намучаемся мы с ним!»
— Я вот что думаю, — продолжил старшина. — Видно плохо, но его фигурищу ни с какой другой не спутаешь. Сэм это был. Некому больше.
«Что и требовалось доказать. Эх, Доуэлл и компания, попляшете вы у меня... Всем скопом в клетке в столицу поедете! Первым, дэвы вас дери, рейсом!»
В желудке заурчало. Недавно ж, вроде, ел? Или давно? Поди тут разбери — сколько проспал. Но это все потом.
А Мердок, тем временем, затараторил дальше:
— А еще мне Рэй попался. Суетливый какой-то, убежал из мэрии — только пятки горели. Я к Мойре — ну, это помощница его. Говорит — к нему докторишка наш прибег, а потом и Рэй за ним сорвался. А куда — не сказал.
«Твою мать, как же вовремя я слег!»
— Так, Грейсон, — уверенно сказал Флин. — Надо брать всех троих, пока они Сэма еще куда-нибудь не запрятали. Собирай своих пока, я тут потихоньку выползу. Ждите в управе. Без меня не рыпаться! Понятно?
Мердок недовольно поджал губы. Подчиняться он не научился и, подумалось Флину, никогда не научится. Любые приказы он до сих пор воспринимал в штыки, но на споры времени не было, так что он сухо кивнул и выкатился из комнаты.
Флин скинул простынку, аккуратно, без спешки, опустил ноги на пол, коснулся кожей прохладных досок. Ухватившись за спинку кровати, поднялся — его повело, но головокружение быстро отпустило. Слабость все еще сковывала мышцы, но Флин понадеялся, что постепенно разойдется, скинет докучливую усталость. Так, а где одежда?
Штаны и рубашку он нашел заботливо сложенными в шкафу. Дыры на месте порезов были заштопаны ровными стежками, кровь прилежно отстирана.
«Ай да девчонка, все успела».
Теплое ощущение благодарности разливалось в груди. Захотелось тут же отыскать Лору и обнять. Или...
Так, эйфория от кровяной магии, что ли, не прошла? Ничего, скоро улетучится.
Одевание оказалось сущей пыткой. Флин долго возился со штанами, впихивая в них непослушные ноги, а затем промучился с рубашкой — пальцы лихорадило и пуговицы ловко уворачивались.
Да уж, ну и боец из него нынче.
А где же плащ и шляпа? В шкафу их не обнаружилось, а больше и убирать их в крохотной комнатке было некуда.
Кое-как одевшись, Флин, придерживаясь за стеночку как дряхлый старик, выбрался из своей «спальни» и оказался в просторной светлой комнате. Под потолком на натянутых веревочках сушились травки и грибы (дознаватель узнал красные шляпки мухоморов), широкий стол по середине заставлен множеством скляночек, банок, пузырьков, мисок, тарелок и бог весть чем еще. Из пухлой кирпичной печки валил белый дым, пролезая через приоткрытую чугунную дверцу. Отдельно в уголке приютился столик поменьше — над углублением в каменной столешнице висел черненый котелок, рядом устроились миниатюрные меха, связка хвороста и еще горстка плошек и бутылочек. Оставшееся место справа от котелка занимала масляная горелка.
От травяного запаха рецепторы в носу сходили с ума.
Слева от Флина виднелась закрытая дверь, видимо, в комнату Лоры, а из прохода справа тянуло стылым воздухом — там недавно скрылся Мердок.
Самой знахарки в комнате не было. Флин хотел ее позвать, но она заявилась сама — пришла с улицы и скептически осмотрела пациента.
— Я бы сказала, что ты рановато собрался, но ведь все равно не послушаешь.
— Не послушаю, — согласился Флин, впрочем, будь его воля, он бы и вправду повалялся у Лоры еще с денек. — Слушай, а где мой плащ? Там холодновато в одной рубахе бегать.
Лора издевательски усмехнулась.
— Нет больше твоего плаща. Тебя я спасла, но его не смогла. Твой медведь его знатно подрал. Не волнуйся — я похоронила его с почестями.
«Жаль. Хороший был плащ».
— Но я и об этом подумала, — продолжила Лора. — Погоди минуту.
Девушка пересекла комнату, по пути заглянув в печку и довольно хмыкнув, и откинула крышку сундука, который спрятался за большим столом — Флин до этого момента его не приметил. Из него Лора извлекла темный потертый и порядком заношенный плащ, но с мягкой и теплой подкладкой, сунула Флину в руки.
— Вот.
— Откуда у тебя такой?
— Он не мой. Это старшина утром принес. Я попросила.
Вот как. Ну, проверим.
Флин накинул плащ на плечи, застегнул застежки, затянул пояс. Великоват чуток, в плечах особенно, но пойдет. Выбирать все равно не из чего.
— Хорош, — оценила Лора. — Прям как Мердок в молодости.
— А ты видела его в молодости?
— Нет, но теперь представляю.
Флин не стал отвечать — шатаясь и задевая столы и углы, он добрался до предбанника, натянул сапоги и, к радости своей, обнаружил и шляпу, спокойно висевшую на крючке. Знахарка догнала его — встала в проходе из комнаты, привалившись плечом к косяку. На вялые движения дознавателя она глядела с сомнением и жалостью.
— Ничего не забыл? — поинтересовалась она, когда Флин взялся за ручку двери. — С пустыми руками пойдешь?
Флин хлопнул себя по лбу. Ну и болван! Гениальный дознаватель, мать твою — спросил, где плащ, но забыл про револьвер! Хорошо его Сэм приложил, еще бы немного — побежал бы арестовывать Доуэлла в чем мать родила.
Оборачиваться было стыдно — Флин всеми силами пытался сохранить невозмутимый вид, но на деле выглядел, должно быть, смешно.
— На, — Лора протянула ему пояс с револьвером и кинжалом. — Радуйся, что Мердок такой неуклюжий — он наступил на твой пистолет, иначе бы не нашел. А ножик, говорит, еле у тебя отобрал — ты даже в отключке его мертвой хваткой держал.
Нацепив пояс на законное место, Флин проверил револьвер — три патрона, три пустых желоба. Вряд ли Доуэлл и остальные будут так рьяно сопротивляться, что дойдет до перестрелки, но уж лучше перестраховаться.
Он достал патроны из подсумка на поясе, отправил их в револьвер — барабан встал на место с приятным металлическим кликом. Вот так. Против Сэма пистолет не помог, но с огнестрелом на поясе все равно комфортнее.
Мелькнула мысль прихватить вторую бутылочку с кровью, но Флин сам же от нее отмахнулся. Зачем? Во-первых, это чревато — выжжет его к дэвовой бабушке и никакая знахарка не спасет. Во-вторых, если Сэм и объявится, то при всех все равно не будешь колдовством бросаться. Так что... Пусть лежат под кроватью от греха подальше.
Когда Флин вышел за
