Она ловко спрыгнула с брички, почти не придерживаясь моих рук. Кая с укоризной посмотрела на нее, мол, надо быть солидней. Ню-ню. Девчонкам помог сойти с фаэтона кто-то из воинов. А Сторе сразу же бросился помогать Камит. Интересненько?
– Идите, пока устраивайтесь. Стора, вы с Камитом займитесь ранеными.
Кая оглядела толпу пленных, безошибочно вычленив взглядом конта Вигоса. Взгляд её полыхнул неприкрытой ненавистью.
– Джок, что ты собираешься с ними делать?
– Поругаю и отпущу, – пошутил я.
– Что?! – не оценив моего юмора, рассердилась моя жена. – Как отпустить?! Надо их сначала пороть до полусмерти, а потом всех повесить! На поживу падальщикам, – топнув ногой, Кая с негодованием уставилась на меня. – А этому, – она кивнула на главного обидчика: – Выпустить кишки и на них его повесить на крепостной стене. Чтоб другим неповадно было!
Какая добрая, но не рачительная у меня жена, – с умилением подумал я. Я-то отчего-то думал, что меня будут уговаривать быть помилосерднее, но… видимо ошибся с эпохой. Морализаторство с 'Подставь другую щеку' и 'Всепрощение', тут как-то не прижилось. Ну впрочем, все как всегда. Призывы это одно, а костерки для несогласных – это совсем другое. Здесь предпочитали более честные и радикальные методы лечения.
– Иди дорогая я разберусь, – сказал я, нежно целуя жену в щеку.
Она нахмурилась.
– ИДИ. Я приму решение, – жестко произнес я вполголоса. – Ты останешься довольна, – это уже ласково и нежно. – Я ведь пошутил, – и улыбнулся.
– Вечно у тебя твои дурацкие шуточки.
Улыбаясь, с довольной рожей, как кот обожравшийся сметаны я проводил взглядом баронесс отправившихся наводить порядок в замке.
– Джок. Знаешь что такое окончательное решение? – обратился ко мне Сим.
– Ну? – заинтересованно ответил я.
– Окончательное решение – решение, которое ты принимаешь, прежде чем все решит жена.
Я засмеялся: – С юмором у тебя все лучше.
Ну здравствуй! Утро в олбанском колхозе. Передо мной насупившись стояло три кучки пленных охраняли их – Первый, Второй, Третий и Четвертый. Служаки так сказать, бывшие помошники бойца ненавидимого фронта. Весельчак прохаживался, рядом ожидая моей команды 'Руби их в песи, круши в хузары'[48]. Я стоял покачиваясь с пятки на носок и разглядывал кучку бывших живых. С одной стороны надо их повесить – как захвативших мой замок, с другой стороны – они выполняли приказ. Да и простая трата материала, мне претила как бывшему гуманитарию и пролетарию умственного труда.
Проблема, однако?
С одной стороны – я пообещал им смерть, с другой – не немедленную. Оставить их рабами? Нах. Я не настолько сумашедший.
– Конта пока в подземелье, – коротко распорядился я. – Он у меня еще позавидует мертвым!
– Остальных построить и каждому пятому – двадцать плетей! Остальных в темницу, потом махнем не глядя на что-нибудь полезное. Крепкие рабы нужны всем. Весельчак, если не хочешь марать руки, там в темнице сидят два помошника конта. Пусть и отрабатывают пайку.
Экий я гуманист, право слово. Прямо стыдно за себя становится. Ладно, пойду посмотрю замок и закрома.
– Второй!
– Да милорд.
– Узнай, что там с ранеными и доложи.
Боис!!! – заорал я. – Иди сюда. Покажешь мне замок.
– – –
Анекдотец.
В монастыре:
– Можно от вас позвонить?
– Можно, только колокол не разбей!
Утро. Озеро. Посреди озера стоит лодка, в ней сидит рыбак, вытирает окровавленное весло и бормочет себе под нос: – «Иисус не Иисус, а когда я рыбу ловлю – никто по воде ходить не будет!»
Кошка прожила свои девять жизней и попала на небеса. Перед ней появился Бог и спросил: – Я надеюсь, что тебе будет здесь хорошо. Проси, чего желаешь.
– Господи, – ответила кошка, – всю свою жизнь я бегала, как сyмасшедшая, ловя мышей и пытаясь стащить хоть немного еды. Было бы хоpошо, если бы мне не пpишлось здесь pаботать так yпоpно.
– Hе пpодолжай, – сказал Бог и дал кошке мягкyю кpовать и много еды.
Hа следyющий день на небеса попали шесть мышей.
– Я надеюсь, что вам бyдет здесь хоpошо. Пpосите, чего пожелаете, – сказал им появившийся Бог.
– Господи, всю свою жизнь мы только и делали, что добывали пpопитание и yдиpали от кошек. Мы не хотим больше бегать!
– Hе пpодолжайте, – сказал Бог и дал им по скейтy.
Hа следyющий день Бог пpишел к кошке: – Hy как, всем ли ты довольна тyт?
– О да! – ответила кошка, – Мне нpавится моя кpовать, мои новые игpyшки, хавка тyт потpясающая. А та закyска на колесиках тоже зашибись!
Забавно.
Джордж Вашингтон выращивал в своем садике марихуану.
Самая крупная градина, зафиксированная людьми, упала на местечко Коффейвилль (штат Канзас, США). Вес ее составил почти 700 грамм.
Двух снежинок с абсолютно одинаковой кристаллической структурой не существует.
Дельфины спят с одним открытым глазом.
Обоняние собаки в 1000 раз острее, чем у людей.
Кряканье уток не отдается эхом, и никто не знает, почему.
Вес насекомых, которых за год съедают все пауки на Земле, больше совокупного веса всех живущих на планете людей.
