Мерфи.
Очень скоро в кабинет вошла сдержанная, суровая на вид женщина средних лет.
— Миссис Мерфи, — обратился к ней Дилан, — миссис Далтон желает работать на нашей фабрике, но у нее нет опыта. Что мы можем ей предложить?
Миссис Мерфи напустила на себя еще более серьезный вид.
— Самое простое — это упаковка. Там как раз требуются люди.
— Начинающие получают пять-шесть долларов в неделю, верно?
— Да, сэр.
— Что ж, миссис Далтон, — Дилан повернулся к Миранде, — пока это единственное, что у нас есть. Если вас устроит такая работа, тогда миссис Мерфи отведет вас туда, где вам все покажут и расскажут.
У Миранды было растерянное лицо, а в глазах промелькнула беспомощность. На секунду Дилану стало жаль эту женщину. Создавалось впечатление, что ее загнали в угол. Было очевидно, что она привыкла играть на своем поле.
Чтобы дать ей мгновение передышки, Дилан спросил:
— Кстати, вы не дадите ваш адрес?
Она машинально продиктовала, и он сделал запись в блокноте.
— Итак, миссис Далтон, что вы решили?
— Я… я могу попробовать.
— Хорошо. Тогда идите, — сказал он, давая понять, что разговор закончен.
Когда Миранда ушла, Дилан взялся за дела, но после понял, что не может сосредоточиться на бумагах. Хотя он больше не любил эту женщину и понимал, что прошлые отношения с ней были ошибкой, все же Миранда ошеломила его своим приходом. В том, что она отправилась в цех, где раньше работала Нелл, таилась глубокая и беспощадная ирония. А Кермит? Каково ему жить в замкнутом мире несбывшихся мечтаний и неосуществившихся планов! Он, человек, всегда стремившийся олицетворять мужество и воплощать в себе силу, независимость и храбрость, теперь зависит от всех, кто его окружает.
Дилан знал: не стоит впускать в себя подобные мысли, а особенно — чувства, его не должна волновать участь этой семьи. И все же он думал о Далтонах, думал и тогда, и сейчас, сидя на скамейке и держа на коленях сына. Он чувствовал, что ему будет нелегко навестить Кермита, да и тому визит былого соперника наверняка причинит только боль. И все-таки Кермит приходил к нему, когда он был ранен, и даже пытался утешить. Значит, и он, Дилан Макдафф, должен сделать то же самое.
