Усадив подчиненных, сам Гладарев поднялся, прикурил сигарету, прошелся по кабинету. Остановился у закрытого плотной завесой светомаскировки окна, резко повернулся к Миронову, спросив:
— Твоя группа, Боря, готова к работе?
Миронов недоуменно посмотрел на шефа:
— Конечно, Юрий Александрович!
— Тогда вот что. Завтра же утром отправишься с ней на двух машинах через Владимир в Иваново. Не доезжая областного центра тридцать километров по трассе А-113, у деревни Дежнево свернешь вправо. Проедешь до поселка Сергеево. Рядом с ним дислоцируется пехотная бригада. Там проведешь охоту с задачей захватить и доставить сюда не менее трех солдат или молодых офицеров. На выполнение задания тебе трое суток. То есть вечером в пятницу двадцать второго числа «кролики» должны быть здесь. Возьмете больше клиентов — получите дополнительное вознаграждение! Связь со мной держишь лично. Но особо эфир не засоряй! Тебе все ясно, Мирон?
Миронов вскочил, ответил так же по-военному:
— Так точно, Юрий Александрович! Разрешите идти?
— Подожди! С собой возьмешь доктора! Во Владимире посадишь его на московский поезд или автобус. На обратном пути там же, откуда отправишь, подберешь нашего эскулапа. Теперь все! Свободен!
— Есть!
Мирон покинул кабинет и направился в противоположное крыло первого этажа, где в двух больших комнатах обитала его группа.
Гладарев вернулся за стол. Затушил окурок.
Городов проговорил:
— Это, конечно, не мое дело, но Кунц под моей охраной и я несу за него ответственность, поэтому я хотел бы знать, почему вы отправляете его в столицу?
Гладарев, на удивление, не вспылил, как это делал всегда, когда кто-то пытался обсудить его приказы или решения, а объяснил спокойно:
— У Германа Генриховича по его докладу практически кончились препараты для работы с клиентами, а посему надо срочно приобрести необходимые компоненты. Где и у кого можно их достать, знает лишь сам Кунц. И он своих тайн не раскрывает никому. Конечно, я предпочел бы послать в Москву его ассистента, Рейнхарда, а лучше его жену и медсестру Любу, но… Кунц, как я уже говорил, не доверяет никому. В том числе и мне! Так что пусть едет!
Голос подал заместитель Гладарева, Торопко, и в нем слышалось сомнение:
— А не испарится Кунц? Не слиняет?
Бывший генерал усмехнулся:
— Куда? Куда он может слинять? Нет, Иван Георгиевич, доктор от нас никуда не денется. Он человек умный, понимает, что если о его трудах станет известно ФСБ, то ему конец! Из него на Лубянке все жилы вытянут! А за загубленные жизни так вообще на дыбу подвесят, пока не высохнет, как вобла. Но черт с ним, с Кунцем! Надо решать вопрос с Мартой. Я вчера лично запретил ей трогать «кроликов», наш подопытный материал, но сегодня она вновь исхлестала одного пацана! Мне об этом охрана доложила. Скажите, что я должен предпринять? Сделать вид, что не знаю о ее проступке, или выполнить обещание и наказать госпожу Лазаренко Клавдию Константиновну?
Торопко вздохнул:
— Для чего вы, Юрий Александрович, нас спрашиваете о том, что давно уже решили сами? Замечу только одно. Вместе с Мартой придется кончать и Берета — караульного внутреннего поста.
Гладарев удивился:
— А его за что?
Заместитель объяснил:
— Да не за что, а почему! Потому что у него с Мартой роман! Как бы потом этот недоумок мстить за свою любовь не начал. Что нам совершенно не нужно.
Бывший генерал удивился еще больше:
— Роман? У охранника с Мартой? Но… но это невозможно! На эту бездушную и бестелесную жердь может позариться лишь какой-нибудь старый и голодный, отвергнутый стаей орангутанг! Нормальный человек на нее даже не взглянет. А ты говоришь — роман!
Торопко подтвердил:
— Да, Юрий Александрович! Несмотря на все недостатки Марты, это не мешает Берету трахать ее! И не похоже, что она его заставляет!
Гладарев покачал головой:
— Да-а! И чего только в этой жизни не бывает! Значит, Берет? Что ж! Пусть так! Решение по Марте я действительно уже принял и завел разговор о ней, чтобы услышать ваше мнение, которое, впрочем, на решение повлиять не могло. Оказывается, правильно сделал! Иначе ничего бы не узнал о Берете, а с ним и о потенциальной угрозе!
Главарь преступного синдиката задумался. Затем, поднявшись, отчеканил:
— Лазаренко и охранник должны умереть! Сегодня в полночь. Мартой займусь я лично, Берета уберешь ты, Павел Антонович, — Гладарев пальцем указал на Городова, — и уберешь возле болота, тихо, не привлекая лишнего внимания.
Гладарев перевел взгляд на Торопко:
— А ты, Иван Георгиевич, с утра объявишь всем, что Берет отправлен в командировку вместе с Мартой. И чтобы больше никаких разговоров о них!
Городов спросил:
— Вы Марту тоже у болота кончать будете?
Главарь банды криво усмехнулся:
— Нет! Я с ней поработаю в дальнем отсеке подвала. Там, откуда вопли не прорываются наружу! Я обещал Марте смерть лютую, если ослушается. Она ослушалась, а значит, умирать будет мучительно и долго!
— А как быть с ее трупом?
Гладарев бросил:
— Вы с Торопко под утро и вытащите его, чуть раньше убрав с поста охранника. Где-то в полвосьмого!
Подчиненные бывшего генерала переглянулись между собой, но ничего не сказали. Пререкаться с боссом не просто бесполезно, но и опасно! Они его боялись. Слишком легко тот решал судьбы людей. При этом внешне оставаясь совершенно безразличным! Для него существовали только деньги, остальное служило средством их получения!
Торопко с Городовым подумали, что совещание окончено, и собрались покинуть кабинет, но Гладарев остановил их:
— Куда? Разве я сказал — свободны?
Пришлось подчиненным вернуться.
— Вот так! Своеволие изволите проявлять? Забыли, как я умею карать за это? Могу напомнить! Так что будьте добры вести себя в моем присутствии подобающим образом. Я не сказал еще о двух вещах! Первое, мной получена информация о том, как бесславно погибла наша группа смертников, проданная в Чечню. Они ничего не успели сделать. Спецназ просчитал чеченцев и накрыл опережающим ударом на позиции действия! Поэтому, Иван Георгиевич, — Гладарев повернулся к Торопко, — больше духам ни единого человека не поставлять. И вообще, все переговоры с ними прекратить. Не хватало, чтобы они продали наших зомби федералам! Тем более ребятки скоро понадобятся самому нашему Сергееву.
Начальник охраны даже присвистнул:
— А ему-то они зачем?
На что Гладарев ответил:
— Тебе какое дело? Нужны, раз запросил!
— Геннадий Алексеевич выходил на связь? — спросил Торопко.
