Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– Каков итог? – спросил Филипп.
– Восемь тысяч пятьсот сорок восемь ливров тринадцать су и одиннадцать денье, сир, – ответил казначей. – Может быть, потребовать налог в связи с таким радостным событием, как ваше восшествие на престол?
– Оно будет куда более радостным, если я не обложу народ новыми податями. Постараемся выйти из положения иным путем, – сказал король.
Но как раз в эту минуту доложили о прибытии графа Валуа. Филипп воздел обе руки к потолку.
– Вот о ком мы забыли, подводя счета. Вот увидите, Жоффруа, вот увидите сами! Один этот дядюшка обойдется мне дороже, чем десяток коронований! Не беспокойтесь, выторгует у меня все, что ему надо. Оставьте-ка нас наедине.
До чего же блистателен был нынче его высочество Карл Валуа! Весь в золотом шитье, весь в позументах, казавшийся еще толще в мехах и в камзоле, украшенном драгоценными камнями! Если бы жители Реймса не знали, что их новый владыка молод и тощ, они непременно приняли бы этого сеньора за самого короля.
– Дорогой племянник, – начал Валуа, – как видите, я весьма удручен... удручен за вас. Ваш зять, король Английский, не прибудет на коронование.
– Уже очень давно, дядюшка, заморские короли не присутствуют на наших коронациях, – ответил Филипп.
– Вы правы, но они посылают вместо себя кого-нибудь из родственников или знатных вельмож, чтобы представлять герцогов Гиэньских. А Эдуард никого не соблаговолил послать, и это равносильно тому, что он не признает вашего права на престол. Граф Фландрский, которого вы надеялись умягчить новым сентябрьским договором, тоже не будет присутствовать, не будет и герцога Бретонского.
– Знаю, дядюшка, знаю.
– Не стоит уж и говорить о герцоге Бургундском. Нам заранее было известно, что он не явится. Но зато только что прибыла его матушка, наша тетка Агнесса, и, боюсь, вовсе не за тем, чтобы поддержать вас.
– Знаю, дядюшка, знаю, – повторил Филипп.
Неожиданное прибытие последней оставшейся в живых дочери Людовика Святого тревожило Филиппа, хотя он старался не показывать виду. Сначала он подумал, что герцогиня Агнесса приехала с целью что-нибудь выторговать. Но она не торопилась открыть свои карты, и племянник в свою очередь решил не делать первого шага. «Если бы народ, который приветствует меня на улицах и завидует мне, знал, среди какой вражды и угроз приходится мне жить!» – подумал он.
– Так что из шести светских пэров Франции, которым завтра полагается держать над вашей головой корону, – продолжал Валуа, – не явится ни одного...
– Как же так, дядюшка, вы забыли графиню Артуа... и себя...
Валуа злобно пожал плечами.
– Графиня Артуа! – крикнул он. – Женщина будет держать корону, когда вы, вы сами, Филипп, добились своих прав, запретив женщинам короноваться.
– Держать корону – не значит надеть ее на себя, – возразил Филипп.
– За то, что Маго помогала вам стать королем, вы готовы ее всячески возносить! Но ведь вы тем самым как бы подтверждаете лживые выдумки, которые ходят по всей стране. Ладно, не будем касаться прошлого, но скажите, Филипп, разве, по-вашему, не должен быть пэром графства Артуа ваш кузен Робер?
Филипп сделал вид, что не придает никакого значения вопросу дяди.
– Во всяком случае, церковные пэры собрались.
– Собрались, собрались... – передразнил племянника Валуа, играя перстнями. – Итак, из полагающихся шести будет только пятеро. И что, по-вашему, сделают эти самые церковные пэры, когда увидят, что со стороны пэров королевства лишь одна рука – и какая! – поднимется для возложения короны...
– А себя, дядюшка, вы, значит, в счет не принимаете?
Тут уж Валуа сделал вид, что не считает нужным отвечать на такой вопрос.
– Даже родной брат сердит на вас, – добавил он.
– И сердит лишь потому, – кротко заметил Филипп, – что еще не знает, дражайший дядюшка, договоримся ли мы с вами, и думает, что в угоду вам надо мне вредить... Но успокойтесь, он будет возведен в пэры, и не позже завтрашнего дня.
– А почему бы вам не дать ему во владение одновременно и пэрство? Ваш батюшка сделал это для меня, а ваш брат Людовик – для вас. Все-таки мне приятнее, что я не один буду вас поддерживать.
«Или меня предавать...» – подумал Филипп, а вслух произнес:
– Вы пришли ко мне просить за Робера или Карла или хотите, возможно, поговорить со мной о ваших делах?
Baлуа выдержал паузу, приосанился и стал разглядывать бриллиант, блестевший на его указательном пальце.
«Пятьдесят... или сто тысяч? – думал Филипп. – На других мне плевать. Но он мне нужен, и он это знает. Если он откажется и устроит скандал, боюсь, придется отложить коронование».
– Вы же сами видите, Филипп, – подумав, произнес Валуа, – что я на вас не сержусь, напротив, я изрядно поистратился, пришлось сделать костюм себе и свите, чтобы вас не осрамить. Но коль скоро все прочие пэры будут отсутствовать, думаю, что и мне лучше уехать. Что скажут люди, если я один перейду на вашу сторону? Скажут прямо, что вы меня купили.
– Очень жаль, дядюшка, очень жаль. Но что поделаешь. И в самом деле, я не могу принудить вас, если вы против. Возможно, уже пришло время отказаться от обычая, согласно которому пэры решают судьбу короны...
– Опомнитесь, Филипп! – закричал Валуа.
– ...и если уж приходится спрашивать чьего-нибудь согласия, – продолжал, словно не слыша его слов, Филипп, – то лучше испрашивать его не у полдюжины знатных баронов, а у народа, дядюшка, который поставляет нам солдат и пополняет нашу казну. Пускай этим ведают новые Штаты, которые я собираюсь созвать.
Валуа, не выдержав, сорвался с места и закричал:
– Вы кощунствуете, Филипп, или просто лишились рассудка! Где это видано, чтобы подданные выбирали монарха? Нечего сказать, готовите вы нам сюрприз с вашими Штатами! Вы просто повторяете мысли Мариньи, который вышел из простонародья и немало навредил вашему отцу. А я вам вот что скажу: если вы введете такое новшество, то через пятьдесят лет народ обойдется без нас и выберет себе в короли какого-нибудь разбогатевшего горожанина, кого-нибудь из ученых мужей Парламента или мясника, разжившегося на кражах. Нет, племянник, нет, на сей раз я твердо решил, я не буду держать корону такого короля, который не нуждается в нашей поддержке и который, сверх того, готов отдать свою корону в лапы смердов!
Весь побагровев от негодования, Валуа зашагал по королевской опочивальне.
«Пятьдесят... или сто тысяч? – снова подумал Филипп. – На какую сумму он метит?»
– Хорошо, дядюшка, не хотите – не держите, – произнес он. – Но в таком случае я, с вашего соизволения, велю кликнуть главного казначея.
– Это еще зачем?
– Чтобы он внес кое-какие изменения в список лиц, представленных к наградам, который я собирался подписать завтра в честь восшествия на престол. Кстати сказать, первым в списке шли вы, дядюшка, так как вам назначено... сто тысяч ливров.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
