напряжённо всматривался в лицо.
Притянул её к себе и жадно смял её губы, словно не видел вечность.
Собственно, так оно и было, в какой-то мере.
Впервые не нападал, не подавлял, не брал, наоборот. Мысленно принимал её как часть себя, впускал в сознание, добровольно впускал её в себя, не противился золотистым искрам.
Сделалось жарко, тело горело, меня трясло. Если это смерть, то я готов принять её, держа в объятиях ту, что люблю больше жизни. Пространство вокруг вспыхнуло, ослепляя меня. Казалось, взорвалась звезда. Я зажмурился, а когда открыл глаза, то остолбенел от увиденного.
Мэрион тяжело дышала и испуганно озиралась по сторонам. Притянул её к себе, защищая, и было, от чего.
Алисия вышла вперёд, несмотря на возражающий жест принца, медленно и осторожно она двинулась к стене, туда, где ещё несколько минут назад толпились шепчущие.
— О, Светлый Бог, — потрясённо прошептала Мэрион, выражая в самой мягкой форме то, о чём подумал я.
Хаос. Их. Дери.
Вместо стрекочущих теней повсюду из углов выходили… люди. Потерянные, ошарашенные, спотыкающиеся, но, определённо, это были обычные люди!
Деревенские, простые путники, мужчины и женщины, они с удивлением рассматривали свои ладони и трогали себя за лицо.
— Дэрек! — вскричала женщина с красным лицом. — Где Дэрек, где мой сын?
— Всё хорошо, — сказала Мэрион, мягко выпутываясь из моих объятий.
С неохотой отпустил её, но внимательно продолжал следить за каждым её шагом. Жена уже была рядом с рыдающей женщиной. Гладила ту по спине и что-то терпеливо ей втолковывала. Я разобрал слова «приют» и «с ним всё хорошо».
В груди всё сжалось: моя Мэри, едва выкарабкалась из чертогов Хаоса, а уже спешит помогать другим, не думая о себе.
Скользил взглядом по лицам людей и смутно припоминал некоторых. Чудо, поразительное чудо: монстры снова стали людьми.
Бивер, Вайолет и Ворн занялись выводом людей из пещеры. Вскоре лишние голоса стихли, словно и не было здесь шумной толпы.
Остались только мы с Мэрион и Лайтнессы. Алисия, наконец, завладела вниманием сестры, сжимала мою Мэри так, что я поморщился: полегче там, эй!
Подошёл к ступенькам, ведущим в озеро и замер, всматриваясь в кристально чистую воду, прозрачную, словно слеза. Озеро как озеро.
Медленно обернулся и посмотрел на Эйдана. Принц стоял на отдалении, удерживая одну руку на рукоятке меча, и сверлил меня взглядом из-под насупленных светлых бровей. От напускной вежливости не осталось и следа — она никому сейчас не сдалась, эта вежливость. Настал момент истины.
Мы долго стояли с ним так, рассматривая друг друга, словно видели впервые.
Болтовня Алисии и Мэрион стихла, они обе с опаской следили за нашим зрительным поединком.
Не сводя с Лайтнесса пристального взгляда, двинулся в его сторону. Звук моих шагов глухим эхом разлетался по каменным сводам. Остановился в паре шагов и сжал рукоятку меча, чувствуя в ладони знакомый холодок. Лайтнесс напрягся и следил за каждым моим движением. Правильно делал.
Хоть чему-то его жизнь научила: не доверять никому, особенно претенденту на престол. Усмехнулся своим мыслям и резким движением вынул меч из ножен. Лайтнесс настороженно замер, его жена шумно выдохнула.
Секунду я держал меч в руке, затем бросил его на каменный пол к ногам Эйдана, опустился перед ним на одно колено и склонил голову.
Сухо и без эмоций произнёс клятву верности, которую так жаждали услышать Лайтнессы и которой никак не могли добиться от меня вот уже несколько лет. Не обращая внимания на дикую боль, равнодушно наблюдал за тем, как на правом запястье прорезается магический символ в виде треугольника, заключённого в квадрат — доказательство того, что клятва принесена и принята Светлым Богом.
Раньше я думал, что день, когда сделаю это, станет крахом всего, к чему стремился и чего добивался. Но жизнь удивила и тут: внезапно понял, что мне всё равно. Хотелось другого. Кстати, о другом, вернее, другой…
Оглянулся назад и встретился взглядом с Мэрион, и столько в её глазах было тепла, любви и гордости!
Заметил протянутую ладонь принца, принял её и встал на ноги. Второй рукой Эйдан сжал моё плечо и сказал, пристально глядя в глаза:
— Я ценю это, Даркнайт. Ты всё сделал правильно.
Он дружески хлопнул меня по плечу и ещё раз пожал руку. Я признал его главенство, но вот это всё явно лишнее. Поморщился и сухо спросил:
— Мы всё решили?
— Да.
— Тогда, если ты не против, я бы хотел побыть с женой.
— Разумеется.
Эйдан отступил назад и сдержанно кивнул. Протянул руку Алисии, его жена приблизилась. Несколько секунд мы с Алисией смотрели друг на друга, пытаясь разгадать потаённые мысли и подвох.
Алисия первая отвела взгляд. Положила руку на локоть Эйдана и они молча вышли.
Мы с Мэрион остались вдвоём. Наконец-то. Подошёл к ней, осторожно притянул к себе и нежно приподнял подбородок. Посмотрел в её голубые глаза, прозрачно-чистые, словно горные озёра в солнечный полдень.
Губы сами растянулись в улыбке. Мэрион тут же улыбнулась в ответ и прошептала:
— Спасибо.
— За что?
— За то, что выбрал меня.
— Это тебе спасибо, — ответил тихо и провёл большим пальцем вдоль её нижней губы, — что выбрала меня.
Поцеловал её, думая о том, как на душе светло и спокойно. Впервые в жизни.
С трудом отстранился, приобнял её и направился к выходу. На пороге оглянулся и окинул прощальным взглядом это место, хранившее столько опасных тайн и возможностей. Сразу почувствовал, как Мэрион напряглась. Спросила с тревогой в голосе:
— Сожалеешь о случившемся?
Повернулся к ней и ответил:
— Сожалею, что на тебе грязное платье с жуткими следами крови, и я не могу снять его с тебя прямо сейчас, потому что до замка ещё ехать и ехать.
Мэрион с облегчением выдохнула:
— Я так скучала.
— Я тоже, Мэрри, едем домой, я хочу видеть своих детей.
Безо всяких сожалений шагнул прочь из каменного зала, крепко прижал к себе жену и ни разу больше не оглянулся.
27. Новый финал
Мэрион.
Яркий солнечный свет заливает комнату и распахнутые настежь двери, ведущие на балкон. Белоснежные занавески из лёгкой газовой ткани колышатся на сквозняке. На балконе толпятся празднично одетые мужчины и женщины, они стоят спиной ко мне, и я не вижу их лиц.
Внизу площадь перед дворцом Лайтнессов,
