отношениях. Ослепительный солнечный свет падал на кристально белые здания, их дизайн был похож на темную сторону, но вместо того, чтобы выглядеть как что-то из ужасного кошмара, это больше походило на что-то из живописного сна наяву. Самое заметное отличие — отсутствие грозовых облаков, а на месте устрашающего собора стояла хрустальная пирамида. Солнечные лучи отражались от нее, заставляя разноцветные вспышки омывать город ослепительными копьями света.
Алекс с трудом могла поверить в то, что видела. Как будто по центру города была проведена невидимая линия, отделяющая свет от тьмы, день от ночи.
Пока она стояла там, наслаждаясь невероятным зрелищем, все, что она могла сделать, это хранить молчание.
Каспар Леннокс, однако, не был поражен молчанием. Своим чистым, мелодичным голосом он объявил:
— Добро пожаловать в Грейвел, Александра Дженнингс. Дом Ходящих по Теням и Дневных Всадников.
(вставить картинку)
Было бы неожиданной, но причудливой иронией, если бы Алекс обнаружила Дневных Всадников, живущих в темной половине города, и Ходящих по Теням, живущих на свету, но неудивительно, что это было не так. И это стало очевидным, когда Каспар Леннокс снова схватил Алекс за руку и снова повел ее сквозь тени, и они оказались на краю огромной мощеной городской площади — размером с два футбольных поля — и прямо у основания темной лестницы, ведущей к внушительному входу в собор.
— Дай угадаю, — сказала Алекс, потирая руку от его сильной, почти до синяков, хватки. — Старейшины висят здесь?
Жуткое здание, похожее на церковь, для жутких существ, похожих на вампиров? В ее сознании это имело смысл.
— Старейшины не висят, — сказал Каспар Леннокс, его отвращение к ее выбору слов было очевидным.
Когда он больше ничего не сказал, Алекс продолжила:
— Но они здесь, верно?
— Да, они встречаются внутри Обскурии.
— Тогда чего же мы ждем? — Алекс начала подниматься по неровным черным ступеням, удивляясь, почему он просто не высадил их наверху лестницы, вместо того чтобы заставлять преодолевать трудный подъем.
Когда Алекс поняла, что он не следит за ней, она обернулась и подняла брови в жесте «Что за задержка?».
— Я начинаю жалеть, что привел тебя сюда, — вздохнув, сказал Каспар Леннокс, подходя к ней.
— Мы еще даже ничего не сделали, — сказала она, сбитая с толку его заявлением.
— Вот именно. Это означает, что у тебя не было шанса вызвать какие-либо проблемы, — ответил он. — Пожалуйста, Александра, ради милости теней, пообещай мне, что будешь помнить о своих словах.
Алекс поджала губы.
— Что это должно означать?
Его ответ последовал без колебаний.
— У тебя есть привычка говорить, прежде чем подумать. Я настоятельно не советую делать это здесь. Старейшины не терпят радостных дураков.
Оскорбленная, Алекс открыла рот, чтобы возразить, но он продолжил прежде, чем она успела.
— И, как я уже говорил тебе однажды, они также не склонны заботиться о людях. Они с такой же вероятностью будут смеяться над тобой, как и слушать.
После джарноков и флипов Алекс не исключала уже ничего.
— Я знаю об этом, — сказала она отрывисто. — Но все равно должна попытаться.
Не сводя с нее темных глаз, Каспар Леннокс кивнул один раз.
— Очень хорошо. — Снова начав подниматься по лестнице, он приказал: — Следуй за мной. — Затем остановился так внезапно, что Алекс чуть не врезалась в него, когда он обернулся, чтобы добавить: — Как бы ты ни испытывала искушение, не говори, пока к тебе не обратятся. Ты понимаешь?
— Понимаю, — сказала она, следуя за ним, пока он продолжал подниматься, пока они не достигли впечатляющего входа с двойной аркой и не вошли внутрь.
Алекс не была уверена, что ожидала увидеть, войдя в собор. Скамьи и, возможно, алтарь. Может быть, свечи и какого-нибудь священника. Но ничего подобное не было. Она прислушалась, ожидая услышать квинтэссенцию звона горбуна на колокольне, но и этого не последовало.
В целом, внутри гигантского здания все было совсем не так, как она ожидала. Пол сделан из глянцевого черного мрамора, который так идеально сливался со стенами, что было почти невозможно разглядеть, где угол наклона сместился с горизонтального на вертикальный. Витражные окна почти не пропускали света из-за грозных грозовых облаков, поэтому единственным источником освещения были висячие бра, наполненные странным фиолетовым огнем.
Осмотрев все это, Алекс сосредоточилась на происходящем в центре пустого пространства. Хотя в соборе не было никакой мебели, в нем не было и людей. Или, скорее, Ходящих по Теням.
Казалось, что происходит какой-то боевой поединок, но было трудно что-либо разглядеть из-за множества пятнисто-серых существ, выкрикивающих как насмешки, так и приветствия. Букмекеры громко призывали людей делать ставки, а игроки выкрикивали в ответ имена своих фаворитов. Это было похоже на сумасшедший дом, полностью противоречащий тому, что Алекс могла бы считать священным местом.
На многоярусных балконах, поднимающихся высоко к шпилям собора и наблюдающих за происходящим, сидели, казалось, сотни Ходящих по Теням, жадно наблюдавших за хаосом внизу На центральном балконе, откуда открывался лучший вид, стояли три фигуры, двое мужчин и женщина, каждый практически тонул в тенях, которые клубились вокруг их плащей с капюшонами. То, что отражалось на их серых лицах, свидетельствовало о прожитых годах, их глаза были похожи на бесконечные озера древней тьмы.
Не нуждаясь в объяснениях, Алекс поняла, что это были старейшины, которых она хотела здесь увидеть, и она посмотрела на Каспара Леннокса, ожидая, что он покажет ей, как к ним подойти.
У него, однако, были другие идеи, и он крепко вцепился в ее руку и прошептал:
— Нам нужно уходить. Сейчас же.
— Но…
— Сейчас, Александра.
Его приказ был резким и, по мнению Алекс, тревожным. Это стало последним, что удерживало ее от сопротивления или споров, даже когда вокруг них начали подниматься тени, когда он приготовился перенести их прочь.
— Каспар Леннокс! Тривана пос феред се тонда корр!
Руки учителя болезненно сжались, прежде чем он отпустил Алекс и толкнул ее за спину, тени снова опустились к его ногам, когда он повернулся лицом к женщине Ходящей по Теням, которая привлекла его внимание.
Связь Алекс с Ксираксусом снова стала спасительной благодатью, поскольку ее внутренний переводчик смог понять слова как обычное приветствие, похожее на фреянское восклицание: «Где, черт возьми, ты был?».
— Рад встрече, Ширез Ганаре, — ответил Каспар Леннокс на своем родном языке, слегка поклонившись.
— Что привело тебя сюда, старый друг? — спросила Ширез. — Конечно, ты здесь не для того, чтобы соревноваться?
— Вовсе нет. Действительно, если бы я знал, что ватали тарго в действии, я бы полностью отложил свой визит, — ответил Каспар Леннокс напряженным голосом, который скрывал тревогу,
