– Мой личный медальон. Нечто подобное имеет каждый солдат, это называется элэн. В случае гибели солдата медальон надламывается, и во внутренней части можно прочесть все данные его обладателя. Таким образом идентифицировать человека.
– Надеюсь, в такой прекрасный вечер мне этого делать не придется?
– Ты же захочешь узнать, что там внутри.
Она снова подняла бокал на уровень глаз против света и слегка встряхнула.
– Но то, что там лежит, кажется довольно маленьким, чтобы быть медальоном.
– Шампанское искажает настоящие размеры. Когда ты выпьешь, то увидишь его реальный размер!
– А что такое элэн?
– Личный номер. Мой – 26106 °C50И8.
– А внутри этого жетона случайно не спрятана ампула с цианистым калием? – спросила Катрин, сделала еще один большой глоток и снова подняла бокал к глазам.
– Пока нет. – Он высоко поднял брови. – Для этого мы еще недостаточно знаем друг друга.
– Это утешает.
На дне бокала показалось нечто длинное и узкое. Катрин рассматривала вещицу на свет.
– Что же это?
– Цепочка, на которой должна висеть такая вещь, как медальон!
– Ты меня разыгрываешь?
– Пей дальше!
Катрин поморщилась, но сделала еще глоток. Она почувствовала языком тонкую цепочку и зажала между зубами и языком. Медленно отстранив от лица бокал, ощутила, как что-то холодное упало на подбородок. Она взяла вещицу в руки. Действительно кулон. Но не опознавательный медальон.
Предмет был маленький и плоский, но имел с одной стороны небольшую выпуклость. Она положила кулон на ладонь.
Герхард напряженно наблюдал.
– Изумительно, – сказала Катрин и почувствовала, что ее словно пронзило током. – Очень красивый, – повторила она и подняла взгляд, чтобы посмотреть Герхарду прямо в глаза. – Но ты знаешь, что Бруно уже пытался подарить мне почти такой же? Вы передаете их друг другу?
В этот момент, однако, ей пришло в голову, что вещица не могла быть тем же самым полумесяцем с бриллиантом. Подарок Бруно все еще лежал у нее в номере.
Герхард побледнел и закашлялся, но ничего не сказал. Спустя какое-то время он покачал головой:
– Я представить себе не мог!
– Я тоже! – сказала Катрин и положила кулон в центр своей тарелки.
– Как этот идиот мог прийти к мысли преподнести тебе такой подарок?!
– А как ты пришел к такой мысли?
– Так у тебя все-таки что-то с ним было?!
– А разве у меня с тобой что-то было?
Герхард вообще, похоже, перестал слушать.
– Нет, – сказал он как бы себе. – Этот болван сразу раструбил бы всему свету, что добился своего.
Герхард усмехнулся.
Катрин подняла с тарелки кулон, потому что Эвальд принес в этот момент маленькие тарелки.
– Подарок от повара, – сказал он, ставя их на стол. – Равиоли, наполненные трюфелями в шалфейном масле, – и бросил взгляд на руку Катрин. – Мило, – добавил метрдотель, но в голосе прозвучала какая-то скептическая нотка.
Катрин положила подарок на стол рядом со свечами. Камни блеснули в их мерцающем свете.
– Конечно, этот, как ты его назвал, собачий медальон я не смогу принять! – сказала она Герхарду. – Тем не менее, спасибо тебе за заботу и старания.
– И все-таки возьми его! – попросил ее Герхард. – Пусть это будет как напоминание о безумных днях, проведенных здесь!
– Будет словно клеймо на мне, а не напоминание. Каждый, кто увидит меня с этой побрякушкой на шее, скажет вслед что-то типа «подстилка из "Резиденции"».
– Чепуха! – Он положил в рот равиоли. – Мм, аппетитно. Ешь, пока не остыли!
– Тогда разъясни мне, пожалуйста, еще раз. Я ничего не имею против таких изысканных и со вкусом подобранных подарков. Кулон от Бруно мне тоже понравился.
– И где же он сейчас? – прервал ее Герхард на полуслове.
– Все еще лежит в моей комнате, но сегодня вечером я верну его ему через Тони.
– Верни его и сохрани мой!
– Ты в своем уме?
– Он упадет в обморок, если увидит мой подарок на твоей шее!
Герхард засмеялся своим словам и сделал большой глоток шампанского.
– А с какой стати, позволь спросить, он должен из-за этого лишиться чувств?
Мужчина покачал головой, не в силах сдержать смех.
– Его жена – ювелир, а этот полумесяц из ее коллекции. Если Бруно получит назад свой подарок, а на шее у тебя, тем не менее, будет похожий кулон, он начнет подозревать, что между его женой и тобой существует связь. Это его убьет!
– Он так любит ее?
– В финансовом плане. Бруно – совладелец частного банка, прекрасная семья, с безупречной репутацией. Он не может позволить себе скандал. В особенности если в этом скандале замешана его половина.
– Она тоже совсем не любит его?
– Она лишь ждет, что отмочит ее супруг!
– А откуда ты все это знаешь?
– Она тоже здесь, в «Резиденции». Воспользовавшись такой возможностью, я прикупил у нее кулон, прямо с шеи, так сказать, потому что нашел украшение исключительным по красоте. А она между делом за шампанским кое-что рассказала об их отношениях. Мне хотелось еще кое-что добавить, но я решил, что это будет против кодекса мужской чести!
Катрин уже сделала глоток из своего бокала и едва не поперхнулась при последних словах.
– Против чего? – Она потянулась за салфеткой, чтобы промокнуть губы. – Ты серьезно считаешь, что именно ты прервал вашу замечательную игру своим героическим поступком, ты, лицемер! Кодекс чести, я сейчас лопну от смеха. Где он, этот кодекс?
Эвальд убрал использованные тарелки.
– Не будьте так строги, – заметил метрдотель. – Мужчины очень сентиментальны!
Катрин посмотрела сначала на него, затем на Герхарда.
– Может, я что-то упустила? – спросила она.
– Злюка, – качая головой, произнес Герхард.
Катрин задумалась. Конечно, был соблазн хорошенько проучить Бруно, но принимать подарок Герхарда все-таки не хотелось.
– А где сейчас Бруно? – спросила она.
Герхард щелкнул языком и выглянул в зал из ниши.
– Сзади, на своем постоянном месте. С двумя швейцарцами.
– Ну что ж!
Катрин повесила кулон на шею.
То, что он подходит к ее платью и всему сегодняшнему облику, было вне сомнений.
