Единорог присел, чтобы мне было удобнее забраться ему на спину. Я была так шокирована его щедрым предложением, что села верхом. Действовала на автомате, не до конца осознавая, что делаю.
Едва я оказалась на спине Карла, как он сорвался с места. Бегал единорог быстро, ни в чем не уступая лошади. Деревья мелькали только так.
Вдруг сзади раздался вскрик, полный боли. Бой начался! Именно крик меня отрезвил. Что я делаю? Я не могу бросить Кира! Даже если он сам об этом просил. Когда это я делала то, что он мне велел?
— Стой! — Я вцепилась в гриву единорога и дернула ее на себя.
— Иго-го! — Заржал от боли Карл.
Резко останавливаясь, он вспахал землю всеми четырьмя копытами. Я кое-как удержалась и лишь чудом не полетела вперед.
— Забирай, теперь он твой, — сказала я.
Затем я повернулась к Карлу спиной и бросилась обратно на поляну. Туда, где Кир умирал без меня. Нет уж, ничего у него не выйдет. В моем мире в брачных клятвах говорится «вместе в радости и в горе». А я свое слово всегда держу.
Глава 27. О том, как куколка превратилась в бабочку
— Подожди, дуреха! — Донесся мне в спину окрик Карла.
Кулон он, видимо, подобрал и теперь мог отчитать меня, но я даже не обернулась. Не Карлу меня учить. Уж он-то знатно накосячил в своей жизни, мне до него далеко.
Видя такое дело, Карл уменьшился и шмелем полетел за мной. Догнал и запищал на ухо:
— Погибнешь же. О себе подумай.
Я не ответила — берегла дыхание. Карл довольно далеко ускакал. До поляны было приличное расстояние, а я оказалась совсем не подготовленной к бегу по пересеченной местности. Избаловала меня жизнь во дворце. Надо было больше заниматься физическим трудом.
Отдышка появилась быстро, и я существенно замедлилась, но не сдалась. Это не про меня!
Карл это заметил и проворчал:
— Ладно, упрямая ты дурында, помогу. Смени ипостась, это придаст тебе сил.
— Как? — Хрипло выдохнула я на бегу. Смена ипостаси мне пока так и не удалась.
— Вторая ипостась уже внутри тебя, она — часть тебя. Просто выпусти ее. Это как вылупиться из кокона.
Совет, честно говоря, был так себе. Обычный набор подбадривающих слов. Но по-своему он подействовал. Карл верил в меня. А я что же?
Простыня мешала бежать, путалась между ног, и я задрала ее повыше. На бегу да еще с такими неудобствами сложно сосредоточиться. Но я не могла остановиться и не могла подвести Кира.
Не сбавляя темпа, я на секунду закрыла глаза. Перед этим посмотрела вперед и вроде не заметила препятствий. Мне нужен был этот миг наедине с собой, чтобы нащупать ту самую связь со второй ипостасью, о которой говорил Карл.
Но я переоценила себя. Или недооценила коварство леса. Нога зацепилась за корень дерева, и я, потеряв равновесие, начала заваливаться вперед. От испуга глаза распахнулись. Я отчетливо видела приближающуюся землю. Еще немного — и случится удар.
В лучшем случае сломаю нос, в худшем — опять вырублюсь. Последнее пугало особенно сильно. Вдруг, когда я очнусь, Кира уже не будет в живых.
Земля была все ближе и ближе, еще немного, вот-вот… Но тут я поняла, что она больше не приближается. Расстояние между мной и землей оставалось неизменным. Хотя я вовсе не вернула себе равновесие и вроде как по-прежнему падала. Или точнее зависла горизонтально.
— Мать моя кобылица, — раздался пораженный голос Карла.
— Что со мной? — Взвизгнула я и дернулась в воздухе, но лишь неловко забарахталась, будто в воде.
Карл приблизился и обошел меня кругом.
— Моя куколка превратилась в прекрасную бабочку, — всхлипнул он. — А я всегда знал, что мама была шалуньей. Поговаривали, у нее в любовниках ходил сам Пегас, а еще будто я — его сын. И вот доказательство.
Карл указал на меня.
— Я — доказательство? — Я пошевелила ногами в попытке достать до земли.
В итоге загребла ими воздух и — ух! — перевернулась. Теперь я была хотя бы вертикально. Вот только незадача — пальцы ног по-прежнему не доставали до земли. Я парила в воздухе.
— Ты сменила ипостась, — снизошел до объяснений Карл. — У тебя теперь крылья.
— Чего?! — Я закрутила головой в попытке заглянуть себе за спину.
Было ужасно неудобно, но я все-таки сделала это — увидела их. Два огромных белых крыла. Они равномерно открывались и закрывались, держа меня на лету. Любопытно, что все происходило как бы само собой. Я не задумывалась над процессом. Наверное, это как с морганием. Мы же не думаем каждый раз — вот сейчас надо закрыть веко, а теперь пора его открыть.
— Ого! — Восхитилась я, а потом на всякий случай пощупала лоб — рога нет. Хоть в этом повезло! Впрочем, наличие крыльев — это тоже прекрасно. Лучше быть птицей, чем лошадью.
— Но ведь мой Дар от тебя, то есть от единорога, — поразилась я. — Разве нет?
— Да, но тебе передалась та часть меня, что была от Пегаса, — пояснил Карл.
Я кивнула. Отлично, меня все устраивает. Я планировала ворваться на ринг и проткнуть грифону зад рогом, но крылья тоже сгодятся. Буду атаковать с неба. Да, я собиралась драться вместе с Киром. И пусть кто-то попробует меня остановить. Ему же хуже будет.
Крылья намного быстрее ног. Они донесли меня обратно до поляны за считанные секунды. Правда сначала была небольшая неразбериха — пришлось немного потренироваться, чтобы управлять полетом, но я быстро все схватывала. Крылья как будто всегда были частью меня.
За миг до того, как появиться на поляне, я опустилась на землю. Сложившись за спиной, крылья исчезли, а я ворвалась на поле битвы подобно урагану. Но дальше пришлось притормозить.
Я не сразу разобралась, где друг, а где враг. Кир и грифон сцепились в одно целое. Единственное, что их различало — цвет. Золото грифона и черноту Кира не спутаешь между собой.
Грифон действовал по старинке — силой. Рвал когтями и пытался дотянуться зубами до глотки, чтобы перегрызть. У Кира была одна надежда — его Дар. Ипостась он сменил сразу же, но на этом его магия не заканчивалась. Как объяснил мне Карл, Дару грифона так же подвластна земля и воздух.
Вызвать ветер, чтобы швырнуть противнику в лицо пригоршню песка и ослепить его, заставить землю разверзнуться под лапами врага — Кир использовал любую возможность. Отбивал атаки ударом локального смерча или создавал холм из земли в качестве щита.
В результате вся поляна была перепахана от и до. Даже парочка деревьев выкорчевана. Настоящее побоище. Но лес и его повреждения меня мало заботили, а вот раны Кира — очень даже.
У него было несколько глубоких порезов от когтей грифона. Один, особенно сильный, пересекал грудную клетку. Кровь сочилась из раны, пачкая белую рубаху. Плюс грифон поранил клювом левое предплечье Кира, и он едва мог двигать рукой.
