Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
Зачем было летать на пятьсот километров над Баренцевым морем, если до ближайшей заграницы, до Шпицбергена, было полторы тысячи верст?! Полторы тысячи верст сплошных льдов, и больше ни черта! Только Новая Земля справа, так и та советская…
Поэтому Микино выражение: «Мы охраняем льды Советского Союза», ставшее в полку «крылатым», было абсолютно правомерным.
Однако оно вселяло в личный состав полка сомнения в правильности решений «свыше», что и нервировало майора Кучеравлюка.
С терпением и коварством белого медведя майор все ждал, когда этот полужиденок еще раз проколется. Уж взять за жопу так, чтобы не вывернулся! А то у него в полку много защитничков среди летающего командования…
Вроде бы за какое-то «особое летное мастерство» хотят ему к тридцатилетию Советской Армии и Флота, к священному дню двадцать третьего февраля, еще одну звездочку навесить. Старшим лейтенантом сделать.
Этого нелетающий майор Кучеравлюк, начальник Особого отдела авиационного полка, совсем уж не мог понять! Так не разбираться в людях?!
… На празднование тридцатилетия Советской Армии и Флота утром двадцать третьего февраля сорок седьмого года в расположение Микиного полка, на северную оконечность заполярного острова Колгуев, что в Баренцевом море, из Нарьян-Мара прилетел новехонький, только что пошедший в серийное производство, военный транспортно-пассажирский самолет «ИЛ-12». С носовой ногой шасси и с невиданными четырехлопастными винтами.
Почетным гостем полка был замначальника политотдела корпуса погранавиации, который и прибыл на этом чудо-самолете. Он же привез памятные медали «30 лет Советской Армии и флота» для каждого — от рядового-новобранца до командира Микиного полка — летчика Божьей милостью, Героя Советского Союза двадцати восьми лет от роду подполковника Вась-Вась Шмакова.
Этот же чудо-аэроплан затоварил полковой военторг таким количеством водки «Заполярная» местного нарьян-марского розлива, таким количеством слипшихся конфет «Мечта» и совсем слегка тронутого плесенью печенья «Привет», что праздник просто обязан был пройти на должной высоте!..
На торжественном построении полка (за исключением экипажей, находящихся в воздухе на бессмысленном «боевом» дежурстве) после речей о непобедимой Советской Армии, ведомой верным сыном своего народа министром обороны Николаем Александровичем Булганиным, наимудрейшим Центральным Комитетом Коммунистической партии и лично товарищем Сталиным Иосифом Виссарионовичем, каждому были вручены сверкающие юбилейные медали.
Троекратное «Ура!», хрипло прозвучавшее на тридцатиградусном морозе, завершило официальную часть праздника, и полк был распущен по теплым землянкам.
Весь полк жил в этих прекрасно оборудованных, землянках. Летно-подъемный состав — в одних, техсостав — в других, БАО — в третьих и так далее.
Кучковались экипажами. Для каждой землянки в ремонтных мастерских полка из броневых листов, снятых со списанных самолетов, авиамеханиками и техниками были сварены печки с вытяжными трубами и широкими дверцами.
Как известно, в тундре, посередине Баренцева моря, с дровами сильная напряженка. Поэтому печи отапливались бензином. И широкая дверца была необходима, чтобы в печь легко пролезал бы таз с бензином Б-70. А потом туда бросалась зажженная спичка, бензин вспыхивал, печь начинала гудеть от рвущегося оттуда пламени, становилась сначала малиновой, потом красной. До желтизны старались не доводить — опасно.
Бензин выгорал, печь быстро остывала, но тепло в землянке сохранялось на несколько часов. После чего в печь запихивался следующий таз с бензином…
Связисты организовали в землянках музычку, командиры экипажей отрядили в лавку военторга своих штурманов; сержантско-старшинский состав стрелков-радистов накрыл столы; прибористы притащили два чайника спирта-ректификата, который был под строжайшим учетом для промывки особо точных навигационных приборов; из военторга вернулись сильно «упакованные» гонцы-штурманы; кто-то притащил из столовки закусь; дополнительно вскрыли консервы из самолетных НЗ — неприкосновенных запасов, и гулянка началась!
В отличие от большинства лейтенант Мишка Поляков — командир «семерки» — пил в то время еще крайне мало. Что отнюдь не умаляло уважения к нему летающего общества. Его неприятие алкоголя возмещалось, как сказал Вась-Вась Шмаков, изысканной техникой пилотирования. А такая оценка в полку дорогого стоила!..
Но в этот раз Мика Поляков надрался в первые же тридцать минут.
Для начала пьяный голос Мики влился в нестройный, но очень громкий хор из двадцати молодых, обожженных морозом глоток, самозабвенно исполнявших самодеятельный текст на мотив знаменитого авиационного марша.
Стишата были крайне сомнительного качества, но в то время пелись во всех авиационных подразделениях Советской Армии без исключения! Пелись искренне, празднично и лихо:
… Мы рождены, чтоб выпить все, что жидко,
Преодолеть сивуху и ликер,
Нам «Центроспирт» дал все эти напитки
И на закуску кислый помидо-о-ор!..
Пуская в ход свой аппарат послушный,
Перегоняя чистый самогон,
Мы признаем, что водка — хлеб насущный,
И пьем бензин, духи, одеколо-о-он!
Все ближе, и ближе, и ближе
В граненом стаканчике дно,
Янтарными брызгами брызжет
Отвага, веселье, вино!..
Слева от уже совсем пьяного Мики сидел его штурман Алик, справа — стрелок-радист Леха. Штурману было девятнадцать лет, стрелку — двадцать один.
— Командир, вы б закусывали… — тоскливо шептал Мике в ухо стрелок-радист.
— Леха прав, командир, — в другое ухо нашептывал Мике его молоденький штурманец и стыдливо поглядывал по сторонам — не видит ли кто, как надрался их командир. — Хоть немножечко, а покушать…
— Цыц, салага!.. — еле ворочая языком, сказал двадцатилетний командир экипажа своему девятнадцатилетнему штурману. — А то я не знаю, что нужно делать?!
Неожиданно пьяный Микин глаз уперся в большой бумажный портрет министра обороны Н. А. Булганина, висевший в рамочке над чьей-то койкой.
— Эт-т-то еще что такое?! — заорал Мика, не отрываясь от портрета Булганина. — Мы, можно сказать, все в порядке — при медалях, бля, а про Николая Александровича, про нашего министра, ёбть, забыли, суки?! Всем встать!!! На портрет министра обороны Союза Советских Социалистических Респубик товарища Николая Александровича Булганина равня-а-айсь!..
Кто с дикого перепугу, кто в бесшабашном, веселом желании поучаствовать в Микином пьяном спектакле встали и вытянулись, как на параде.
С диким трудом Мика вылез из-за стола и в одних «унтятах» — таких полярных коротких чулочках мехом внутрь — вскарабкался на койку, над которой висел портрет Булганина.
Отцепил от своей гимнастерки новенькую юбилейную медаль, зычно скомандовал:
— Смирно!!!
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
