мнению берсекера, он только что выиграл в лотерею, сорвав нехилый куш, коим можно будет похвастаться в тавернах, больше известных как притоны. Да, вы правильно поняли, «Песни Глича» оказались преступниками, за чьи головы назначена награда почти в триста золотых.
Первым в бой ринулся ведьмак. Использовав ускорение, он рванул в неистовом выпаде на миг превращаясь в размытую, словно пьяную тень. На вместо удара, хлопка или кровавого чавканья, боец издал непонятный звук в тот самый момент, когда с него слетели сапоги и желтоглазый на полной скорости въехал головой в дерево. Увы, дерево оказалось крепче и воин, так и не поняв в чем же дело, испустил дух.
Мери, не обращая внимания на такие мелочи, прыгнула в сторону берсеркера, с силой оттолкнувшись от кочки. Девушка надеялась, что сможет связать того боем на достаточный промежуток времени. Взмыв над землей на добрых семь футов, леди замахнулась саблей, запуская одно из своих самых сильных умений — «падение кометы».
Берсеркер выставил над головой скрещенные топоры. Запела сталь, ударив о зачарованный метал. Для подобного здоровяка даже столь сильный удар не должен стать чем-то серьезным, но внезапно заныло правое плечо, словно кто-то зажег под кожей огонь. Гигант взревел раненным медведем и от неожиданности ослабил блок. Брызнула кровь, а сабля оставила за собой глубокий порез, пересекающий торс великана.
Маг уже закончила творить свои чары, но вместо того чтобы поставить ледяной щит и дать лидеру время для атаки, леди внезапно поняла, что с неё спадает балахон. Вскрикнув, девушка нарушила концентрацию, и щит рассыпался снежной метелью еще до того, как успел предотвратить страшный удар.
— Ублюдки, — зарычал Мервин, кое-как прикрывая Тулепса, лихорадочно стрелявшего по тени, мелькавшей среди листвы.
Ассасин, поймав удачный угол для броска, задвинул руку за спину, но не нащупал метательных игл — подсумок оказался пуст. Последним, что увидел убийца до того, как снайперский выстрел открыл ему третий глаз, это дурочка-магика, показательно вертевшего отравленные иглы между пальцев.
— Сдавайтесь, — сквозь зубы процедила Мери.
Берсеркер, взревев, рванул вперед, не обращая внимания на раны и кровь. На самом деле они почти не отбирали у него сил, наоборот — лишь придавали мощи, заряжая воистину сокрушительные умения.
Мери приходилось тяжело. Каждый удар, даже пройди он вскользь, мигом рассек бы леди на несколько частей. Сила берсеркеров заключена в их ярости, и чем сильнее жажда крови, тем смертоноснее становились их топоры и секиры.
Пока фехтовальщица кружилась вокруг свирепствующего норда, черноволосая леди все же забыла про стеснительность и, не обращая внимание на неглиже, запустила в сторону жрицы огромную ледяную иглу, вложив в заклинание невероятное количество силы.
Сверкающее копье, длиной почти три фута, уже почти дотянулось до Алисы, занятой поддержкой отряда, как на его пути возникла фигура, закованная в латы.
— Лари! — крикнула целительница, чувствуя, как на лицо упали горячие алые брызги.
Криволапый рухнул на землю, сжимая руками пробившую живот льдину. Девушка, сдерживая слезы, опустилась на колени, принявшись воплощать все известные ей исцеляющие заклинания.
Тулепс, натянув лук до скрипа, так и не смог выпустить стрелу. Маг ударила посохом о землю и в тот же миг охотник, не защищенный поддержкой жрицы, оказался закован в ледяной гроб, захвативший с собой и руку кричащего от боли Мервина, не успевшего отойти в сторону от напарника.
Берсеркер, чье правое плечо уже почернело от непонятно откуда взявшегося ожога, продолжал искать лезвиями ненавистную ему мошку. В какой-то момент он все же смог до неё дотянуться. Взвизгнула сабля, разрубленная у самого эфеса. Мери, не растерявшись, поднырнула под руку здоровяку и, изогнувшись, вонзила кинжал в опаленное плечо. Гигант вновь заревел, а шокированная Березка наблюдала за тем, как вместо крови из раны забило пламя.
Маг, закончив выполнять пассы посохом, сотворила целый веер из ледяных ножей, мигом запущенных в сторону фехтовальщицы. Со свистом они рассекли пространство, но так и не нашли свою цель, будучи обращенными в холодную капель. Перед леди возник придурковатый волшебник, спокойно держащий посох над землей.
Берсерк, закатив глаза, упал в тот самый момент, когда Мери чиркнула острой сталью по горлу, обнажая адамово яблоко и рассекая артерию. Задыхаясь и захлебываясь кровь преступник свалился на колени, а потом и вовсе рухнул на землю, дергаясь и заливая траву кровью.
Черноволосая леди осталась совсем одна, но, тем не менее, в её глазах не блестел предательский огонек, возвещающий о скорой сдачи. Маг не могла позволить себе отступить перед каким-то жалким волшебником, одетым в нищенские обноски. Если она сможет одолеть его то, возможно, справиться и с остальными.
— Буран!
Посох, украшенный кристаллом, описал широкую, волнистую дугу, и в сторону Эша устремилась пурга, состоящая из мириад тонких, крепчайших и острейших игл. Волшебник не двинулся с места. Он ударил посохом о землю и все иглы, что находились перед ним, истаяли, а остальные с треском вонзились в деревья за спиной магика.
Тем не менее, леди успела выиграть время на сотворение одного из своих самых опасных заклинаний. Девушка вычертила кристаллом последнюю руну и Слово, застывшее прямо в воздухе, засияло страшной синевой. Маг вонзила посох в землю и от его основания стали расходится ледяные волны. Они замораживали все, чего только могли коснуться.
Алиса и Мери с трудом втащили бледнеющего Лари в повозку, со страданием смотря на Мервина. Тот вопил все сильнее, когда лед сковал не только его руку, но и ноги. Сгибаясь от пульсирующей боли, Мочалка все еще сжимал рукой секиру. Он не мог позволить себе лишиться оружия — он должен несмотря ни на что прикрывать Тулепса, ведь, кто знает, быть может в лесу притаился пятый «рэккер».
Вскоре вся поляна превратилась в ледяную пустошь, а деревья в огромные сосульки. И среди льда красовался небольшой пятачок сухой травы, на котором стоял Эш. Маг, не обращая внимания на то, что её соперник вновь уцелел, продолжала творить волшбу.
Леди воплощала ледяные серпы, разбивающиеся об огненную стену; она отправляла в бой снежные метели и бураны, припорошившие снегом лес, но не задевшие глуповатого магика. Девушка старалась изо всех сил, превращая небольшую рощицу в филиал вечной мерзлоты.
От холода у Мери изо рта вырывалось облачко пара, а руки посинели и задрожали, но Эш, стоя в своих обносках, не испытывал ни малейшего дискомфорта. Он лишь продолжал стучать посохом о землю, развеивая одни заклинания за другими. Каждый раз он оказывался сильнее вражеских чар, всего на капельку, лишь на неуловимую долю, но сильнее.
Маг тяжело дышала.
