Клинок вошёл глубоко, едва ли не наполовину лезвия. Мой соперник аж сглотнул, увидев это. Хе-хе, это я ещё публику просто пытаюсь разогреть, самое интересное вперед.
— Давид, не одолжишь свой любимый нож? — Обратился я к одному из наших телохранителей. Тот молча подошёл ко мне, вытащил из ножен за спиной добротный охотничий нож и передал мне. Я его покрутил в руках, взялся поудобнее и удовлетворительно хмыкнул. — Вот этого мне хватит за глаза.
— Уверен? — Спросил у меня Шувалов.
— Более чем, — кивнул я.
— Хорошо. Дуэлянты! Встать на свои позиции!
Мы с Владимиром разошлись и встали друг напротив друга на своих позициях. Граф поднял руку призывая к тишине. А затем резко опустил её. Дуэль началась.
Давыдов понёсся на меня начиная замахиваться мечом. А я начал очень неспешное движение вперёд, никуда не торопясь и готовясь не только к отражению первой атаки, но и последующей контратаке. Когда мы сошлись Владимир нанёс рубящий удар. Я же своим ножом отвёл меч в сторону и левой рукой ударил его в бок. От этого пацан слегка скорчился и чуть не выронил меч. Ну вот он, бери его тёпленьким, нужно лишь нанести всего один удар! Однако это было слишком неинтересно, публика определённо будет разочарована столь быстрым окончанием дуэли. Необходимо чуть-чуть потянуть резину, чтобы никто не ушёл разочарованным.
Так что вместо нормальной атаки я лишь слабо полоснул парня по руке, а затем увеличил между нами расстояние до трёх метров. Боль видимо слегка прочистила ему мозги и привела в чувство, так что следующие атаки Владимира уже не были столь необдуманными, чувствовалось, что он умеет сражаться на мечах. Жаль только ему это никак не поможет.
От первой атаки легко увернулся, следующую вновь отвёл ножом в сторону от себя. Тут главное именно отводить атаки в сторону, а не блокировать. Нож у меня хороший, но он может и сломаться если попытаться им блокировать атаку мечом. Ну ничего, пускай мой клинок гораздо меньше, но не менее опасен. У меня несколько десятилетий боевого опыта использования таких ножей. Владимир уже приговорён, просто пока не осознаёт этого.
Ухожу в сторону от третьей атаки и делаю надрез на левой ляжке противника. У него из-за этого происходит заминка, так что я решаю на этом не останавливаться и наношу ещё один удар, на этот раз делаю надрез на боку. Давыдов понимает, что ситуация складывается не в его сторону и я натурально играюсь с ним, так что увеличивает темп своих атак в надежде, что сможет достать меня. Его потихоньку охватывает отчаяние.
Следующие две минуты мы продолжали «танцевать» в том же духе. Владимир пытался достать меня, а я легко уходил от его атак и наносил лишь поверхностные раны, которые может и причиняли немало боли, но не были опасны для жизни. Тем не менее противник уже почти выдохся. Махать мечом это так-то утомительно, а Давыдов, судя по всему, не только потратил свои силы, но и высокой выносливостью не обладал.
Знаете, эмоции улеглись с началом боя, они уступили место холодному разуму и тут я понял, что вероятно чуть-чуть перегнул палку и стоило всё обыграть иначе. Дуэль нужна была, Владимир должен был быть наказан, но убивать его… Как-то перебор, вам не кажется? Я уже проучил его, вон у парня в глазах уже страх и безысходность, понимает, что всего в шаге от гибели. Хватило бы небольшой вишенки на торте, чтобы Владимир точно запомнил преподанный ему урок. Только вот вроде и отступать уже поздно.
В любом случае пора было уже завязывать это шоу, Давыдов уже ничего не мог противопоставить мне, бился из последних сил отчаянно махая мечом. В такой ситуации поставить точку не составляло никакого труда. Я дождался очередного колющего удара, ушёл в сторону и ударил рукоятка ножа по руке, державшей меч, так что Владимир выпустил оружие из руки. Дальше я пнул его в левое колено, Давыдов упал на колени, а зашёл к нему за спину и приставил лезвие к его горлу.
— Последнее слово? — Спросил я у Владимира.
Но вместо парня заговорил его отец. Тот выбежал из толпы, бросился на колени и принялся меня умолять.
— Прошу, не убивай! Я что угодно сделаю, только сохрани жизнь сыну! Весь мой род будет перед тобой в неоплатному долгу!
А Владимир тем временем уже откровенно разрыдался, сопли из носа потекли ручьём. Мда. Даже Бестужев, когда я его подстрелил, выглядел лучше и не опустился до подобного. И что, прикажите мне реально убить этого сопляка? Не, веса моих яиц хватит чтобы это сделать. Ещё во время службы в прошлой жизни из меня выбили дурь объяснив, что врага надо убивать независимо от того, кем он является. Но видят боги аж противно становиться от перспективы закончить эту дуэль убийством Владимира. Я боевой офицер, пускай и в прошлом, не могу просто так взять и зарезать как свинью этого недоросля. Не натворил он дел, чтобы приговорить его к смерти.
Так что я убрал нож от горла парня, вытер лезвие об его плечо и пошёл к отцу.
— В жизни не убивал беспомощных детей и не собираюсь. А вы, князь, извольте достойно оценить жизнь сына. Главное сделайте так, чтобы я больше не то, что не видел его, но даже не слышал о нём. Или обязательно заберу долг жизни.
Публика ещё пару секунд молчала, но, когда я дошёл до отца и передал телохранителю его нож, начались аплодисменты. Батюшка же лишь улыбнулся и кивнул мне одобряя мой поступок. Давыдов же в сопровождении своих людей подхватил сына и куда-то убежал, явно двинули к машине, чтобы быстро добраться до ближайшей больницы. Ничего, Владимир выживет. Я его потрепал, но специально же наносил такие раны, чтобы не повредить жизненно важные органы и не задеть какую-нибудь артерию. Отлежится немного и будет в порядке, раны со временем затянутся. А затем поди отец засунет его в какую-нибудь дыру, где почти не живут люди, чтобы там он и прожил остатки своих дней. Всё равно ему нормальной жизни нигде не будет после этого.
— Великолепный бой, — сказал подошедший Шувалов. — И крайне достойный поступок в финале. Я рад, что ты не стал омрачать этот праздник ненужным смертоубийством. Давыдовы получили сполна и им придётся очень долго разбираться с последствиями. Такого названия для них хватит, чтобы считать спор улаженным.
— Этот парень просто
