— Джентльмены, лететь осталось сорок минут, — сообщил летун. — Поэтому предлагаю подкрепиться перед высадкой. В нашем меню чай, кофе, яичница с беконом, бутерброды с копченой колбасой и апельсиновый сок с мякотью, — бортмеханик выразительно посмотрел на кабину, возле которой была оборудована небольшая кухня. — По желанию клиентов можем предложить сосисочный фарш или печеночный паштет с рисовыми лепешками.
— Глохни! — рыкнул Ку-Клукс-Клан, поворачиваясь лицом к стене, перед выходом на боевые он хотел выспаться впрок, но мнение командира группы было полярно противоположным.
Давыдов резво вскочил на ноги и зычным голосом объявил:
— Группа, подъем! Оправиться — пять минут, десять минут на прием пищи. Потом готовимся к десантированию.
Никто из разведчиков не стал возмущаться или хотя бы роптать. Нехотя вставали, потягиваясь и зевая во весь рот.
— Эй, Чингачгук, пошли, рубанем, — добродушно окликнул проводника Журило.
«Чингачгук — туземец на службе у белых, — машинально отметил про себя Чен, он получил такое же воспитание, как большинство советских мальчишек, и также зачитывался приключенческими романами Фенимора Купера. — Впрочем, кличка для чужака не такая уж скверная. Чингачгук в переводе с индейского Большой Змей, а змея у многих народов — это символ мудрости. Для них я пока еще чужой, но общее дело всегда сближает. Значит, подождем».
Поднявшись со скамейки, Чен отложил свой карабин и направился следом за морскими пехотинцами.
* * *
Как лезвием меча рассекая лопастями густую пену тропического тумана, «Винтокрыл» завис над остроконечной горой, едва не до самой вершины покрытой пышной растительностью. Как только многотонная машина зависла в воздухе, бортмеханик отворил дверь, сбросил вниз две бухты десантных фалов и громко скомандовал:
— Первый, пошел!
Ку-Клукс-Клан и Парамонов легко скользнули вниз, придерживая под правой рукой свои автоматы и готовые в любую секунду открыть огонь. Но с земли по ним никто не стрелял.
Едва коснувшись подошвами своих бутс влажной земной поверхности, разведчики ужами нырнули в высокую траву. Следом за ними стала спускаться вторая пара — Журило и Шувалов. Третьими пошли проводник Оха и командир группы Давыдов. Последним, как наиболее ценный кадр, радист Иволгин.
Как только разведчики оказались на земле, были тут же убраны фалы и «Винтокрыл», поднявшись вверх, исчез в пелене тумана.
Несколько минут Чен напряженно всматривался вдаль, оглядывая окрестности через оптику своего карабина, но видимой опасности не обнаружил. Поднявшись во весь рост, он коротко свистнул и указал рукой в направлении вершины.
Идти пришлось недолго — меньше чем через четверть часа морские пехотинцы вышли к месту катастрофы истребителя.
Скала, куда угодил «тридцать третий», на десятки метров была посечена множеством осколков, растительность как будто срезала гигантская коса.
У подножия могильной плитой торчал кусок хвостового оперения, покрытый черной копотью до мраморного блеска.
— Здесь ловить нечего, — озабоченно почесав затылок, высказал общее мнение Вадим Парамонов. На месте падения «Сухого» образовался кромешный ад, разлившееся топливо буквально опалило камни, превратив их в бесформенную черную массу.
Но командир на этот счет имел свое мнение, подкрепленное полученной от командования инструкцией.
— Разошлись по периметру и тщательно прочесали заросли, — приказал майор. — Ищем «черные ящики» истребителя и, по возможности, тела летчиц.
— Как же, найдешь их, если здесь был супер-гиперкрематорий. Кости и те наверняка в прах выгорели, — сплюнул на землю Ку-Клукс-Клан, поправляя на плече автомат, но, тем не менее, послушно двинувшись на северо-восток, на выделенный ему сектор для осмотра. Пробираться сквозь густые заросли, прочные, как металлическая проволока, занятие не из легких, семь потов сойдет, пока метр пройдешь. Но разведчики упорно рубили узловатые побеги лиан, ветки, кусты саперными лопатками, мачете, расходясь в стороны, как волны энергии взрыва.
— Гусар, есть находка, — ожил наушник индивидуальной рации командира группы голосом Парамонова.
— Иду, — коротко ответил Давыдов.
Вадим сидел на корточках перед «черным ящиком», который на самом деле был небольшим оранжевым шаром из высоколегированной стали, именно в нем находился самописец, фиксирующий параметры во время полета. На борту каждого современного самолета установлена пара самописцев — речевой и параметрический, где какой — могут разобраться только специалисты в лабораторных условиях.
— Вот, — кивнул на самописец Парамонов. Защитный футляр от мощного удара был расколот пополам, напоминая кокосовый орех, из которого вывалились скрученные мотки тонкой стальной проволоки, на которую заносилась информация. — Здесь никто уцелеть бы не смог. Пора вызывать наш «звездолет» для возвращения в родные пенаты.
Пока Денис раздумывал над ответом, за его спиной выросла ладная фигура проводника.
— Командир, очень интересную штуку нашел, пошли покажу, — без официоза доложил Чен.
Находкой вьетнамца оказалась часть кабины истребителя. Она была изрядно помята и покрыта толстым слоем сажи, но, тем не менее, узнать ее можно было без напряга.
Возле кабины собралась вся группа морпехов.
— Что и следовало доказать, — вздохнул Журило, смахивая с лица, покрытого камуфляжной краской, крупные капли пота. — Искать здесь больше нечего, а через неделю джунгли скроют все следы катастрофы густым зеленым покрывалом. Все, можем возвращаться с чистой совестью.
— Я не это имел в виду, — бесстрастным тоном проговорил проводник, подходя поближе к искореженной кабине. — Внутри нет пилотского кресла, оно катапультировано.
— Ну и что? — пожал плечами замполит Шувалов. — Пиропатроны могли сработать при столкновении со скалой.
— Нет, — возразил Чен и положил руку на кабинную дугу. — Если бы патроны сработали, при ударе «фонарь» обязательно бы деформировался и его, соответственно, взорвало, здесь были бы следы бронестекла, а их нет. Значит, «фонарь» был сброшен раньше и летчики катапультировались до столкновения.
— Вумный, как вутка, — выразительно посмотрев на стоявших рядом старлеев, недовольно сказал Костя Колесник.
— Ну, в таком случае они могли катапультироваться где угодно, — не сдавался Олег Шувалов. — Даже над Таиландом, когда их самолет вышел из повиновения.
— Как бы там ни было, нужно искать, — подвел итог спецназовскому диспуту Денис. — Спускаемся к подножию, а уж потом будем информировать командование.
Больше говорить было не о чем, разведчики развернулись и гуськом двинулись вниз. Возле Давыдова оказался проводник и тихо произнес:
— Командир, я пойду вперед.
— Давай, Чен, — с благодарностью кивнул Денис, — только далеко не вырывайся…
