спросила девушка, снова принявшая человеческий облик.
— Да. Но сначала хочу услышать о походе наших будущих сарсъяр на Бхарат. Или сначала отдых? — Швед внимательно оглядел Волка и Савельича.
— Помыться бы сначала, — предложил Волк.
— Хорошо, тогда по коням и в Альмет. Жду у себя через час.
Швед проводил взглядом отъезжающие аэробайки, и включив питание своего аппарата, обратился к Телии:
— Я поеду к Головину, послушаю доклад старшего их группы, а ты пока упакуй Тенебриса и отвези его к отцу. Только предупреди Калеба, что он мне нужен, не надо его никуда отправлять.
Через несколько минут, войдя в кабинет Турка, оружейник поздоровался с ним, и сев в уголке на стул, достал блокнот. Потирая ладони, Головин посмотрел на Шведа с веселым прищуром, и спросил:
— Зачем тебе блокнот, если ты все и так помнишь?
— Привычка, легче думается.
— Я слышал ты какого-то сначера поймал?
— Не поймал, мне его подарили. Это Тенебрис.
Головин не выдержав, присвистнул.
— Ого.
— Ого будет позже, когда я тебе расскажу, как нам его использовать.
Разговор прервал стук в дверь.
— Войдите.
— Разрешите, Дмитрий Михайлович? — в дверь вошел волкодав.
— Заходи, Каро.
Волкодав уложился в десять минут. Задав пару-тройку вопросов о Волке и Савельиче, Швед потерял интерес к беседе. Его грызли совершенно другие мысли. Нет, он конечно прослушал весь доклад Каро, но ничего нового к тому, что он уже знал, не добавилось. Надо было срочно искать что-то новое, неожиданное для противника. И оружейник, решив, что займется этим завтра, встал, и попрощавшись с присутствующими, вышел из кабинета. Тем более, что завтра ожидались сведения от агентуры Головина, работающей у князя Лутона.
Приехав в свою башню, Швед поднялся наверх, и внезапно замер перед дверью. Внутри кто-то был. И ждал. Причем, ждал давно. Оружейник вздохнул, встряхнул кистями рук, словно стряхивая с них воду, и рывком распахнул дверь.
Глава 24
Прямо посреди комнаты, в кромешной темноте, висел проход.
— А если бы я был не один? — Швед стянул куртку через голову, и бросил ее на спинку стула.
Проигнорировав его вопрос, в проем портала вплыла тень.
— Не пора ли блудному сыну вернуться домой?
— Где ты меня благополучно и убьешь, а, Хранитель? — хохотнул оружейник, и сев на стул начал стягивать с ног высокие армейские ботинки.
— Я отменю приказ.
— Не хочу, — Швед вытянул ноги, и пошевелив их пальцами, улыбнулся, — Вся моя жизнь прошла за пределами Кранча. Я изгой, и в родном мире буду чужим.
— Но ты и здесь изгой, на тебя смотрят, как на мутанта, — возразила тень.
— Ошибаешься, на меня смотрят, как на человека. Здесь у меня скоро появится семья, и уже есть друзья, которые меня принимают таким, какой я есть. В конце концов, тут я даже завел себе врагов, причем самых лучших — они меня люто ненавидят от всей души. На Кранче же меня ждет полное безразличие и равнодушие. Максимум, на что я смогу там рассчитывать — это страх окружающих. Меня будут только бояться. Как сейчас тебя.
— Но я ведь тоже тебя люблю.
— Э, нет… — Швед медленно встал, и обошел замершую тень вокруг, осматривая ее, как будто видел в первый раз, — Ты любишь меня только в своих мыслях, где я такой, каким ты хотел бы меня видеть, а не такой, какой я на самом деле. Ты меня не родил, отец, ты меня выдумал.
— Настаивать не буду, — тихо прошелестела тень, — Но это предложение одноразовое.
Швед поднял голову, и весело подмигнул.
— А вот и нет. Я могу вернуться в любой момент.
— Но тогда тебя убьют, — заметила тень.
— Может быть. А может и нет. Во всяком случае я могу вернуться без твоих одолжений.
— Зачем тебе эти миры? — полюбопытствовал Хранитель, — Это же миры смертных.
— Кранч ничем не отличается от остальных миров. О каком бессмертии ты говоришь? На Кранче тоже умирают. Когда это надо лично тебе. В чем разница?
— Не мне, Ульф. Умирают, когда это надо Кранчу.
— Это даже не пафос, это уже шизофрения. Ты очень давно подменил понятия Рем и Кранч. Ты возомнил себя богом.
— А разве не так? Я создал свой мир, ускорил на нем эволюцию, сделал всех живущих в нем бессмертными. Кранч непобедим, он вершина эволюции. Я творец этого мира, я его демиург.
— Уже не замечаешь? Я, я, я, я… Мне жаль тебя, отец. И не суюсь домой, вовсе не из-за страха смерти, а по одной простой причине — мне там скучно и неинтересно. Ты создал мир марионеток, где ты единственный кукловод. Но ты давно зашел в тупик, и решил, что сможешь продолжить улучшать породу, сделав остальные миры похожими на Кранч? Нет, у тебя ничего не выйдет, время сотрет тебя в порошок. В пыль. А может быть даже и пыли не останется.
— Я прекращу поставки в другие миры, и тогда…
— Ты не сможешь это сделать, — перебил его Швед, скривив в ответ лицо в насмешливой гримасе, — Твой мир жив только благодарю торговле с другими мирами. Нет товара — нет времени. А без него Кранч обречен, ты же создал мир, в котором времени не было изначально. Ты слишком долго пробыл в центре Бистлаэра, но ты помнишь, что такое время, и что оно может с тобой сделать. Каждый во что-то верит, только боится признаться в этом даже себе самому. Во что веришь ты, отец?
— Я верил в тебя. Видимо, я жестоко ошибся. Ты прав, без времени Кранч умрет. Но я всегда смогу создать новый мир. И нового тебя. Помни об этом, и… прощай, Ульф.
— И тебе не хворать, — Швед начал зажигать светильники, почувствовав приближение Телии, — Удачи с новым мной. И дверь не забудь за собой закрыть.
***
— В общем, опять я накосячил, — Волк прервал свой рассказ на моменте со своим неудачным командованием.
Савельич с сомнением пожал плечами, его руки были заняты набиванием трубки.
— Нормально все было, не бери на себя вину сверх положенного. Это же учения были. Я правильно понял вторую цель вылазки? — он взглянул на Шведа.
Тот молча кивнул, и с интересом стал слушать продолжение.
