Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Ой, мамочки…
Меня пронзает ощущение полной нереальности происходящего.
Картина! Неужели?!..
– Картина? – недоверчиво переспрашивает Иса. – Значит, ты все-таки лгала, когда говорила, что ничего не нашла?
– Я не нашла, это правда! – с силой выкрикивает Клоди. – Но я знаю, где искать!
Я уверена, что Иса сейчас воскликнет: «Где?!»
Я и сама с трудом удерживаюсь, чтобы не выкрикнуть это слово. Картина Давида! Клоди! Вот кого имел в виду Максвелл, говоря, что кто-то еще в Муляне ищет потерянное полотно.
Ну да, все правильно. Клоди искусствовед, кому как не ей, интересоваться утраченными сокровищами живописи. Но откуда она может знать, что картина должна находиться в Муляне?
Эх, сколько вопросов у меня уже накопилось! Они так и рвутся с моего языка. Но я, разумеется, молчу, затаившись за дверью. А Иса почему-то молчит. Он что, онемел от изумления?!
Нет, разомкнул уста, наконец-то!
– Где сейчас этот ребенок, Клоди? – спрашивает он. – Если Жильбер устраивал его продажу, значит, мой сын в Муляне?
Краешком глаза я вижу лицо Клоди. Тихо подозреваю, что на моем лице написано совершенно такое же неописуемое изумление.
Но уже в следующую секунду я качаю головой. Какое счастье… какое счастье, что Жани и Филипп далеко отсюда! Да здравствует каникюль, да здравствует повышенное внутричерепное давление у младенцев! Нет худа без добра!
И тут же меня снова охватывает беспокойство. А если Клоди выдаст их?!
– Уж не сошел ли ты с ума? – спрашивает Клоди. – О чем ты говоришь?!
Иса проводит рукой по лицу.
– А, ну да, – звучит его неуверенный голос. – Картина! Ты говорила, что знаешь, где искать картину?
– Да.
– И где же?
Ну наконец-то! Честное слово, я вздыхаю не без облегчения, услышав этот вполне естественный вопрос. Иса, который интересуется судьбой своего ребенка, – это ведь тот же самый Иса, который направил беременную цыганку взорвать наш роддом. Погибли бы десятки малышей еще и младше, чем его сын!
Нет, мне не нравится такой диссонанс в образе этого убийцы. А впрочем, почему одно должно исключать другое? Практически у всех убийц есть дети. И это не мешает им лишать жизни других детей, таких случаев можно привести сотни!
И тут я спохватываюсь, что чуть не прослушала самое главное: где картина!
– Ну, ты и впрямь помешался, Иса, – насмешливо говорит Клоди. – Я тебе скажу, а ты выпустишь в меня всю обойму из своего пистолета. Нет уж, я прекрасно понимаю, что жива лишь до тех пор, пока только я знаю, где может быть картина. И, видишь ли, меня нисколько не разбирает нетерпение кинуться доставать ее. Дело в том, что я знаю это место уже почти год. И у меня не раз и не два была возможность туда прийти и подтвердить свои подозрения. Но я ждала, ждала долго, я не сказала ни Гийому, ни Жильберу, ни Жану-Ги. Разумеется, не скажу и тебе.
– Ну и скажи, почему ты не вытащила ее уже давно, почему не обставила всех нас? – задает Иса тот же самый вопрос, который задала бы и я… если бы имела такую возможность.
Бог ты мой! Значит, и покойный Гийом был в этой компании?!
Я так возбуждена, что снова забываю об осторожности и чуточку излишне высовываюсь из-за косяка. И тут Клоди чуть поворачивает голову – и наши глаза встречаются…
Я отшатываюсь за косяк и стою, каменея от страха, не в силах сдвинуться с места.
Пропала! Я погибла! Вряд ли Клоди промолчит! Я слишком много узнала о ней сегодня. Я узнала, что скромная «бургундская крестьянка» с дипломом бакалавра искусствоведения вовсе не та, за кого ее принимают благонравные соседи. Уже одно то, что она на «ты» с опаснейшим убийцей-чеченцем, говорит… нет, просто-таки кричит о ее двуличии! И она в приятельских отношениях и с корсиканскими экстремистами – через Жильбера. Я уже не удивлюсь, даже если узнаю, что Клоди запанибрата с главой сицилийской коза ностра!
Короче, я узнала о Клоди столько, что стала довольно опасной свидетельницей. Как бы там ни ссорилась она с Исой, какие бы причины ни заставляли ее таить находку картины от подельников, все равно, этот опасный человек ей ближе, чем я, случайно залетевшая в бургундскую глушь русская глупая птаха. Они с Исой – одного поля ягоды. Они уладят свои проблемы и договорятся. А я могу помешать этому…
Нет, вот теперь уж точно надо бежать.
И я побегу, как только смогу хоть на чуточку сдвинуть с места подкашивающиеся от страха ноги.
И тут я осознаю, что за моей спиной царит тишина. Никто не кричит «держи-лови», не топочет ногами, не щелкает затвором…
Более того – я слышу совершенно спокойный голос Клоди.
– Ты спрашиваешь, почему я не обставила вас? – повторяет она слова Исы. – Да потому, что я не такая тварь, какой ты меня считаешь. Понимаю, что судишь по себе, но это тебя нисколько не извиняет. не могу предать людей, которым стольким обязана…
– Оставь эту мелодекламацию для чувствительных судей, к которым ты когда-нибудь попадешь, – хладнокровно обрывает ее Иса. – Не могла предать, видите ли! А как насчет Жана-Ги?
– Ты что, идиот?! – вскрикивает Клоди. – Он не должен был остаться в живых, он сумасшедший! После того, что он устроил в Сан-Фаржо, мы чуть не попались! На него нельзя было рассчитывать!
– И все-таки он нас не выдал, все взял на себя, – снова перебивает ее Иса. – С чего ты взяла, что он не стал бы молчать и впредь?
– Да вот взяла, – угрюмо отвечает Клоди. – Кстати, почему вообще ты задумался об этом только сейчас? Не с твоей ли помощью, не через твоих ли людей из активной группы Жану-Ги была передана «черная метка»?
– Ты убедила меня, что это необходимо, что он опасен! – пробормотал Иса. – Ты убедила меня, что он способен и сам прийти к тем же выводам, к которым пришла ты. И опередит нас! Заполучит картину в свои руки! В то время я поверил тебе. Я был опьянен теми перспективами, которые ты мне открыла. Но прошло несколько дней, и я стал задумываться. Ты знаешь, я убивал многих… выполняя приказ, или потому, что они становились мне поперек дороги, или потому, что считал это нужным. Но Жан-Ги был мне побратимом. Естественно, что я стал размышлять… Разве Жан-Ги не был надежно изолирован в тюрьме?
Господи, да это клубок змей каких-то! И этот поганый Иса еще возмущался, что его предал побратим Жильбер. И в чем предал?! В том, что нашел для его сына лучшую мать, чем проститутка? Конечно, у Жани нет мужа, но уж лучше вообще расти без отца, чем иметь в отцах террориста, убийцу.
Мои мысли прерывает крик Клоди:
– Ступидо! Придурок! Язык-то у него не был вырван, не так ли? Я не столь легковерна, как ты. И что ты тут блеешь, что ты распускаешь слюни? Мон дье, кто и когда видел рефлексирующего террориста?
– Не уводи разговор в сторону, – рычит Иса. – Я хочу знать, где ты нашла картину.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
