Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Он знал – Земцов в отделе. Более того, зная опера, Вадим готов был поклясться, что тот даже не уезжал домой. В этой игре со смертью, затеянной ради спасения, Земцов играет роль не защитника, а нападающего. Было бы слишком нелепо полагать, что оперативник просто так, с ходу, забудет о печалях вчерашнего дня и оставит все так, как оно есть сейчас. Где-то он, Вадим, мог допустить промах. А в игре с Земцовым нельзя позволять себе не только незначительных ошибок, но и даже косого взгляда в сторону той части поля, где сейчас находится мяч. Хватка Александра Земцова и понимание им сути дела развиты в нем на уровне подсознания. Чуть-чуть Вадим не дотянул с объяснениями – и лисий нюх Земцова уже повел последнего в морг. Если бы не Витька Девятьяров – следак из соседней с Терновской областной прокуратуры, быть бы беде. Но парень отыграл роль санитара морга как по нотам. Немного «туповат», в меру «забывчив», в меру «угодлив». Молодчина. Маленький волчонок обхитрил старого лиса. Но короткий вздох облегчения – это лишь возможность проветрить легкие перед очередной волнительной задержкой. Попробуй переступи с ноги на ногу – Земцов тут же услышит шорох...
Вадим снял трубку и твердой рукой набрал номер. Он был прав. Начальник отдела РУБОПа был на месте. Вадим ошибся в другом. Звонить нужно было не сейчас, а после начала рабочего дня. А еще лучше – в обед. И, почувствовав, как оперативник нутром уцепился в этот факт, понял свою ошибку. Однако отступать было поздно. Их разговор длился пятнадцать минут. Вадим дал совершенно четко понять Земцову, что ровно через сутки в квартире начальника судебного департамента при Верховном суде по Терновской области появится то, что может заинтересовать сыск. А в квартире Заруцкого – председателя Центрального суда... В общем, то же самое.
– Что именно? – последовал незамедлительный вопрос.
А пусть он, Земцов, поищет! Найдет очень быстро. И когда поймет, что это именно «то», с него мгновенно слетит этот пренебрежительный тон и нотки недоверия.
– Прости, Вадим, – извинился Земцов. – Зашился я уже совсем. Всю ночь не спал, не обращай внимания.
Да ладно... Это рубоповское дело такое – не спать. Вот он, прокурор, спит спокойно. Потому что не мучают его коллизии дня наступающего и не бередят память воспоминания дней минувших. Не терзают вопросы борьбы с оргпреступностью и поиска потерянного общака...
– Слушай, прокурор, но перед тем, как мне поставить на прослушку судью, мне нужно взять разрешение у председателя областного суда! А это значит, что даже дворник дядя Петя будет знать, что Заруцкий под колпаком. И потом, если что «выгорит», придется возбуждать уголовное дело. А на это, извини, нужно разрешение Квалификационной коллегии судей. Тут до Генпрокурора не дойдет! Ты что, не в курсе отношений Заруцкого с ККС? Он ведь ее член!
– Ты не пыли, – посоветовал Пащенко. – Делай свое дело. А Генпрокурора я возьму на себя. Будет тебе санкция на арест. Кстати, если ты не будешь отдыхать, то скоро совсем постареешь. Кто тебя просит ставить прослушку на Заруцкого, а? Я тебе назвал две фамилии. Второй товарищ не отягощен статусом неприкосновенности. И уж совсем никак не попадает под закон о статусе судей. Послушаешь его, послушаешь и того, в чей кабинет и квартиру тебе доступ воспрещен. Саша, не тупи, ради бога.
– А где доказательства, Вадим? Ты рассказал очень занимательную историю. Но если я ввяжусь в нее и на старости лет попаду в «жир ногами», мне будет... Вадим, мне просто стыдно будет. Скажут – старый дурень решил порядок во власти навести. Заломать их всех, аки медведь странников, я смогу. Но как доказать? И... И потом, Вадим, я почему-то тебе не верю.
Пащенко наклонился и сплюнул в урну. Это очень хорошо слышал в трубку Земцов.
– Саша, дело Артемова, о котором я тебе только что говорил, в данный момент находится в производстве судьи Шмидт. Послезавтра утром его заберет себе Заруцкий. Откуда я, прокурор, могу об этом знать? Это будет доказательством?
– Посмотрим...
– Посмотри. Но смотри после того, как возьмешь Вихорева «в контроль». Иначе опоздаешь, парень. Да и я вместе с тобой...
Вечером следующего дня кабинет начальника судебного департамента Вихорева был уже на контроле оператора РУБОПа. Все разговоры в распечатанном виде ложились на стол Земцова через пять минут после их окончания...
... – Вихорев, слушаю!
– Анатолий Кузьмич, это Заруцкий! Доброе утро!..
– Доброе. Говори, Николай Сергеевич.
– Тут такое дело... Вчера вечером мне позвонил от вас человек и...
– А! Да, да! Ну, ну...
– Он сказал, чтобы я принял от него несколько комплектов оргтехники и это...
– Все правильно, Николай Сергеевич, – перебил Заруцкого Вихорев. – Половину забираешь себе, а другую половину, будь добр, подвезти к моему дому. Я сам там распределю, кому – что. В каждом суде требуется то то, то это...
Заруцкий замялся.
– Там все в двойном количестве...
– Ты не русский, что ли, Николай Сергеевич? – удивился Анатолий Кузьмич. – Я же сказал – подели все на два и одну из половин подвези к моему дому! Там два компьютера, два монитора, два... как его?
– Сканера.
– Да, сканера!
Заруцкий просто не знал, как сказать о главном. А вдруг о долларах тот ничего не знает?
– И два...
– Да, два! Два валета и вот это! Николай Сергеевич, ты что, принял с утра, что ли? – высказал догадку Вихорев. Его уже начал доставать полудебильный разговор по служебному телефону. – Ты четное количество на два сможешь поделить или помощника прислать, трезвого?
Заруцкий решил, что Вихорев специально рихтует разговор по телефону, чтобы он не болтал лишнего. Вихорев в курсе, значит, все правильно.
– Все понял, Анатолий Кузьмич. Я вторую половину положу в пакет с документацией на оргтехнику.
– О, господи... – услышал он в ответ, после чего последовали короткие гудки.
Часть третья
Улыбки авгуров
Авгурами в Древнем Риме называли жрецов, толковавших волю богов по полету и крику птиц. Это люди, сознательно и хитро вводящие в заблуждение других и узнающие друг в друге обманщиков. Если верить Цицерону, то авгуры при встрече друг с другом едва удерживались от смеха.
От автора
Глава 24
Черный «Мерседес» въехал на стоянку и остановился у самых ворот кладбища. Двигатель затих сразу, но люди показались из салона лишь спустя несколько минут. Понедельник на кладбище, да не в церковный праздник, – очень немноголюдный день. И те, кто медленно и обреченно вырывал траву на могилах, приводя их в порядок, или кто просто сидел, молча глядя на памятники, были исключением. Их привел сюда лишь этот день. Он их здесь и объединял. Всех живых, находящихся здесь, горе настигло именно в этот день – кого раньше, так, что боль уже утихла, кого позже. Но те, кто приехал, не входили в их число. И эта дата их ровным счетом ничем с кладбищем не связывала. Двоих мужчин в темных костюмах, медленно бредущих параллельными рядами вдоль могил, интересовало другое число. Двадцать четвертое. Именно в этот день был похоронен бывший судья Центрального суда города Тернова Струге Антон Павлович.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
