И Пятый… то есть теперь уже Третий… Блистательный Эксперт не подведет надежды тайных братьев!
Роберт посчитал, что на сегодня прошел достаточно далеко и решил устроиться кимарнуть хоть несколько часов.
В подавляющей тишине он услышал женский голос зовущий его к себе. Слов было не разобрать.
Это наверняка была новая опасность.
Но и отдыхать при невыясненной угрозе нельзя. Граф вновь двинулся вперед…
Туннель вывел его на огороженную площадку под открытым небом — после мрака солнечный свет едва не ослепил его. Огороженная овальная площадка напоминала те, на каких проходили рыцарские поединки в родной Арситании, только не было зрителей, знамена и цветы не украшали барьер и не гремели трубы.
Впрочем, здесь граф ошибся. В тени навеса стоял… Блекгарт, положив левую руку на плечо какой-то девчушке в белом платьице. Это было настолько невозможно, что… Граф понимал, что это — призрак, не его сын во плоти и крови, но никак не мог взять в толк зачем и кому это могло понадобиться. Времени как следует поразмыслить об этом не было.
В центре арены стояла женщина, ее золотистые волосы, казалось, светились в солнечных лучах. Это была женщина, симпатичная, и даже красивая. Граф видел женщин гораздо более красивых.
«Не щедр на приманку создатель очередной ловушки, — усмехнулся Роберт, — мог что получше предложить!»
И тут же он понял, что перед ним не морок для его погибели, что он дошел!
На среднем пальце левой руки незнакомки был перстенек и орлиное зрение рыцаря ордена без имени мгновенно различило на нем крохотный глазик в многограннике.
Символ, который стоял пред мысленным взором все длительное путешествие к морю, символ, который он видел в магическом окне там, в подземелье чужинцев. Символ, означающий, что граф дошел. Или почти дошел.
Но обладательница перстня не должна даже догадываться о том, что он о чем-то догадывается. И Роберт совершенно спокойным голосом спросил:
— Кто ты?
— Я — Астазия, хозяйка Острова Снов, граф Роберт Астурский. Ты пришел убить меня?
— Нет.
— Ты пришел добиться моей любви?
— Нет.
Легко и приятно говорить правду.
— Ты пришел уничтожить мой остров?
— Нет. Я не кровожадное чудовище, как ты думаешь.
— Ты можешь быть посланником кровожадных чудовищ, — совершенно спокойно парировала она. — Зачем ты пришел? Тебе нужны сокровища, слава, любовь?
— Нет.
Она молча смотрела на него, словно не могла больше представить причин его появления здесь.
— Ты — самоубийца? — наконец спросила она.
— Нет. Я пришел просить тебя о помощи.
— Она тебе нужна?
— Иначе бы я здесь не стоял.
Роберта начинал раздражать странный разговор. Он так и стоял с обнаженным мечом в руках, на клинке которого засохла кровь поверженных тварей.
— Какая помощь тебе потребовалась?
Роберт снял с груди амулет.
— Это твой медальон?
Она даже не посмотрела на чудесный талисман, ответила, все так же глядя ему в глаза:
— Да.
— У моего друга — второй. Они потеряли силу. Друг, который мне дороже самого себя, сейчас в облике рыбы. Только ты можешь вдохнуть силу в его амулет и вернуть ему прежний облик. Ты можешь мне помочь?
— Да.
— Что от меня потребуешь за это?
Она легким движением головы показала за спину.
— Победишь моего рыцаря, твой друг будет спасен.
— Я готов.
— Ты не потребуешь времени на отдых? — иронически спросила она.
— Я готов.
— Но если он убьет тебя, твой друг так и останется рыбой на всю жизнь.
— Я готов, — проговорил граф, считая спор бессмысленным и не понимая, чего она тянет.
Рыцарь, темная громада которого едва различалась в воротах, противоположных тем из которых вышел сам граф, сделал шаг вперед.
— Твой друг уже в человеческом облике, — вдруг сказала Астазия. — Ты не хочешь вернуться?
— Я готов к поединку, — произнес граф, лихорадочно соображая, как же теперь поступить — ее слова были полная неожиданность для него. Собственно, ни он, ни кто-либо из ордена, имени не имеющего, ни тем более никто из сопровождающих его на остров, понятия не имели, что может графа ожидать и никаких заготовленных планов действия не было и быть не могло…
— Значит, не эта причина привела тебя сюда? — спросила хозяйка острова. — Вернее, не только эта?
— Думай, что хочешь.
— Если бы ты появился здесь на десять лет раньше, ты погиб бы едва переступив вход в пещеру, — заметила она.
— Почему?
— Тогда мне не нужен был отец дочери. Сейчас — нужен. Им будешь ты. Ты мне понравился, ты подтвердил свое право. Так будет. Иначе ты не уйдешь отсюда.
Согласен?
— Да. Но ты мне не нравишься. И… у меня не было женщин, после кончины моей супруги.
— Это не имеет значения, — ответила она и сделала шаг в сторону. — Убей его или погибни. Тогда твое место займет твой сын, он мне тоже понравился.
Разговор был окончен, последний противник приближался к центру арены, его лица пока было не разглядеть из-за бьющих в лицо солнечных лучей («Надо будет сразу поменять позиция, — на подсознательном уровне отметил Роберт»).
— Постой, последний вопрос, — остановил он ее.
— Да?
— Мой сын тоже вынужден будет драться на этой арене, если погибну я?
— Да.
— Я не погибну.
— Это будет самый трудный бой в твоей жизни, граф Роберт Астурский, — торжественно произнесла волшебница. — Ты будешь сражаться с самим собой!
Рыцарь приблизился. Граф узнал в нем черты, которые изредка видел в зеркале.
Одно дело — в зеркале и совсем другое: наблюдать другого такого же человека воочию, его движения кажутся жалкой пародией на твои собственный и весь его облик вызывает брезгливое отвращение.
— Даже если б я не хотела этого боя, — чуть отойдя в сторону, добавила Астазия, — я не в силах помешать ему. Он появился здесь в тот миг, когда ты перешел запретный порог. Один из вас должен умереть. Если ты решишь скрыться в большом мире, он погонится за тобой, граф Роберт. А от себя не убежишь.
— Я готов, — усмехнулся ей в ответ прославленный рыцарь.
И в следующее мгновение он забыл о ее присутствии — для него перестало существовать все, кроме противника.
Он готовился скрестить оружие с врагом, который был точной его копией.
