— И счастье.
— Перестань!
— Вот увидишь!
Лола скоро поняла, что она здесь не единственная зрелая дама, и решилась помыться на глазах у посторонних. Это было тем проще, что завсегдатаи уже утратили к ним интерес. Она прошла вслед за Ингрид в большой холл со стеклянной крышей, окруженный зарослями бамбука. Стебли бамбука как будто тихо шептались, купаясь в тумане, поднимавшемся над бассейном цвета ржавчины, до краев наполненным пахучей водой. Эти общественные бани пахли дровами, влажной землей, мощью гор. Лола уже прониклась фуники и приноравливалась к шагам Ингрид, которая нашла тихий уголок рядом с садом, вишневым деревом и краешком оранжевого неба. Она медленно вошла в воду. Лола последовала за ней, чувствуя себя гигантским омаром, который вот-вот окончит свои дни в дьявольской кастрюле. Но тело легко притерпелось к горячей воде, и она села на каменную ступеньку, погрузившись по самую шею в блаженство, о котором и не подозревала.
— Я бы поступила неправильно, если бы не послушалась тебя, — сказала она, потягиваясь от удовольствия.
Ингрид улыбнулась в ответ.
Одинокая молодая женщина, небольшая группа пожилых дам, мать с дочерью, — Лола различала лица только своих ближайших соседок. По воде плыло утлое суденышко. Протянув руку, она подобрала лепесток сакуры.
— Ингрид, — прошептала она минуту спустя.
— Yeah, Lola?
— Я знаю, почему Жюль приготовил для Алис такую пенную ванну.
— Я тебя слушаю?
— Номер забронировала не Алис. Это сделала Мирей, переодетая Бритни. Потом один ключ передали Алис якобы от имени Марешаля.
— А Жюль взял другой.
— Вот именно. Алис никогда не открывала своему убийце.
— Потому что он уже был в комнате?
— Даже в ванной. Под горой пены. И ванна была слишком прохладной, чтобы она решилась искупаться.
— Но как же он дышал?
— Под пеной можно дышать.
— Ты думаешь?
— В худшем случае ему потребовалось задержать дыхание всего на минуту. Какой смысл Алис задерживаться в ванной? Должно быть, ей захотелось полюбоваться видом из окна.
— Выходит, осматривая номер, она не заметила Жюля.
— Жюль и принес шампанское с наркотиком. Он подождал, когда кетамин начнет действовать, и убедил Алис прыгнуть. Затем натянул одежду прямо на мокрое тело. Поэтому гостиничные полотенца остались сухими. Он спустился в лифте или по лестнице, как будто только что вышел из тренажерного зала. Никто не обратил внимания на парня, мокрого от пота или вышедшего из бассейна. Ты проявила дьявольскую интуицию, Ингрид, предположив, что убийца мог смешаться с толпой спортсменов.
— Портье видел, как из гостиницы вышел тот же самый спортсмен с мокрыми волосами, слегка изменивший лицо с помощью очков или купальной шапочки, а может, и того и другого. Он был одет в тот же «просторный спортивный костюм в стиле рэппера», но уже не походил на молодого телеоператора.
— Они были на волосок от успеха.
Подруги молчали, пока Ингрид не выбралась из бассейна и не села на край, подставив спину свежему воздуху. Лола сделала то же самое и оценила перепад температур, легкое дуновение ветерка на своей коже.
— Что будем делать теперь, Ингрид?
— Возвращаемся в воду, конечно! А потом ты звонишь Сержу Клеманти.
— Ты права. В отличие от меня Серж — мастер допросов. С моими догадками в кармане он добьется полного успеха!
Диего Карли вцепился в свободное переднее сиденье, пока разболтанный самолетик «Эйр Ньюджи-ни» опускался, как огромная неповоротливая чайка, на изрытую ухабами взлетную полосу. Второй пилот обернулся к горстке пассажиров и поздравил всех с благополучным приземлением. Диего нашел, что это еще слабо сказано. Самолет сел на самом краю края земли, в неведомых глубинах необъятного нигде. Поднявшись в воздух в Порт-Морсби, они пролетели много километров над густыми лесными зарослями, извилистыми мутными реками, крутыми перевалами, не видя под собой ни единой взлетной полосы, ни единого телеграфного столба. Это было чудесное и немного тревожное ощущение. Алис пришла бы от него в восторг.
Так как он сидел в носовой части самолета, а выход был в самом хвосте, Диего вышел последним. Он увидел деревню, в полном составе наблюдавшую за выгрузкой пассажиров, их багажа и коробок с продовольствием. Выходит, и на краю края света вы не совсем одиноки. Их группу встретил директор отеля Адриан, мужчина лет шестидесяти.
Диего шел вместе со всеми под заходящим солнцем, под лучами которого пламенели вершины самых высоких деревьев. По пути им попадались кучки папуасов, собравшихся на вечерние посиделки, затем церквушка с шиферной крышей. Пройдя по тропинке еще сотню метров, они вошли в «Тьюфи Ризорт». Диего прижимал к себе рюкзак, слушая, как Адриан излагает им программу отдыха: подводное плавание, горный поход, рыбалка для желающих. Купание, созерцание и ничегонеделание для всех остальных. А еще можно пойти полюбоваться райскими птицами. Правда, это больше чем в часе ходьбы отсюда и придется вставать в четыре утра. Выпили фруктового сока и разошлись.
Его бунгало выходило на террасу, откуда был виден лиловый краешек неба, линия вулканических гребней, крутые черные скалы над фьордами. Серебристый залив переливался в лучах заходящего солнца. Маленький порт. Суденышки рыбаков и ныряльщиков, борт о борт стоящие на якоре. Диего сбросил рюкзак на низкий столик, открыл его и вынул металлическую коробку. Развеять прах Алис над морем и фьордами? Или подарить его райским птицам? Он посмотрел на часы: во Франции было утро. В бунгало нет телефона. Он одолжил у Адриана телефон, работавший через спутниковую связь. Состоялся короткий, простой и теплый разговор с Морисом, словно они находились в одной комнате. Он отключился с чувством умиротворения. Морис выбрал райских птиц, и это был правильный выбор.
Диего вернулся в бунгало, вышел на террасу, сел в плетеное кресло. Подумал, что на том же меридиане, но на расстоянии тысяч километров отсюда, Ингрид и Лола тоже любуются солнечным закатом.
