и полагается, была из мебели покрытой позолотой и с обивкой, да и вообще из текстиля, из золотого шелка. На столе покрытом золотой скатертью стояли канделябры со свечами. На столе золотые приборы.
Наверное, по всей столовой разнёсся мой облегченный вздох, когда я увидел еду не из золота.
Но, прежде, чем сесть за стол, как и положено, сначала состоялось моё знакомство с моей новой семьёй.
Архариус за пару дней ни капельки не изменился, всё так же высок, широкоплеч, с длинными чёрными волосами собранными в низкий хвост и с лукавством в серебристых глазах. Он вначале пожал руку Аэрлису, а потом приобняв меня за плечи сказал:
— Добро пожаловать домой дочка!
— Спасибо! — растерянно пролепетала я.
— Вы там с Аэрлисом нам внуков ещё не настругали? — тут же лукаво спросил он, но возмутится мне не дали, подведя меня к молодой женщине, добавил. — Маргарет, моя жена и по совместительству мать этого неугомонного, что является твоим мужем.
Молодая, со стройной фигуркой и даже не скажешь, что она мать четверых детей. Черты лица мягкие, красивые, что сразу невольно тянешься к ней. Волосы длинные, волнистые, изумрудного цвета, а глаза такого родного золотого цвета.
Пока я удивлённо смотрела на неё, пытаясь сообразить как вести себя (маму я помню только свою земную, а вот принцессу Атаетэль я даже не видела), драконица поцеловала меня в обе щеки и кончик моего носа, что у драконов считается символом принятия в семью.
Мимолётный порыв и я уже обнимаю женщину, как же давно я не получала женского тепла и внимания, Тауриль не считается.
— Ма! — слышу недовольное возмущение своего мужа.
— Девочке нужно женское тепло — заметила леди Маргарет. — Не забывай, что бедняжка почти всё свою жизнь была сиротой.
" И как они успевают узнать о тебе всё, хотя ты только появилась на их горизонте? " — мелькнула мысль.
— Ей нужно моё тепло, а не чужое — возразил Аэрлис.
— Бесчувственный чурбан — сказала я, все же покидая такие манящие объятия. — У тебя мама всегда рядом, захотел увидеть, прилетел, а у меня нет такой возможности. — заметила я.
Аэрлис обнял меня со спины и сказал:
— Я же тебе говорил, моя семья и твоя семья и если тебе так хочется маминого тепла, она поделится, но смотри папа у меня ревнивый, так что, будь внимательней.
— Э… — протянула я, видя, что Архариус совершенно сбит с толку таким заявлением своего сына.
— А мне кажется, что это ты у нас ревнивый — заметила я, улыбаясь от того, что Аэрлис обнял меня за талию и притянул к себе поближе.
Дальше мне представили двух абсолютно одинаковых девушек: Властелина и Силвелия.
Обе высоки, стройны, с пышными грудями, с островатыми чертами лица. Их длинные огненно-алые волосы свободно спадали на спину, а алые глаза внимательно за всем следили, единственным способом отличить двух сестёр можно было по одежде. Властелина носила длинные платья, а Силвелия брюки.
Обе они одновременно протянули мне руки, для рукопожатия, но Властелина тут же изменила положение своей руки, и теперь мне нужно было её целовать.
Аэрлис от этого жеста недовольно прорычал, я же не стала зацикливаться на её манипуляциях и просто пожала ей руку, при этом, одновременно пожимаю руку и Силвелии.
К этому времени Аэрлис уже успел рассказать мне, что Властелина и Силвелия двойняшки которые к тому же и вылупились из яйца одновременно. Сей факт хоть и бывает, но довольно редко, поскольку обе девушки были сильны, то и власть требовали именно себе. Каждый новый знакомый проходил с их стороны так сказать испытание, с кем он поздоровается первым, значит та и главная. Я же здороваясь сразу с обеими, ставлю их в равное положение. Да и вообще если они равны, то и править должны вместе, не зря же говорят: Одна голова хорошо, а две лучше.
Последняя сестра Аэрлиса Завийела ни чем особенным не выделялась. Ниже своих сестёр, тонкий стан, мягкие черты лица, с курносым носиком. Длинные волнистые волосы цвета каштана и ярко-голубые глаза.
Девушка мне понравилась. Аэрлис как-то сказал, что Завийела завидует своим сестрам, а я вот смотрю на неё и не понимаю, чему можно завидовать? Вон они похожи на скрытных солдафонок, а она выглядит, как и полагается любой девушке, воздушна и неуловима.
Подхожу к ней и целую обе её пухленькие щечки.
— Сестрёнка, ты сочетаешь всё, что я так люблю в девушках, жаль, что я уже замужем — выдала я с нежной улыбкой на губах.
Завийела была шокирована, в принципе, как и остальные. Хотя нет, Аэрлис был явно недоволен мною, поскольку тут же повернул меня к себе и впился в мои губы собственническим поцелуем.
— Моя! — прорычал он.
Я обнимаю его за шею и, отрываясь с трудом от его губ, тяжело дыша, отвечаю:
— Конечно твоя! И только посмей об этом забыть, устрою тебе Кузькину мать.
Аэрлис нежно улыбаясь, снова приник к моим губам в собственническом поцелуе. А я даже не думала скрывать от остальных свою любовь и горячо отвечала своему любимому мужу.
Глава 32. То ли спать, то ли жрать
Его губы медленно скользят по моим губам, и я понимаю, что я уже не сплю.
За окном слышно пение птиц и легкий шелест листвы на деревьях.
Как же хорошо.
Маленькая шалость с утра. Мой язык нырнул наружу, и я скольжу им по губам моего мужа.
— С добрым утром, любимая! — прошептал он мне в губы.
— С добрым! — отозвалась я, с неохотой открывая глаза.
Аэрлис уже не спал, и, по-видимому, уже давно, поскольку был одет.
— Вставай! Скоро гости будут съежатся, а тебе надо ещё и приготовиться.
" И как я могла забыть, что мне сегодня исполнится сто лет, и теперь я совершеннолетняя … по крайней мере, по материнской линии". — вспомнила я.
— Не хочу вставать! — заявила я, отворачиваясь в другую сторону, и зарываясь в одеяло с головой.
— Вставай! Тебя будут ждать! — напомнил мне муж.
— Пусть ждут! Я вообще не просила закатывать пир на весь мир — пробурчала я.
— Просила! Мы просто совместили твой день рождение и нашу свадьбу — сообщил мой супруг.
" Вот и кто их просил? И не надо говорить, что это была я. Да, я в последнее время вообще ничего не хочу. Только бы в спячку залечь, как медведи на зиму. Да и магию, что-то трудно контролирую, глядишь, кого и зашибу ею, на этом балу, нехорошо получится.
