– Нет, мисс, цвела, как и вы, когда я последний раз видел ее.
– А остальные? Пруденс и Гидеон? Они здоровы?
– Абсолютно.
– А Чарити и Эдвард? Ничего не случилось с их малышкой?
– Нет, мисс, все они в добром здравии, как и все ваши родственники, включая сэра Освальда и леди Августу. Хотя, строго говоря, леди Августа не род...
– Тогда зачем вы здесь? По каким-то делам Себастьяна?
Он бросил на нее обеспокоенный взгляд.
– Нет, мисс, я здесь, чтобы найти вас. Ваша сестра так беспокоилась, что мистер Рейн послал меня найти вас.
– Ты не представишь нас, дорогая? – Николас, который слушал весь разговор, по-собственнически обнял ее за талию.
– О да, конечно, извини. Николас, это мистер Мортон Блэк, доверенное лицо моего зятя; мистер Блэк, это мой муж, мистер Николас Блэклок. Самое невероятное, Николас, что Себастьян – это муж Хоуп – послал мистера Блэка найти меня – и он нашел!
Мужчины обменялись рукопожатием и осторожно оглядели друг друга.
Фейт вернулась к вопросу, который больше всего ее озадачивал:
– Но я не понимаю, почему Хоуп так беспокоилась? – Она повернулась к Николасу и объяснила: – У нас с сестрой особая связь, мы чувствуем, когда кому-то из нас плохо или больно, поэтому она должна была знать, как я счастлива. – Слегка покраснев, она снова повернулась к мистеру Блэку – Кроме того, я же писала ей. Разве она не получила мои письма?
– Получила, мисс. Кстати, наверху у меня целый пакет писем для вас от ваших сестер. Именно так я и узнал, где вас искать. Вы упоминали, что направляетесь в Бильбао. Впрочем, она по-прежнему беспокоится. – Его взгляд метнулся к Николасу, и до Фейт дошло, что, несмотря на ее заверения, родные не поверили ей, что Николас хороший человек. И это неудивительно. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Будьте добры, перестаньте называть ее мисс – она замужняя женщина! – раздраженно сказал Николас. – Она моя жена!
Фейт удивленно взглянула на него. Стивенс все время называет ее мисс, и Николас ни разу не возразил. Мортон Блэк посмотрел на Николаса, прищурившись.
– Прошу прощения, сэр, но не тот ли вы Блэклок, который был младшим офицером под командованием генерал-лейтенанта Коттона в Талавере?
– Он самый. Полагаю, вы были в Талавере?
– Вы правы, сэр, был, с Шестнадцатым пехотным. Получил это при Ватерлоо. – Он громко постучал по своей деревянной ноге. – И вы, как я понимаю, тоже там были. Вы были тогда гораздо моложе, и я говорю не только о возрасте, сэр. Что ж, мир тесен.
Николас смерил его холодным взглядом.
– Выкладывайте. Чего вы хотите?
Но не таков был Мортон Блэк.
– Никак не мог найти после войны работу, пока мистер Рейн не предложил мне работать на него. Я все сделаю для мистера Рейна, сэр. – Он посмотрел Николасу прямо в глаза и сказал: – А мистер Рейн все сделает для своей жены, а его жена хочет, чтобы сестра вернулась домой живой и здоровей.
Ник окинул его долгим, оценивающим взглядом и принял решение.
– Хорошо, – коротко бросил он. – В таком случае с моего благословения можете отвезти ее домой.
Фейт ахнула:
– Что?
Но Ник разговаривал не с ней.
– Я как раз думал, как это устроить. Я бы отправил с ней Стивенса, но он хочет навестить могилу своего сына под Витторией. А доверить свою жену первому встречному я не могу. Но вас я знаю. Вы потеряли ногу, спасая одного из своих товарищей, верно?
– Да, сэр, все верно. Правда, я так и не смог помочь ему, бедняге. Он все равно умер, а я остался без ноги.
– Вы мне вполне подходите. Ваш приезд весьма своевременен, Блэк.
– Прошу прошения, но мне кажется, я имею право высказать свое мнение, я никуда не еду! Я остаюсь с тобой! – заявила Фейт.
Словно не слыша ее, Мортон Блэк продолжил:
– Завтра отплывает один корабль, сэр. Это небольшое грузовое судно, но на нем есть две маленькие пассажирские каюты.
Фейт была в бешенстве. Она втиснулась между двумя мужчинами, которые отсылают ее, как посылку, и сказала:
– Покупайте мест сколько хотите, мистер Блэклок, но я не еду!
Николас взял ее за руку.
– Мы обсудим это наедине, мадам.
– Не пытайся отгородиться от меня своими «мадам», Николас! Мы ничего не будем обсуждать. Я не поеду, и все тут!
Он твердо сжал губы и молча повел ее по лестнице к комнате, которую они сняли.
– Вы же знали, мадам, что рано или поздно это случится. Я был бы весьма благодарен, если бы вы не устраивали шума из-за неизбежного, как вы прекрасно знаете, расставания.
– Почему расставание неизбежно?
Он сделал неловкий нетерпеливый жест.
– Ты же знаешь, что мне предстоит... дело.
– Да, ты говорил мне, и я подготовилась к нему.
Он сдвинул брови.
– Я говорил тебе? Я ничего тебе не говорил!
– Нет, я знаю, что это какой-то страшный секрет, – заверила она. – И знаю, что это дело, в чем бы оно ни заключалось, будет ужасно трудным. Но я столькому научилась за эти последние недели, Николас. Я справлюсь.
Он воззрился на нее в явной растерянности. Она начала объяснять:
– Я теперь умею готовить на костре – не очень хорошо, но вполне сносно; я научилась ловить рыбу, чистить и потрошить ее; Эстреллита научила меня находить дикие растения и травы, и хоть я и не смогла зашить тот порез на твоей ноге, но уверена, что справлюсь с этой сдачей, если понадобится; я умею стрелять. – Она взяла его руки в свои. – Ох, Николас, я знаю, когда ты женился на мне, я была бесполезным, беспомощным созданием, но теперь я действительно могу быть хорошей солдатской женой. Я не стану задерживать тебя или требовать твоего внимания. Я знаю, это задание, которое ты должен выполнить, очень трудное и крайне важное, но обещаю, что не буду мешать. Только, пожалуйста, Николас, не отсылай меня.
Ее слова подействовали на Ника угнетающе. Она говорила то же самое и раньше, но до него не доходило. Он не сознавал, что она училась всему этому ради него, чтобы стать хорошей солдатской женой. Он отвернулся, проведя рукой по глазам, почти не в силах устоять против боли, которую причинило ему это знание. Чтобы быть хорошей солдатской женой. Какая ирония.
– У тебя болит голова? – быстро спросила она.
Он взял ее руку и поцеловал.
– Нет, на этот раз нет. – Хотя до нового приступа пройдет немного времени, и Ник понятия не имел, в каком состоянии проснется. Доктора были единодушны – периоды бессознательности, дезориентации и потери ощущения будут увеличиваться. Он даже может сойти с ума, хотя в этом они единодушны небыли. С его головой что-то не в порядке, возможно, какая-то опухоль, он будет умирать медленно и мучительно.
