помедлив, он всё-таки выбирает быть честным до конца: — Только когда были вместе. Макара я вообще не видел. Прости, но ты будто был частью мира. Не серое размытое нечто, как большинство. Не водоворот или россыпь искр, как Алиса, а чёткий, пропечатанный рисунок, словно впаянный в канву мира. А рядом с братом ты сиял, добавляя в его искры новые краски.
— Тогда, подозреваю, что Костя бы и так оброс перьями, только позже, — ставя точку, с облегчением выдыхает Алиса и уже более расслабленно, следуя примеру Макара, забирается на диван с ногами. — Ну что? Как будем искать теперь Костю?
— Вы сумасшедшие, — потрясённо выдыхает Глеб.
— Мы судим по делам, — парирует Алиса.
— Так в том-то и дело! Если бы не он, то сидели бы вы в школе на скучном уроке.
— А, если Алиса права, то потом бы в одиночестве переживали свои изменения, совершенно не понимая, что происходит. Глеб, хватит. Мы разобрались. Сейчас другие проблемы.
— Вот уж точно…
Лука ловит какой-то задумчивый косой взгляд Глеба, но впервые не отвечает, предпочтя отвернуться к команде. Ведь, несмотря на то, что с ними сделали по его вине, — они его приняли.
— Предлагаю воспользоваться старым бабкиным методом, — вклинивается отец, заставляя обернуться, вопросительно вскинув брови.
Спрашивать при Глебе у «пустоты» он не собирается. Тот и так не спускает с него глаз.
— Если у Макара такая связь с братом, что он его нашёл и смог воспользоваться телом, а не просто быть наблюдателем, то попробуйте маятник. У Степана хорошая карта города в ящике лежит, можете воспользоваться. Для маятника пусть Макар какую свою вещицу возьмет. Место будет не точное, конечно, но хотя бы узнаете с чего начать.
Лука кивает. Это похоже на план. Осталось только поделиться…
* * *
Разложенная на полу рядом со столом карта города невольно притягивает внимание. Лука знает, что задействуют они её не прямо сейчас, но всё равно не может оторвать взгляд. Так и стоит, прислонившись плечом к шкафу, наблюдая.
В голове назойливо крутятся одни и те же мысли: «Выйдет ли? А успеют?» и ни одной, чтобы помогла ускориться.
«Командир, ага как же», — Лука качает головой.
В прошлый раз он тоже был во главе, но там хотя бы было понятно, — он уравновешивал остальных, а тут…
— И что, вы думаете, эта фигня поможет? — незаметно подходит со спины Глеб.
Лука уже несколько привык к его присутствию. Так что даже перестал отслеживать перемещения. Видел только, как тот встал с дивана, когда они расстилали карту, а в остальном положился на Тихона. Тот вряд ли позволит постороннему ходить по квартире.
— А у тебя есть ещё варианты? — парирует Лука, бросив короткий взгляд через плечо.
Глеб стоит совсем близко, странно даже, что Лука не почувствовал его присутствие до тех пор, пока тот не заговорил. Растрёпанный, словно не раз запускал пальцы в волосы, задумчивый. И послать его уже не так чтобы хочется…
«Потому что он и так уже слишком много знает», — напоминает себе Лука хмуро.
— И откуда вы узнаете, что оно сказало правду?
— А мы перепроверим несколько раз, — не глядя, отзывается Макар. Торопится, пытаясь как можно быстрее сделать маятник и заняться делом. И не важно, что выглядеть он будет так себе: тяжело сделать что-то приятное глазу из найденного в ящике с картой белого шнурка и откреплённой от брелка для ключей потёртой птички. Тут главное чтобы подействовало.
Макар даже не стал спорить, когда Лука передал слова отца об энергетике вещи. Просто вышел из комнаты, а вернулся уже с ключами, что скреплял этот брелок.
— Как тебе вообще такое в голову пришло? — Глеб даже и не думает, похоже, уходить или отступать. Так и стоит за спиной материальной тенью.
— Птичка на хвосте принесла.
Устроившийся на отодвинутом вплотную к окну кресле отец хмыкает, но никак это не комментирует, лишь возвращается к наблюдению. Тем более что на пол, поближе к карте и с самого начала устроившейся там же Алисе, перебирается Макар.
— Не хочешь не говори.
— Не хочу, — подтверждает Лука, прежде чем присоединиться к остальным.
Глеба, логично никто не зовёт. Да тот и не напрашивается, продолжая стоять на прежнем месте, и теперь словно нависая.
Передёрнув плечами Лука, отвлекается на Макара. Тот, встав на колени, уже поднимает самодельный маятник над картой. Всего-то и остаётся — сосредоточиться. Что у Макара обычно довольно неплохо выходит.
Лука слышит, как Глеб за спиной отступает, а затем и вовсе садится на диван. Сразу становится спокойней и получается полностью сосредоточиться на происходящем. Хотя Лука понятия не имеет, как должен повести себя маятник. Отец сказал только — они сразу поймут, а потом добавил, что у каждого это происходит по-своему. А на вопрос делал ли тот такое сам, лишь кивнул и промолчал.
Маятник в чужих руках не проявляет никакой подозрительной активности. Ведёт себя, как и должен вести подвешенный на шнурок груз — безынициативно и равнодушно. Лука уже собирается предложить перевернуть карту, ведь Макар дошёл почти до самого края бумажного полотна, но не успевает. Потертая птичка рыбкой ныряет к полу, да с такой силой, что кончик шнурка вырывается из пальцев. Прикипает к бумажной поверхности, словно примагниченная, а когда Макар её убирает, на чистой ранее карте оказывается пятнышко. Небольшое, гораздо меньше поверхности птички, но от этого не менее заметное.
— А ещё раз? Там точно магнита не было? — комментирует Глеб с дивана, тогда как Алиса уже наклоняется посмотреть, что за место им указали. — Да чего? Ты же сам говорил, что перепроверять будете.
— По-моему он вполне конкретно показал, где нам искать, — замечает Макар, поднимаясь и пряча быстро отвязанную от шнурка птичку в карман. — Идём?
Глава 27
Кот выходит проводить, когда они собираются в прихожей: садится на пороге комнаты, прикрыв лапы пушистым хвостом, и смотрит неотрывно своими большими глазищами. На мгновение Алисе даже кажется, что они светятся, но это лишь свет лампы отражается в них.
— Ты помнишь, что об услышанном тут ни
