«Цербер» рассудил так же. Он в мгновение ока запаковал Тину в бронежилет и натянул на нее респиратор, выдрав при этом прядь волос (оба предмета защиты хранились у него в корпусе), развернул прозрачный модульный щит, включил энергетический щит, выдвинул стволы своих орудий (их оказалось больше, чем Тина думала), но в комнату ее не потащил.
Судя по звукам, находившиеся в номерах охранники от кого-то отстреливались. Атакующие ломятся в окна?.. Коридор оставался пустынным, потом из-за угла в него швырнули маломощную гранату. Нарядный пластик пола всколыхнулся и осел хаотичным крошевом, со стены свалилось кашпо с растением. Скорчившуюся в углу Тину прикрыли от осколков щиты «цербера».
Вслед за гранатой в коридор ввалились те двое. «Девку в заложники!» — крикнул один из них, показывая на Тину. Тут-то ее сторож и выпустил свои отравленные иглы. Больше он никому не позволил прорваться в коридор: из-за угла стреляли, он вел ответный огонь. Хороший все-таки робот. Надежный. Если бы он еще и подчинялся Тининым приказам, ему бы цены не было.
Потом наступила тишина — относительная, из-за дверей доносились голоса и стоны. «Цербер» по-прежнему находился в боевой готовности и щиты не убирал. Из-за угла вышел бледный парень в ливрее коридорного, повертел головой, спросил: «Вы не ранены?» — и направился к Тине. Он успел сделать несколько шагов, зашатался и упал.
— Какого черта? — прошипела Тина, стукнув кулаком по корпусу робота. — Это же свой!
«Цербер» вряд ли ее понял.
Из номеров начали выглядывать охранники «Кристалона». Один из них, распахнув дверь, сел на пороге; его рубашка насквозь пропиталась кровью, но бластер он из рук не выпускал.
Появился Лиргисо, в шлеме, озабоченный и с фингалом, как Тина решила вначале. Потом увидела, что это не фингал: видимо, когда произошло нападение, Лиргисо делал макияж — правый глаз накрасил, а левый не успел.
— Твоя тварь убила служащего, — сказала Тина, когда он подошел ближе и «цербер», повинуясь его команде, убрал щиты.
— Разве? — Лиргисо кисло поморщился («Мало мне других неприятностей!»), склонился над коридорным. — Он не убит, а парализован! Сама посмотри.
Тина подошла ближе. Разница есть: глаза коридорного закрыты, лицевые мышцы расслаблены, грудная клетка слабо вздымается и опускается; у парней в пятнистых комбинезонах остекленевшие глаза выпучены, на губах выступила розоватая пена, мускулы напряжены в последней дикой судороге.
— Амеик не убьет кого не надо, — усмехнулся Лиргисо. — У него два режима поражения — «враг» и «посторонний», и он никогда их не путает. Амеик у нас умница!
Тине показалось, что сейчас он начнет гладить своего цепного робота-убийцу, как собаку, тая от умиления, но Лиргисо отошел к охранникам. Она стащила респиратор и бронежилет, протянула «церберу». Тот взял предметы манипулятором с выгравированным на металле изломанным орнаментом и затолкал в нишу, открывшуюся в корпусе.
В отеле были раненые и убитые. Из людей Лиргисо никто не погиб, но двое телохранителей и секретарь-референт Филипп Корде получили ранения настолько серьезные, что их сразу же отправили в частную клинику. Вернулся Люш. Его правая рука была замотана окровавленной тряпкой, зато физиономия сияла, как сверхновая посреди ночного неба. Материал в кармане, даже из отеля выходить не пришлось! Тина услышала, как остановившийся рядом с ним Лиргисо прошептал: «Ты сначала мне свой опус покажешь, а потом уже отправишь на Ниар!» Репортер всплеснул руками и начал протестовать против такой беспардонной цензуры, Лиргисо еле слышно процедил какую-то угрозу — он выглядел раздосадованным и злым.
