Редакция встретила привычной суматохой. Словно и не было напряженных дней перед юбилеем и самого юбилея, словно еще несколько дней назад все не находились на грани массового помешательства. Все было обыденно до зубовного скрежета. Естественно, после приятного времяпрепровождения возвращаться к рабочим будням не хотелось.
— Ну, теперь ты довольна? — Димка положил передо мной газету.
— Что это?
— Газета. Твоя подруга постаралась.
Передо мной лежал текст Риты. Скорее не текст, а комментарии к фотографиям, на которых мы с Морозовым были вместе. Я смеялась, а он что-то говорил мне на ухо. Все сводилось к тому, что наконец стало ясно, кто избранница популярного ловеласа. Я тут же сняла трубку:
— Рита, как это понимать?
— А что тебя не устраивает?
— Все.
— А что, ты бы хотела, чтобы я написала, кто был и какие речи говорил?
— Но ты подставила и меня, и Морозова.
— Разве что-то не так? Разве я написала неправду?
— Зачем тебе это надо?
— Это моя работа.
Я положила трубку и еще раз прочитала заметку. Вечером разговора с Морозовым не миновать. Хотя он мог и не видеть этой публикации.
— Завтра на два дня поедешь в Белгород, — с порога заявила Алина, словно мимоходом появившаяся в нашем отделе.
— Почему я и почему в Белгород?
— Потому что это рекламный текст и доверить я могу лишь тебе.
— Почему не Макс и не Димка?
— Билеты уже заказаны, гостиница тоже. Поезд в двадцать один ноль-ноль. Обратно — самолетом. В Москве будешь около трех часов ночи.
Дальше спорить было бесполезно. Понятно, она не стерпела, что Морозов не «прогнулся» перед ней, а теперь отправляет меня «в ссылку». Час от часу не легче. Вечером я позвонила Морозову и поделилась произошедшими событиями.
— Вот уж не думал, что ваша Алина такая самовлюбленная дура. А что касается Белгорода, могу тебе сказать, что народ там гостеприимный, принимают хорошо. Возможно, даже отдохнешь от московских проблем.
— Я-то отдохну, но как бы она за моей спиной не учудила чего. Один сюрприз за другим.
— Ничего, все обойдется. Приедешь — позвони.
— Я ночью приеду, часа в три.
— Я тебя встречу.
— Спасибо, я сама доеду.
— Не спорь.
Спорить с Морозовым не было смысла. Если он что-то для себя решил, все уговоры были напрасны.
Я стала собираться. Сумка получалась внушительная, хотя брала с собой по минимуму. Деньги и документы положила в сумку-«кенгуру». Осталось решить один вопрос: с кем оставить кота? Позвонила Юльке.
— Нас тоже целыми днями нет дома.
— Но ты в состоянии пару раз заехать поменять воду, дать поесть и проверить туалет?
— Я даже не знаю. — Ей было неудобно отказать. В общем-то понять ее было можно — семья. После их свадьбы мы почти не виделись. По телефону тоже общались все реже. Юлька постоянно решала какие-то бытовые проблемы. Если я и заставала ее дома, то весь разговор укладывался минут в пять. Потом следовало: «Извини, у меня…» Дальше перечислялись варианты от включенного утюга до подгорающего ужина. Что ни говори, а быт затягивает не хуже самой непроходимой трясины.
В конце концов кота приютили Толик и Анюта.
Юлька со Славкой почти месяц были законными мужем и женой. С их свадьбой у меня были связаны теплые воспоминания.
Как-то вечером мне позвонила Юлька:
— Я знаю, что утром ты любишь поспать, особенно в выходные. Но один день ты мне не уделишь?
— Да, конечно. А что случилось?
— Я выхожу замуж.
— Поздравляю!
— Тебе придется приехать либо ко мне к девяти утра, либо в ЗАГС на Кутузовский к десяти.
— Лучше к тебе.
— Договорились! Ближе к делу созвонимся.
Все-таки она окольцевала Славку. Он, похоже, не особо сопротивлялся. Что ж, надо решать с подарком, чтобы и им пригодилось, и мне было по карману. Кажется, в нашем универмаге я видела неплохой чайный сервиз.
Не по-ноябрьски солнечное утро ворвалось в комнату. Я проснулась на удивление легко. Сборы не были мучительными, как это обычно случалось. Через полтора часа я стояла у порога Юлькиной квартиры. Дверь была открыта, и я не раздумывая вошла.
— Есть тут кто?
— Привет! — Юлька выглянула из комнаты, она уже была «при параде», — проходи на кухню.
Там сидели наши общие знакомые и Юлькина мама.
— Здравствуйте.
— Проходите, присаживайтесь. Кофе хотите? — предложила Татьяна Михайловна.
— Да, спасибо.
Далеко не все друзья разделяли со мной любовь к молотому кофе, большинство предпочитали растворимый. Зачастую из-за того, что просто лень возиться. Но мне сейчас было все равно. Главное — чтобы был кофе, поскольку организм все еще не хотел просыпаться.
— Вы не очень крепкий делаете? — спросила Татьяна Михайловна, глядя, как жидкость в моей чашке стала темно-коричневой.
— Я всегда пью очень крепкий, особенно с утра.
— Не обращайте внимания, она у нас вообще экстремалка, — прокомментировала Юлькина однокурсница и соседка Дина.
Нашу беседу нарушил звонок в дверь. Послышалось Юлькино: «Открыто!», а через минуту к нам присоединился Славкин брат Иван.
— Юлька, блин-компот! Что же вы мне не сказали, что у вас еще и по корпусам нумерация?
— Сказали.
— Нет! Я зашел в соседний дом, позвонил в сорок пятую квартиру. Стою жду, такой красивый. Мне дверь открыл заспанный мужик в семейных трусах. Я долго его убеждал, что на свадьбу пришел, а он мне популярно объяснил, кто я есть на самом деле и куда мне надо идти.
— Ваня, ты неисправим! Еще не было случая, чтобы ты не побывал в какой-то истории.
— Опять я виноват!
Перепалка прекратилась, поскольку приехал Славка. Началась чехарда с выкупом невесты и прочими милыми свадебными обрядами.
Наконец расселись по машинам. Несмотря на выпитый кофе, по-прежнему хотелось спать. Да и погода испортилась — пошел снег.
Уже просматривая свадебную кассету, я увидела, что, пока молодожены ждали своей очереди, я, положив голову Юльке на плечо, дремала. Конечно, шуткам по этому поводу потом не было числа.
После того как отыграл марш Мендельсона и Юлька со Славкой были объявлены законными супругами, мы поехали в музей-заповедник «Коломенское». Когда-то это была усадьба русских царей. Там до сих пор сохранились уникальные деревянные постройки. Мне вручили камеру и велели руководить процессом. Открыли шампанское, закричали «Горько!».
