Нет. Никуда я не побегу. В тюрьму, значит, в тюрьму.
— Макс, ты совсем сбрендил?
— Игнатыч, рано или поздно мне все равно придется столкнуться с представителями законопорядка. Так почему бы не сейчас?
— Но, так нельзя, Макс, — возмутился бывший воспитатель.
— Да ладно, не переживай. Все обойдется. Это я тебе обещаю.
Сказал, но у самого кошки на душе заскребли.
Тут многое зависело от самих полицейских: какой отдел, по чьей наводке, честные или продажные…
Переменных было много и ничего не гарантировало успешный для меня результат.
— Игнатыч, — на ходу, обратился к Свицыну, — Позвони Стелле. Если она еще не вылетела, поторопи и обрисуй ситуацию.
— Сделаю, но чем Подольская сможет помочь? Может, пусть лучше сидит в Рязани. Она же только успела оклематься. Если тебя уведут, родственники вмиг грызню устроят, а Стелла пришлая, непонятно откуда взявшаяся, да еще и приехавшая по твоему приглашению… Сожрут ведь. Тебе бабу не жалко?
— Фу-у, Михаил, как грубо. Не бабу, а женщину. Бабы на рынке торгуют, а тут целая графини, и не абы какая…
Я не договорил, так как мы подошли к кабинету. Рядом с дверью взволнованно вышагивал один из лояльных ко мне родственников и как только заметил наше присутствие, сразу бросился навстречу.
— Ваше Сиятельство…
— Подожди, Игорь где?
— Внутри, вместе с этими…
— Уф-ф, хорошо что хватило ума не оставлять их одних. В следующий раз, незваных гостей оставляйте внизу. Нечего им по усадьбе шастать или еще лучше, — в задумчивости поскреб подбородок, — Нужно переоборудовать одну из комнат под кабинет для встреч таких вот неожиданных гостей. Да, обязательно надо. Игнатыч, ты еще здесь?
— Эм-м, — застопорился Свицын.
— Чего ждешь? Выполняй поручение и ни о чем не беспокойся. Подольскую никто тут не съест, это скорее она всех покусает.
В Стелле я был абсолютно уверен. Не простая женщина с непростой судьбой и к тому же, не обделенная властью. Если бы не проклятие Крючконоса, то вряд ли Подольская даже посмотрела в мою сторону, может только в том случае, если пришла на допрос.
Я знал, что деятельность Стеллы была непосредственно связана с Государственной службой, скорее всего, она работала в отделе запрещёнки, а может, и где-нибудь повыше. Да — скорее всего, выше, а значит, имела неплохие связи. Вот именно они мне и были нужны. Не даром Смерть намекнула обратиться за помощью именно к Стелле.
Распахнул дверь и уверенным шагом зашел в кабинет, отрезая себе все пути отступления.
М-да, наверняка придется посидеть на нарах. Сразу решить вопрос о моем освобождении не получится, а то, что меня возьмут под стражу, не сомневался.
В кабинете меня встретили две хмурые рожи во всеоружии: или слишком ретивые служаки, или продажные твари — сделал я вывод. С такими договориться не удастся, а жаль. Я все же рассчитывал уболтать их на домашний арест, но теперь понял, что этого сделать не удастся. Даже пробовать не стану. Все равно бесполезно.
Парни, пришедшие по мою бессмертную душу, разговаривать были не настроены.
— Максим Александрович Орлов? — грубо поинтересовался один из полицейских.
— Да — это я.
— Вы арестованы по подозрению в убийстве Константина, Александра и Владимира Орловых. При оказании сопротивления мы будем действовать на поражение. Советую сдаться, и тогда, может быть, вам удастся пожить еще немного… До того, как вас отведут на плаху.
— Я ни в чем не виноват.
Как же мне надоела эта фраза. Каждый раз доказывать, что ты не верблюд, оказалось очень утомительным.
— Все так говорят, а после допроса поют как птички, признаваясь во всех грехах. Руки… — рявкнул служивый, доставая антимагические наручники.
Помниться, я в таких уже один раз побывал.
Спорить не стал, вытягивая руки, так как видел, что у обоих полицейских уже были сформированы атакующие плетения.
Я, конечно, мог с ними справиться без проблем, но…
А дальше-то что?
Убивать я их не собирался. Случись такое, и меня даже Стелла не спасет, только если Смерть переправит в другую страну или вообще в другой мир, потому как всю жизнь скрываться от полиции, я не намерен.
Обезоружить и связать тоже не вариант. Куда я дену этих двоих? Запру в соседней комнате или отведу в подвал и посажу в сырую камеру?
За похищение людей во время исполнения по головке не погладят. Кара не меньше, чем за убиство. Не уверен, что смог бы отмазаться малой кровью.
Значит, придется сдаться и проехать в участок, а потом дойти до камеры временного содержания.
Переживу, а если не переживу, то… очень удивлю охранников своим исчезновением, ну а затем — воскрешением.
Надеюсь, до этого не дойдет. Не хотелось бы светить своими способностями.
— Смотри-ка, а парень видать немного соображает, — хмыкнул один из представителей правопорядка. Даже бузить не стал, а жаль, я бы с удовольствием приголубил его каким-нибудь заклинанием. Ненавижу таких ублюдков, жадных до власти. Это же надо, какой тварью нужно быть, чтобы изничтожить собственных родичей.
— Да чего уж говорить, головорез. Не иначе, — добавил второй служивый, а я мысленно рассмеялся.
Вот ведь, попал прямо в точку. Только я головы не режу, я их сношу… сношаю… Тьфу, ты! Снимаю с плеч, так что я не головорез. Я — палач. Жнец Смерти. Великий и могучий…
Что-то меня не в ту сторону понесло.
Отвечать на слова служителей правопорядка не стал.
Зачем в пустую сотрясать воздух? Эти два кадра уже все для себя решили и повесили на меня ярлык убийцы.
На запястьях защелкнулись наручники, и меня грубо развернули, чтобы в следующую секунду толкнуть в спину.
— Эй, полегче, — огрызнулся в ответ.
— Шагайте, Ваше Сиятельство, да побыстрее, а то у нас терпение не резиновое.
Ваше Сиятельство этот урод произнес с издевкой, но я лишь хмыкнул. Честно говоря, мне было абсолютно наплевать на этих двоих. Они были обычными служащими, не имеющими никакого значения. Их дело доставить меня в следственный отдел, а уж дальше, моей судьбой займутся другие люди. Вот с теми можно будет попытаться построить конструктивный диалог и по ходу него, определить линию поведения.
О родственниках я не особо беспокоился. Пусть временно порадуются. Долго их радость все равно не продлится, почти сразу начнется дележ власти, вцепятся как бойцовские собаки друг другу в глотки, так что хрен с ними. Главное, чтобы родовое имущество не успели пустить по ветру. Хотя
