– И куда же он мог деться?
Спикер задал этот вопрос не столько "авторитету", сколько себе самому. Но совершенно неожиданно ответ последовал с той стороны, с какой его не ожидали...
– Может, его этот... Скопцов забрал?.. – высказал предположение Батон, присутствовавший при этой сцене.
Услышав это предположение, и Мезенцев, и его партнер по криминалу замерли на месте.
– А почему ты так думаешь? – первым опомнился спикер.
– Так этот тип сказал... – Батон показал большим пальцем руки куда-то за спину. – Он диск отвез, а потом позвонил, чтобы тот его забрал.
– И ты молчал?! – Зуб сжал кулаки и сделал шаг вперед.
– Не, я не понял, – выгнул Батон пальцы. – Тебе, Славян, че надо было?! Узнать, где этот лох диск замышил? Или кому он его отдал?
– Ладно. – Кулаки разжались. – Все верно... Не психуй... Что делать будем? – деловито спросил Зуб у спикера.
– Не знаю... – Тот развел руками. – Если наши предположения в отношении Скопцова верны, то остается одно – запасать сухари. Насушить не успеем...
– Ну, Скопцова уже завтра не будет, – вспомнил "авторитет" Спеца.
– Только легче от этого не станет, – сказал Мезенцев. – На квартиру покойного приедут коллеги, проведут осмотр и найдут диск. Разумеется, они его посмотрят... И тогда...
– Батон, слушай сюда! – Лицо Зуба вдруг разгладилось, в глазах появился блеск.
"Что-то придумал..." – сообразил спикер.
– Иди в подвал, поговори с лохом! Узнай, кто это такой – Скопцов! – инструктировал "авторитет" телохранителя. – Где они познакомились, что у них общего... Ну и все такое. Понял?
– Не получится... – Батон опустил глаза.
– Почему?
– Слабенький он, лошок-то... – Палач с неподдельным интересом посмотрел на свои широкие ладони. – Совсем слабенький... Был...
– Понятно. – Зуб не огорчился по поводу смерти Зарубина. – Ладно, иди тогда. Пацанам там скажи, пусть падаль уберут... Ну и приберутся в подвале.
– Хорошо. – Батон с явным облегчением покинул гостиную.
– Что задумал, Слава? – спросил спикер как бы между прочим, хотя любопытство раздирало его на части.
– Ничего особенного. – Зуб ухмылялся, хотя всего несколько минут назад готов был прибить первого, кто попадется под тяжелую руку. – Если диск действительно у Скопцова, то он принесет его сам. И еще будет просить, чтобы мы его взяли.
– Даже так?! – Спикер приподнял брови.
– Только так! – Зуб торжествовал. – Помнишь, ты спрашивал, что там у меня за гости?
– Ну, помню...
– Так вот, эти гости – дочка и внучка старого мусора!
– Ну и что с того? – Мезенцев выглядел разочарованным.
– Как это – "что"?! – удивился "авторитет". – Мы предложим Скопцову обмен. Диск – на девок. Он поведется в эту тему, стопудово!
– А он ему нужен, этот обмен? – К идее партнера Мезенцев отнесся довольно скептически.
– И куда же он денется! – Зуб понемногу начинал горячиться. – Он уже один раз впрягся за них!
– И поломал твоих бойцов... – ехидно напомнил спикер.
– Сейчас такая тема у него хер пролезет! Ручной будет! Девки-то у нас! И он опять впряжется.
– Слава... – Андрей Валерьевич вовсе не разделял восторгов "авторитета". – А ты не думал о том, что ему эти девки, может быть, и даром не нужны? Что он выполняет свое задание...
– Что за задание?
– Судя по тому, что им был завербован этот гаденыш Зарубин, он занимается конкретно моей разработкой. И разменивать каких-то совершенно "левых" для него женщину и ребенка на карьеру он не станет.
– Ты словечко-то правильное нашел... – опять ухмыльнулся Зуб. – Ребенок... Понимаешь, ребенок?! На бабу, я не спорю, ему, может быть, и наплевать. Но вот ребенок... Ему же этого никто не простит! И в первую очередь он сам себе! Они же, которые борются за идею...
– Идеалисты?..
– Во-во, они самые! Они же ненормальные! Они же сами под нож пойдут, лишь бы другие жили! Тем более дети...
– Что-то я сомневаюсь... – У Мезенцева было собственное представление о деятельности спецслужб.
– Слушай, Валерьевич, кто нам в конце концов мешает попробовать?! Хуже не будет.
– Но отдать ему бабу...
– А кто тебе сказал, что мы кого-то отдадим?! – искренне удивился Зуб. – Нам ведь нужно только, чтобы он диск принес в то место, куда скажут. А я туда своего Спеца наведу... И все дела. Был чекист – и нет чекиста! Всего делов!
– Вон оно как... – протянул спикер. Пожалуй, в сказанном "авторитетом" было рациональное зерно. – Ну что же... Давай попробуем...
2
– ...Да, братишка, попал ты, однако! – Шепелев потер ладонью лоб.
– Знаешь, мне как-то наплевать, попал я сам или не попал, – скривился Скопа. – Мне девчонок найти сейчас надо!
– И где же их искать?
– Эх! Если бы я это знал... – махнул рукой Василий.
– Ну, можно будет попробовать. Есть у меня кое-какие знакомые... Можно будет переговорить... Но это только утром.
– У меня заночуешь?
– А где же еще?! – удивился Глаз. – Надеюсь, не выгонишь?
– Ну ты скажешь... – ухмыльнулся Василий. – Я тебе на диване постелю, а сам...
Из комнаты донеслась звонкая трель телефонного звонка.
– Подожди, Юра, я сейчас! – Скопцов выскочил из кухни.
Он был уверен, что звонит тот самый малый, который периодически подкидывал ему загадки. Если честно, Василий собирался послать его по всем известному адресу. Сейчас не до игрушек... Вот найдет Татьяну, разберется с происходящим, а уж потом...
– Василий Арсеньевич?.. – раздался приятный мужской голос, ничего общего не имеющий с тем, который Скопцов слышал последний раз.
– Ну, я. Чего хотели? – Василий не собирался ни с кем церемониться. Время уже идет к утру, а человек звонит как ни в чем не бывало.
– Вы бы не грубили... – вроде бы доброжелательно посоветовал собеседник. Но было в его голосе что-то такое... Осознание собственного превосходства, уверенность в том, что с ним будут разговаривать...
– Слышь, ты, я спать хочу! – бросил в трубку Скопцов. – Если что-то есть сказать – говори. Нет – до свидания!
– Опа! Ну какие мы крутые! – Человек на другом конце телефонного провода откровенно насмехался. – Один вопрос, глубокоуважаемый Василий Арсеньевич! Позвольте только один вопрос – и ложитесь себе на здоровьице спать! Если, конечно, уснуть сможете...