Тина держала язык за зубами и старалась никому не мешать. Она не хотела, чтобы ее куда-нибудь запихнули и заперли. Ей сейчас нужна информация, как можно больше информации. Кто организовал нападение, с какой целью, могут ли они стать ее союзниками… Пока она не знала ни черта. Скрестив на груди руки, она стояла у стены рядом с «цербером» и впитывала реплики, отмечала детали. От ее экстрасенсорных способностей ничего не осталось, несколько дней непрерывных бесплодных попыток убедили ее в этом — значит, придется опять начинать с нуля.
Трое охранников Лиргисо приволокли парня в шлеме с пестрой эмблемой и коричнево-оранжевом комбинезоне. Пленник хрипло ругался. Его руки были скованы за спиной, но он пытался то пнуть кого-нибудь из конвоиров, то плюнуть в Лиргисо.
«Ясно, кто здесь главный объект покушения. Я и не сомневалась… Теперь бы еще выяснить, чем ты их достал!»
Савайбианские полицейские с зелеными светящимися надписями «Полиция» на шлемах и на куртках. Тина мысленно поздравила их с рекордным сроком опоздания: уже и проводку потушили, и раненых развезли по больницам… Где же вы были, ребята?
Офицер заявил, что задержанного он заберет в участок. Лиргисо начал возражать, его негромкий голос звучал мягко и убедительно. Полицейский непреклонно помотал головой. Похоже, что дальнейшую судьбу пленника они представляли себе по-разному.
— Мы его забираем, господин Мерлей, — сухо сказал офицер. — Он арестован в соответствии с савайбианским законом!
Лиргисо покладисто улыбнулся и развел руками — мол, кто же станет спорить с законом! — и шагнул к пленнику:
— Забирайте, пожалуйста! Надеюсь, ты не отвертишься от суда…
Пленник прорычал что-то оскорбительное и рванулся вперед. Молниеносное движение. Если бы Тина могла, как раньше, переключаться в режим замедленного восприятия, она бы увидела в подробностях, что произошло. Как будто Лиргисо не то заслонился, не то попытался оттолкнуть парня, всего лишь на мгновение до него дотронулся… Пленник обмяк и тяжело опустился на пол.
— По-моему, у него обморок, — повернувшись к полицейским, сказал Лиргисо. Его голос звучал озадаченно. — С чего бы это?
Офицер присел около парня, пощупал пульс, достал карманный меданализатор и наконец произнес, тоже озадаченно:
— Какой там обморок! Он умер.
Полицейские забрали тело и ушли. Выдав охране инструкции, Лиргисо подошел к Тине:
— Идем.
Разгромленный люкс — это все равно люкс. Все, что было безнадежно испорчено, отсюда вынесли; и комната, по-прежнему роскошная, стала вдвое просторней. Дырки от пуль и следы высокотемпературного луча придавали стенным панелям натурального розового дерева налет экстремальной экзотики. Окно в полстены закрывали стальные жалюзи. Лиргисо включил компактное противоподслушивающее устройство и только после этого заговорил:
— Тина, как тебе понравилась демонстрация моих возможностей? Это древняя лярнийская техника боя. Настоящее искусство убивать — это совсем не то, что проломить противнику голову пудовым кулаком в лучших тергаронских традициях. Поль даже не подозревает, сколько раз я мог убить его! Причем таким образом, что всё списали бы на его слабое здоровье. Он вызывает у меня интерес, поэтому я сохранил ему жизнь. Я добрый. — Лиргисо прервался, достал из бара бутылку и бокалы, разлил вино. — Ты сегодня видела один вариант, а есть и другой… Убить так, что жертва будет очень долго агонизировать, для этого надо ударить в другую точку. Я не рискнул проделать это на глазах у полицейских, а жаль… — Он рассмеялся и подвинул к Тине один из бокалов.
