Прошла пора несколько извращенного приобщения к любви и экзотических увлечений. Обладая пылкой душой, скрывавшейся под внешней холодностью, он привлекал женщин и часто испытывал бесконечное наслаждение, но сердце его оставалось безучастным… кроме, пожалуй, того самого случая…
Звук колокола в замке, звавший к обеду, помог ему прогнать воспоминание, до сих пор приводившее его в смущение. Феликс, наверное, уже был дома, и Гийом поспешил вернуться в тот мир, который для себя выбрал, и который ему предстояло построить заново…
Глава IX
АГНЕС
Почти целую неделю Гийом наслаждался свободой, пока в одно прекрасное утро он вместе со своим архитектором господином Клеманом не склонился над проектом. Он был очарован и понял что художник старался ему угодить, для чего, впрочем, не требовалось особого воображения. Ведь вкусы его заказчика не выходили за рамки простоты и изящества. Постройка не должна была выглядеть претенциозно, подавлять Ла-Пернель, а, напротив, требовалось, чтобы она как можно гармоничнее вписывалась в пейзаж, причем высшей точкой ансамбля оставалась колокольня церкви.
В долине Ранс стоял один дом, запомнившийся Тремэну: он был возведен одним из директоров Индийской компании в конце прошлого или в начале XVIII века в стиле, характерном для построек Сен-Мало — два этажа, не считая подвального, высокая черепичная крыша, украшенная односкатными слуховыми окнами и невысоким треугольным фронтоном, придававшим зданию особую изысканность.
По обе стороны здания, в его фасадах имелись выступы, над которыми и возвышался легкий фронтон. На главном фасаде в каждом этаже было по девять окон, в то время как в задней части здания — всего семь. Архитектор учел все пожелания. Однако высокие окна с небольшими стеклами, охваченные разноцветной стяжкой, не нравились ни ему, ни Гийому. Поэтому было решено использовать лишь светлый валонский камень, но, стараясь оживить фасады, господин Клеман задумал тонкую игру различных по форме оконных перемычек, а над центральным окном нарисовал балкон. Высокие трубы придавали стремительность конструкции, еще меньше похожей на замок, чем отцовский дом на северном берегу Святого Лаврентия — на поместье. Гийому был нужен просто большой дом, где могли свободно разместиться семья с прислугой. Внушительно должны были выглядеть конюшни, и тут Тремэн был непреклонен. Господину Клеману пришлось трижды переделывать эскиз, пока его заказчик не перестал хмуриться.
Итак, в то утро были сделаны последние уточнения, и Гийом просиял. На месте строительства уже заканчивали корчевать. Скоро можно было взяться за кирку.
— Вы прекрасно поработали, — сказал он архитектору, — времени даром не теряли. Будем надеяться, что строительство пойдет также гладко.
— Не вижу причин, которые могли бы этому помешать. У нас в запасе несколько погожих месяцев — конец весны, лето и начало осени. К тому же вы обещали хорошую плату, и люди, которых я нанял, не станут жалеть сил. Однако нам придется считаться с бурями и непогодой…
— Когда, по-вашему, я смогу отпраздновать новоселье?
— Чтобы все закончить? Примерно через год. Не забывайте о внутренней отделке и о мебели… По поводу покраски, я думаю, вы можете рассчитывать на человека, с которым я вас познакомил…
— Что касается мебели, то я уже приобрел несколько великолепных вещей, они хранятся на складе в Париже вместе с предметами, привезенными из Индии и Китая, но я еще думаю заглянуть к некоторым краснодеревцам в пригороде Сент-Антуан, а также съездить в Кан и Руан. Пожалуй, мы заслужили по стаканчику доброго вина в ожидании ужина! — добавил Гийом и обернулся, собираясь позвать Мари.
И тут он увидел их через окно гостиной и от удивления забыл о своем намерении: Роза де Монтандр и Феликс прогуливались по грабовой аллее и о чем-то беседовали, живо, но в то же время с нежностью. Девушка была чем-то взволнована: время от времени она подносила к носу платочек, а по внешнему виду Варанвиля можно было догадаться, что он старался ее утешить.
Лицо Гийома расплылось в улыбке. Если бы они поладили, то для Феликса это было бы лучше всего, и даже не из-за богатства девушки — которым, впрочем, не следовало пренебрегать, — а потому, что в ней он мог обрести полную обаяния и жизненных сил, да еще и смелую подругу, и спокойно отправиться по жизни в окружении подрастающих детей, а их ему непременно подарит столь цветущее юное создание. Древний, угасавший род Варанвилей будет продолжен. Все же они были очаровательной парой…
Заметив его, Феликс и Роза неожиданно повернулись и подбежали к окну. Спеша к ним, Гийом перемахнул через подоконник. Его радостная улыбка исчезла: Роза плакала, а Феликс казался совершенно растерянным.
— Могу я чем-нибудь помочь? — предложил он, поцеловав руку девушки с особым чувством. — Вы как будто оба чем-то расстроены? — прибавил он, упирая на слово, их объединявшее.
Роза высморкалась в платок.
— Так оно и есть! Дело в том… даже не знаю, сможете ли вы мне вообще помочь. Я приехала к вам, повинуясь своему чутью, словно собачонка, которая, не раздумывая, бежит к тому, кого больше всех любит и в ком ждет участия.
— Как приятно осознавать, что тебя предпочитают другим! — заметил Феликс таким проникновенным тоном, что Гийом чуть не рассмеялся. — Да еще когда речь идет о столь очаровательной собачке!
На этой земле решительно происходили какие-то перемены! Только что пережитые тяжелые дни, похоже, сблизили их.
Тремэн повернулся к другу с лукавой улыбкой.
— Твой мадригал весьма удачен, но утешитель из тебя никудышный! — заметил он. — Я вижу слезы.
— Не обвиняйте его! — вступилась Роза с привычной быстротой. — Феликс, наверное, расстроен не меньше, чем я. Видите ли, речь идет об Агнес!
— Опять! — проворчал Гийом, и его настроение тотчас испортилось. — Да простит меня Бог, дитя мое, но вам не следует больше так терзаться из-за вашей подруги. Разве она недостаточно взрослая, чтобы обойтись без посторонней помощи?
— Боюсь, только внешне…
— Полноте! Какие с ней могли случиться неприятности теперь, когда она избавлена от ненавистного отца?
— Всего лишь брак с Уазкуром!
— То есть как это брак? Да ведь почтенный старик был в тот день едва живой. Уж не хотите ли вы сказать, что пережитый страх вернул ему силы?
— Понятия не имею. С тех пор я его не видела, но мне известно, что Агнес собирается за него замуж.
— Что это значит? Она с ума сошла?
— Не похоже. Напротив, она очень спокойна, я бы даже сказала, полна решимости. Кажется, господин де Нервиль официально помолвил их накануне встречи с вами, и теперь, если только оба не пожелают расстаться, соглашение расторгнуть почти так же трудно, как брак На руке у
