Видимо, варвары слишком быстро прошли по Северной дороге, и у гарнизона не хватило времени озаботиться судьбой обитателей ветхого поселения. Те, предоставленные самим себе, либо быстро бежали, либо дорого заплатили за свое сотрудничество с римлянами. Пятьдесят или шестьдесят человек были прибиты к столбам у Ревущей Реки, еще два десятка — южнее, у Форта Хабит; всех их облили смолой, а потом подожгли. От людей остались только почерневшие, обугленные останки и смрад горелого мяса. Никаких признаков женщин, однако их судьбу было нетрудно представить. Каждый солдат когорты вздрагивал, когда представлял себе, что та же участь постигла его форт. Настроение войска изменилось. Беспокойство насчет предстоящего сражения сменилось жаждой мести, желанием выпустить варварам кишки и отрезать головы.
Та же мысль, очевидно, пришла в голову Эквития, поскольку он покинул Пятую и вместе с Фронтинием и двадцатью телохранителями побежал вперед. Они нагнали Девятую у вехового камня, за три мили до Красной Реки.
— Думаю, вам, разведчикам, пришло время сходить с дороги и начинать зарабатывать свой хлеб. Если Кальг хотя бы наполовину такой военачальник, каким его считают, он должен держать Красную Реку под наблюдением, а я хочу пока оставаться незамеченным.
Он посмотрел по сторонам, потом указал налево; местность там постепенно поднималась к далекой линии деревьев.
— Мы будем ждать здесь, на дороге, пока вы не доложите, что путь до тех деревьев чист.
Девятая, сойдя с дороги, двинулась в указанном направлении по узкой тропке, которая привела их к грубой хижине, заброшенному фермерскому жилищу, а потом еще выше, к линии деревьев. Однако деревья, в трехстах ярдах за заброшенным полем, были непроницаемым убежищем. Морбан вгляделся в них и насмешливо сплюнул в пыль.
— Коцидий! Там может скрываться целая армия, и мы никогда об этом не узнаем.
Марк усмехнулся своему знаменосцу.
— Потому префект и сказал, что нам пора зарабатывать свой хлеб. Не хочешь отнести знамя обратно к когорте?
— И рисковать, что на обратном пути кто-нибудь набросится на меня? Нет уж, господин, большое спасибо, но лучше я останусь здесь, по крайней мере, между моей мягкой тушкой и врагами будет несколько десятков мечей.
— Хорошо. Оптион, мы отправим туда группу разведчиков, как только ты будешь готов; остальная центурия ждет здесь, пока мы не узнаем, что за этими деревьями. Тихо и спокойно, не нужно кричать и метаться.
Дубн кивнул, прошел вдоль центурии и сам выбрал разведчиков, потом проинструктировал их спокойным голосом, непохожим на обычный рев на плацу. Пять человек развернулись на поле в расходящуюся линию, а потом начали неторопливо карабкаться по склону, собирая на ходу пшеничные зерна. Солдаты, жуя неспелые зерна, шли сквозь высокий, по пояс, зеленый ковер.
— Вы только посмотрите на этих счастливых ублюдков — гуляют себе да жуют пшеницу бедняги фермера…
Морбан развернулся и уставился на шутника, солдата со шрамом. Потом потряс перед ним сложенным знаменем и прошипел вполголоса:
— Заткни пасть, тупой педик. Во-первых, это они, а не ты, рискуют получить копье в живот, так что пара зерен — невелика награда. А во-вторых, если твои вопли приманят гребаный отряд варваров из тех деревьев, а когорта не успеет подойти к нам на помощь, я лично засуну это знамя тебе в задницу, прежде чем они отрежут мне голову. Эмблемой вперед!
Шрамолицый покраснел и опустил голову. Разносы Морбана не были редкостью, но, как правило, не такие резкие.
Разведчики поднялись по склону и одновременно, словно по сигналу, исчезли среди деревьев. Спустя минуту на кромке леса появился человек и просигналил им идти навстречу, и побыстрее. Центурия двинулась к лесу колонной по два; Марк шел впереди, стремясь увидеть, что так взбудоражило солдата. Антенох достал меч и держался рядом с центурионом; пока они бежали по склону, взгляд солдата метался вдоль линии деревьев. Морбан, спеша следом, бормотал проклятия в спину писаря.
— Антенох, в чем дело? Он что, еще не заплатил тебе жалованье за этот месяц?
Среди деревьев, в тени и тишине, Марк обнаружил своих разведчиков. Двое склонились над чем-то, а трое других смутно виднелись ярдах в пятидесяти и уходили все дальше в лес. В неподвижном воздухе вились мухи, их жужжание действовало на нервы. Солдат, который махал центурии, а им оказался Циклоп, возбужденно указал на землю:
— Господин, они точно здесь были — день, может, два дня назад.
В небольшой яме, глубиной не больше фута, лежала кучка человеческого дерьма и кости мелких животных; облачко мух продолжало пировать. Центурион повернулся и увидел у своего плеча Дубна. Оптион заглянул в яму, потом присел на корточки и ткнул туда веткой.
— Эти парни ленивы, даже не спрятали отбросы как следует. Циклоп, поищи другие ямы, скорее всего полные. Сосчитай, сколько удастся найти. Два Клинка, тебе нужно сообщить префекту. Следы свежие, не больше дня, иначе мухи уже убрались бы отсюда. Возможно, здесь устроили засаду те, кто сжег Красную Реку, — на случай, если римские войска в этом районе пойдут на помощь. Такой лес легко скроет целый отряд и их костры…
— Господин!
Призыв слышался из глубины леса от одного из разведчиков. Марк взглянул в ту сторону.
— Дубн, ты доложишь префекту, а я посмотрю, что они там увидели.
Он углубился в лес. Центурия разошлась по сторонам, держа копья и щиты наготове. Разведчики подозвали Марка, указывая на землю. Когда юноша присмотрелся, то увидел, что влажная земля истоптана на сто ярдов во всех направлениях, всюду были следы башмаков. Большинство следов, самые свежие, вели в одну сторону. На запад.
11
Кавалерийские кони беспокоились и дергали поводья, им не терпелось избавиться от медленной колонны пехоты и помчаться дальше. Префекта сопровождал десяток всадников, его эскорт из лагеря Шестого, которыми он пользовался как курьерами. Четверо отсутствовали — они отправились на северо-восток, чтобы отыскать приближающийся легион и предупредить его о втором варварском отряде. Штабные писари закончили шифровать сообщения, и центурион быстро понес таблички ожидающим всадникам.
Эквитий поскреб бороду: спартанский полевой режим мытья холодной водой сказывался на чистоте. Префект отвел колонну с дороги в лес и, пока писал послание Солемну, занял своими пятью когортами оборонительную позицию. Второй отряд Кальга серьезно угрожал продвижению римских сил, он мог ударить с фланга или тыла, пока первый отряд отвлекает римлян. Сейчас Эквитий еще сильнее, чем прежде, осознавал, насколько важно присоединить его четыре тысячи копий к легиону ради их общего блага. Он вопросительно посмотрел на Фронтиния.
— Старший центурион, прежде чем я созову на совещание остальных префектов, мне нужен ваш совет. Должны ли мы спешить на соединение с легионом, или нам следует соблюдать осторожность? Где-то поблизости нас могут ждать десять тысяч копий, а то и больше.
