что дом Освальдов находился прямо на границе, невозможно было сказать, в какой департамент могли быть направлены жалобы.
У Асканио появилось странное выражение лица.
— Ты уже просила меня это сделать. У них не было жалоб.
— Ты звонил или ходил туда лично?
— Я звонил.
Поскольку он был стажером, мне приходилось обучать его.
— Громкий мотоцикл, куча ярких украшений и кошки, которые сидят на машинах людей. Что у них общего?
— Капризный сосед, который потрясает тростью и кричит на людей, чтобы они убирались с его газона.
Для него еще оставалась надежда.
— Капризные соседи жалуются, и они обычно жалуются властям, и часто в письменном виде. — И иногда, когда их жалобы игнорируются, они заключают сделки с тайными силами. К сожалению, за это всегда приходилось платить. — Асканио, ты можешь быть очаровательным?
Асканио усмехнулся. Он не просто усмехнулся, он выпустил улыбку, как ракету из катапульты. Вероятно, это оказало бы такое же катастрофическое воздействие на любую женщину в возрасте от пятнадцати до тридцати. Идеально.
— Мне нужно, чтобы ты съездил в полицейское управление Данвуди и был очаровашкой. Поспрашивай вокруг. Кто-то должен помнить, что звонил этот человек. Если ты ничего не найдешь, обратись в департамент здравоохранения, а затем в службу контроля за животными. У тебя есть машина?
— Да. — Он кивнул.
— Иди и сделай это для меня. Не возвращайся, пока что-нибудь не откопаешь. Мне нужно имя.
— Хорошо. И тогда ты будешь вспоминать меня?
— Я не знаю. У меня амнезия, паралич и желание умереть, а они просто так не проходят.
Он открыл рот и замер.
— Хорошо. Я задница. Она хотела знать, что может произойти, поэтому я рассказала ей, но мне не следовало этого делать.
Хороший звоночек.
— Дай мне имя, и тогда я попробую вспомнить.
Он ушел, а я пошла забрать Джули. Нам нужно было найти Лютера и задать ему несколько вопросов.
Глава 14
ОТДЕЛ БИОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАЩИТЫ занимал большое прочное здание, построенное из больших блоков местного серого гранита. Большая черная вывеска напротив сообщала об официальном названии: «Центр магического сдерживания и профилактики заболеваний». Я припарковалась у входа, на месте для посетителей. Мы с Джули были вдвоем. Я попросила Дерека пойти по адресу подозреваемого преследователя и понаблюдать за его домом, делая все возможное, чтобы его не заметили, а Кэррана остаться в Гильдии.
День догорел до холодного вечера, небо на западе приобрело ледяной пурпур, когда солнце скатилось к горизонту. Сегодня вечером в зените была магия.
Кэрран предлагал пойти со мной, но я отказалась. Ему нужно было остаться и, запачкав руки, получить уважение наемников, а мне нужно было поговорить с вурдалаком. Когда он снова предложил, я сказала ему «нет», и не только потому, что Митчелл не выполз бы из своей норы, если бы почуял приближение Кэррана.
Кэррана было невозможно игнорировать. Он не то, чтобы вертелся вокруг меня, но он был очень бдителен на случай, если я вот-вот упаду в обморок. Прямо сейчас он был эквивалентом отряда обученных убийц на побегушках, готовых защитить меня при малейшей провокации. Мой инсульт вывел его из равновесия. Я чувствовала, как он преодолевает эту тонкую грань между сохранением самообладания и потерей всякого подобия рационального мышления. Он так и не оправился, потеряв из-за лупизма родителей, братьев и сестер. Страх, что со мной что-то случится, грыз его постоянно, и сидение в течение двух дней в ожидании, не умру ли я с паникующими детьми, свело его с ума. Он был так сильно взвинчен, что аж сила исходила от него. Если бы кто-то случайно столкнулся со мной, он бы разорвал его на куски. Больше всего он хотел запихнуть меня в бронированную комнату, заваленную мягкими подушками, охранять ее, пока все безумие, которое им двигало, не сведется к простому осознанию того, что с нами обоими все в порядке. Он бы никогда этого не сказал и определенно никогда бы не попытался, но желание было. Я видела это в его глазах.
Может быть, это было потому, что он слишком себя накрутил, или, может быть, так было всегда, но я чувствовала себя в полной безопасности, когда он был рядом. Я чувствовала себя спокойно. Он был похож на армию из одного человека.
Прямо сейчас я не хотела позволить себе роскошь чувствовать себя в безопасности. Мне нужно было почувствовать страх, хороший, возбуждающий страх, который поддерживал меня в тонусе, когда моя жизнь стояла на кону. Мне нужно было знать, что я могу действовать, что я все еще быстра и все еще могу убивать, и что я могу справиться с Атлантой самостоятельно. Что я осталась собой.
— Я знаю, ты волнуешься. Мне нужно это сделать. Либо я пойду, либо с таким же успехом могу собрать вещи и уйти на покой, — сказала я ему. — Я буду осторожна.
— Тебе следует повременить, — сказал он.
— Как долго?
Ответ читался в его глазах: навсегда. Мне надо было уйти, потому что я не всегда могла позволить себе роскошь быть с ним рядом, и нам обоим нужно было с этим смириться.
— Пообещай мне, что если ты столкнешься с другим великаном, ты не пойдешь на него войной, пока я не доберусь туда, — сказал Кэрран.
— Я обещаю. — Гигант был аномалией. Наткнуться на другого было маловероятно.
— Я серьезно, Кейт. Ты не выдержишь еще одного удара.
И он тоже не сможет.
— Я даю тебе слово.
Теперь мы стояли перед отделом «Биозащиты». Я надеялась, что мои руки и ноги будут работать так же хорошо, как до того, как случился весь этот бардак.
— Как они стали «Биозащитой» будучи «Центром магического сдерживания и профилактики заболеваний»? — спросила Джули.
— Центр начинался как подразделение полицейского управления Атланты. Перед Сдвигом, всякий раз, когда происходило убийство или какая-нибудь жестокая ссора, люди вызывали бригады по очистке места преступления. Они зачищали кровь, вывозили разлагающиеся тела, экскременты животных и тому подобное. Короче, биозащита. — Я вышла из машины и направилась к зданию. Джули догнала меня.
— В то время магия была в новинку, но быстро стало ясно, что ее маленькие подарки нужно изучать и сдерживать. Никто толком не знал, как это делать, и полиция Атланты в конечном итоге создала свое собственное подразделение по предотвращению биологической опасности. Они дали ему такое название, вероятно, потому, что это заставляло их чувствовать себя лучше, и все понимали, что это означает. С годами «Биозащита» расширялась, пока, наконец, губернатор не отделил ее и указом не передал под управление штата. — Я остановилась
