Восьмое кольцо по-прежнему хранили брахманы, выбравшие в качестве места постоянного пребывания северные районы Индии. Но те абсолютно точно не стремились к земному владычеству, все их помыслы были о самосовершенствовании, обретении высшей духовной энергии и просветлении. Во всяком случае, с ними у Риччарди было меньше всего забот и хлопот.
Девятое кольцо попало к надменным англосаксам по чистой случайности. Риччарди в свое время пытался отговорить Филиппа IV Красивого от уничтожения тамплиеров. Но того уже невозможно было остановить. Он почему-то решил, что именно ему, королю французов, предстоит воссоздать великую цивилизацию Раш. И все у него, вроде бы, начиналось удачно: недругов изничтожил, предка своего славного, Людовика IX, канонизировал, что укрепило его авторитет среди христианских владык безмерно, и даже пап сумел вывезти из Рима и поселить в Авиньоне, обеспечив тем самым неусыпный контроль над иерархами церкви. Уничтожив тамплиеров, он смог бы получить в свое распоряжение доставшееся им в наследство от катаров кольцо, что сделало бы его самым сильным из всех земных владык! Но они сумели надежно спрятать святыню, а затем переправить ее в Британию с основателем династии Тюдоров Генрихом VII. Тот долго не знал, что с ним делать. Но пришедший ему на смену любвеобильный сынок, осознав, какая власть заключалась в этом перстне, тут же покончил с вассальной зависимостью от Ватикана, чего Риччарди не мог простить ему до сих пор. Спустя полвека базирующаяся на ненависти к Риму политика привела к формированию пуританского мировоззрения. Причем надменные англосаксы специально назвали себя «пуританами», то есть чистыми, пытаясь подчеркнуть, что являются прямыми потомками уничтоженных в свое время Ватиканом катаров (тоже «чистых», только в переводе с греческого).
Надо же было такое придумать — Белые англосаксонские протестанты! WASPы! White anglosaxon protestants! Они изменили все привычные на тот момент нормы, разгромили надменных испанцев, создали собственную империю, которая и поныне угрожает славе и первенству Рима! Риччарди их люто ненавидел. Но пока ничего с их явным преимуществом поделать не мог. Для их одоления ему необходимо хотя бы еще одно кольцо! То, которое затерялось где-то на бескрайних русских просторах.
Три кольца сегодня находились в российских пределах. Судьба двух известна: первое пришло через скандинавские земли вместе с Рюриком, заложившим основы русской государственности; последнее досталось в наследство от Чингисхана, который получил его в свое время от тибетских монахов и служителей религии Бон-По. Второе же кольцо, то самое, которое обеспечивало власть Кира и Александра Македонского, Помпея Великого и Юлия Цезаря, Константина Великого и Юстиниана, последнего Палеолога и Ивана Грозного — бесследно исчезло во времена русской смуты. И его надо было непременно найти, потому как именно оно давало истинную императорскую власть над миром, и только его обладатель мог провозгласить себя новым Белым Царем!
Риччарди точно знал, где лежат истоки этой магической силы! Это было то самое кольцо, которое до последнего дня своей жизни носил Белый Император и которое после его смерти как зеницу ока хранил преданный ему помощник. Прямых потомков по мужской линии Белый Император не оставил, а потому было решено вручить это кольцо первому, кто, по мнению Хранителя, будет достоин славы ушедшего в мир иной владыки. Так оно и переходило от одного великого правителя к другому. Дважды Риччарди казалось, что кольцо у него в руках: первый раз, когда Софья Палеолог оказалась в Риме, и второй, после отстранения от власти в Московии всех русских династий и возведения на престол рода, которому сам Риччарди благоволил. Но в последний момент кольцо бесследно исчезало с тем, чтобы потом чудесным образом объявиться и возвестить миру о появлении нового царя! Именно так было с Иваном Грозным. И сейчас Риччарди очень не хотелось, чтобы кошмар почти полутысячелетней давности вновь повторился. И хотя он знал, что последний Белый Император настаивал перед смертью на возрождении империи Раш именно в тех географических пределах, где ныне существовала Россия, и что Белый Царь по всем признакам должен был появиться именно здесь, все его нутро сопротивлялось этому вроде бы неизбежному факту.
Надо отдать должное доктору архитектуры Франческо Риччарди. Только внутренним неприятием предстоящего возрождения России он не ограничился. Сразу же после исчезновения кольца в начале XVII века он принялся его разыскивать, не жалея для этого ни людей, ни денег. Ему удалось создать совершеннейшую сеть, которая пронизывала все уровни российской власти. Практически во всех сословиях и во всех регионах этой необъятной страны были ее адепты, вышколенные и обученные чуть ли не на нюх воспринимать все, что может иметь отношение к кольцу. Но, несмотря на все старания, Риччарди так и не смог его найти. А времени оставалось в обрез. Предреченный Белый Царь вот-вот должен был объявиться. И пусть лучше это будет представитель цивилизованного мира, выбранный и возведенный на престол самим Риччарди, чем ставленник полудикого народа в варварской стране!
Риччарди подлил себе еще немного коньяку, достал из стоящего на столе ящичка небольшую сигару, отрезал гильотинкой кончик, и с удовольствием раскурил ее. Вдруг дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник руководитель его секретной службы Луиджи Бенетти, который осипшим от волнения голосом буквально прокричал: «Экселленц! Мы нашли его!».
От неожиданности Риччарди поперхнулся дымом и с плохо скрываемым раздражением спросил ворвавшегося без стука секьюрити: «Нашли кого?».
— Кольцо, экселленц! — отрапортовал главный шпион его империи.
— Где и при каких обстоятельствах? — теперь уже настала очередь Риччарди сдерживать эмоции.
— Только что мы получили доклад от одного из наших адептов в России. Он служит в местной федеральной службе безопасности и сегодня во время рейда по поимке некоего Труварова, гражданина Франции, увидел кольцо на пальце местного жителя, выезжавшего из Москвы. Машина, в которой тот находился, сейчас под нашим контролем. Владелец ее установлен. Наш человек поступил в соответствии с инструкцией: установил за объектом наблюдение, с тем чтобы при первом же удобном случае овладеть кольцом.
— Почему он не сделал этого сразу? — недоуменно спросил Риччарди.
— Это было невозможно, так как по существующему в Московии порядку задержанием занимаются работники милиции. Они же проводят изъятие ценностей. Зная нравы, царящие в московской милиции, наш человек был абсолютно уверен, что во время задержания кольцо может быть утрачено. Поэтому он установил за объектом слежку. Но…
— Что «но-о-о»! — не в силах справиться с эмоциями, закричал Риччарди.
— Но тот, видимо, почувствовав слежку, заманил его в болото. Наш человек остался без транспортного средства и, следовательно, не смог продолжить преследование. — Бенетти был явно озадачен. Он сам не мог понять, почему его человек не убрал свидетелей и не овладел кольцом! Ведь четкие инструкции исключали хоть какую-то двусмысленность трактовки. При этом ни самому Риччарди, ни Бенетти не пришло в голову самое элементарное объяснение: адепт при виде кольца, которое ищут более трехсот лет лучшие ищейки мира, просто впал в состояние ступора. А когда пришел в себя, было уже поздно: кольцо и его носитель успели оторваться, а попытка погони успехом не увенчалась. Что поделаешь, он был самым обычным человеком, хоть и хорошо подготовленным.
