– Ничуть не хуже, чем ты, – твердо сказала Джоселин. – Я даже думаю, что его поведение достойно восхищения.
– А мое? – возмутился Рэнд.
– И твое, конечно, тоже. – Она с усилием удержала от того, чтобы не подковырнуть супруга. – Но тебе легче, чем ему. В конце концов его впереди ожидает только корона, а тебя… – И послала ему соблазнительную улыбку.
Рэнд некоторое время пристально смотрел на нее.
– Ну ладно, буду пай-мальчиком. До поры до времени. – Он медленно улыбнулся и ниже наклонился к ней. Но не обещаю ничего, когда мы вернемся домой. А вот когда вернемся…
– Убирайтесь прочь! – пронзительно прозвенел в вечернем воздухе высокий фальцет. – Оставьте меня, а не то очень пожалеете!
Рэнд и Джоселин немедленно поспешили назад.
– Какая ты крупная… – Коренастый неряшливо одетый мужчина на добрый фут ниже Алексиса ростом стоял, плотоядно уставившись на него, и громко говорил в решительной пьяной манере: – Мне нравятся крупные, упитанные женщины, нравится, когда они в теле. Это значит, что у них здоровый аппетит.
– Я вам вряд ли понравлюсь, – ответил Алексис, но надменный тон не произвел никакого впечатления на кавалера.
– Давай же, куколка, поцелуй старину Генри. – Мужлан взял Алексиса за руку.
– Ну-ну, – проговорил Рэнд преувеличенно пискляво и, схватив хмельного Генри за шиворот, оттащил его прочь. – Леди же объяснила, что она не заинтересована. Так что идите своей дорогой, добрый сэр.
Генри изумленно вытаращил глаза и перевел взгляд с Рэнда на Алексиса и обратно.
– Черт побери, да вас тут таких двое! – Он улыбнулся широкой беззубой улыбкой. – А мы неплохо могли бы провести время втроем.
– Только не с тобой, – фыркнул Алексис. – А если ты сделаешь еще одно недостойное предложение, мой… моя сестрица и я будем вынуждены тебя как следует проучить.
– Я всегда любил норовистых женщин. – Генри подошел к Рэнду поближе и воззрился на пего снизу вверх. – И всегда любил сестричек. А у вас, милашки… – Тут Генри прищурился и пристальнее вгляделся в затененное капором лицо Рэнда. Его лоб собрался складками, и он пробормотал вполголоса: – Не хочу обидеть вас, мисс, но вам не помешало бы немного побриться.
– О Боже! – Рэнд схватился рукой за подбородок и сдавленно всхлипнул. – Никогда еще меня так не оскорбляли. Джоселин, душенька, помоги мне сесть в экипаж.
Джоселин торопливо подхватила его под локоть и подсадила на ступеньку.
– Да вы просто животное! – воскликнул Алексис и размашисто отвесил Генри тумака. – Как можно быть таким жестоким?
– Эй, потише, – поморщился Генри. – Что я такого сказал?
На помощь к ним уже спешил Ник.
– Все вы, мужчины, одинаковы. – Алексис, надменно вскинув подбородок, тоже полез в экипаж. – Вам нужно от девушки только одно…
Генри мельком взглянул на Джоселин, но не задержал на ней внимания – очевидно, нашел ее несколько тщедушной. Он жалостно посмотрел на закрывшуюся дверцу и пробормотал вслед «сестрам»:
– Я как раз люблю волосатеньких женщин.
– Придется вам довольствоваться пока собственным обществом, сударь.
Ник твердо взял сраженного любовью Генри за руку и отвел его подальше, затем вернулся, чтобы помочь Джоселин сесть в экипаж. Дворецкий не проронил ни слова, но было видно, что его просто душит смех. Он захлопнул вторую дверцу, и в тот момент, когда экипаж тронулся, с козел послышался взрыв хохота.
Джоселин была готова присоединиться к нему. Она сидела в темноте и ждала, пока кто-нибудь не заговорит, твердо решив, что ни за что не будет первой.
– Очевидно, – начал наконец Алексис тем же высоким фальцетом, которым разговаривал с Генри, – не один только лорд Уортингтон умеет ценить длинные ножки.
Секунду все трое молчали, затем разразились дружным хохотом.
– А вы видели его лицо, когда он сказал, что тебе не мешало бы побриться? – еле выдавила из себя Джоселин в перерыве между приступами смеха.
– Что лицо! – заливался Алексис. – Видели вы глаза этого пьянчуги, когда он понял, что нас двое? Две сестрицы-великанши.
– Я люблю волосатеньких дам, – пискляво передразнил Рэнд, что вызвало новый взрыв смеха.
– Одно могу сказать в защиту этого нахала, – фыркнул Алексис. – У него хороший вкус.
– Еще чего, – покатился со смеху Рэнд. – Подумать только – он предпочел нас Джоселин. Я бы назвал его вкус каким угодно, только не хорошим.
– Это потому, что он любит, когда они большие и в теле, – подвел итог Алексис. – Но все равно я понравился ему больше. Я же говорил, что из нас двоих я более привлекательна!
Глава 16
– Вот мы и приехали. – Усталый голос Рэнда прервал беспокойный сон Джоселин. За окном смеркалось. Видимо, их путешествие, оказавшееся вовсе не таким ужасным, подошло к концу.
– Куда именно приехали? – задал Алексис вопрос, вертевшийся у Джоселин на языке.
– В Лондон, – сказал Рэнд. – В мой городской дом. Здесь вы сможете переодеться, прежде чем отправитесь к себе в гостиницу.
Алексис кивнул.
– Здравая мысль, кузен. Я не могу появиться перед моей свитой в таком виде. И так из-за моего исчезновения не будет конца пересудам. Они все сейчас гадают, где я и когда вернусь.
– Некоторые озабочены этим больше, чем другие, – выразительно произнес Рэнд, встретившись глазами с Алексисом. Было видно, что ни один из них не хочет высказывать тревожащие их мысли.
Дверца экипажа распахнулась, Рэнд позволил Нику помочь себе выйти, Джоселин и Алексис высадились самостоятельно. И все быстро поднялись по ступеням к парадной двери. Джоселин лишь мельком увидела улицу, на которой стоял особняк, но сразу определила, что расположена она в районе не просто приличном, но фешенебельном, гораздо более шикарном, чем она себе представляла. Дверь распахнулась, появился дворецкий с суровым лицом.
– Чем могу? – Голос слуги оборвался, глаза подозрительно сощурились. – Милорд?
– Да, Чесни, это я. – Рэнд быстро прошел внутрь и увлек за собой Джоселин и Алексиса в просторную прихожую. – Это длинная и запутанная история, и я с удовольствием посвящу вас во все подробности, но позже. А пока приготовьте одежду для его высочества и экипаж, который доставит его в… – Он вопросительно посмотрел на принца.
– В «Палтни». – Алексис стянул с головы капор и сунул его Чесни. – А с одеждой поторопитесь, мне надо спешить.
– Не сомневайтесь, – пробормотал Чесни, судя по всему, слишком хорошо вышколенный, чтобы долго удивляться приезду своего господина вместе с некоей особой в женской одежде, к которой тот обращался «ваше высочество». У Джоселин промелькнула мысль – а не приходилось ли дворецкому видеть в доме Рэнда и более странных посетителей?
