Мастерс закашлялся.
– Он сказал, что у него была еще одна фляжка, сэр, без яда. Он хотел подменить ту, что была у Бендера, когда тело отнесут в соседнюю комнату. Но ему повезло. Он смог украсть фляжку с кураре под прикрытием кровати (чего он, естественно, не мог предусмотреть заранее).
– Но зачем красть записную книжку? – удивился Терлейн.
Г. М. шмыгнул носом.
– Она бросала тень на Гая, вот зачем. А ему было невыгодно, чтобы Гая подозревали в убийстве. Давайте вернемся к Гаю. Теперь вы понимаете, почему он себя так вел. Он подслушал разговор, при котором Арнольд дал Бендеру фляжку. По-другому его поведение не объяснишь…
– А мы точно знаем, что Арнольд разговаривал с Бендером в тот вечер? Если бы мы знали наверняка…
– Вы же слышали, что говорил Мантлинг. Арнольд должен был заехать за Джудит и заодно зайти к Бендеру. Когда Мантлинг испугал Бендера до того, что тот порезал себе шею, он и шел к нему, собственно, для того, чтобы прямо сказать, чтобы тот не вздумал говорить Арнольду об «игре», которую они затеяли в тот вечер. Меня здесь смущает другое. Почему Мантлинг, который не знал, что Бендер… э… ищейка Арнольда, вдруг решил, что Бендер станет откровенничать с Арнольдом? Как бы то ни было, Гай подслушал их разговор. Конечно, он не знал, что во фляжке яд. Но после того как Бендера оставили одного в комнате, он спустился, чтобы проследить за ним. Во-первых, для того, чтобы удостовериться, что Бендер не станет искать драгоценности, и, во-вторых, чтобы быть уверенным, что Бендер не нашел никаких улик, указывающих на то, что именно Гай убирался в комнате и свернул попугаю шею.
– Так это Гай убил?.. – спросил Терлейн.
Г. М. внимательно разглядывал собственные пальцы.
– У Гая на то были свои резоны. Попугай или собака могли выдать его – а ведь у него во «вдовьей комнате» хранилось целое состояние, о котором никто ничего не знал. Кроме того, Гай был обеспокоен. Очень обеспокоен, господа. Потому что я думаю, что незадолго до последних событий – что там написано у вас в отчете, Мастерс? – Бендер нашел нож, которым Гай убил собаку. Так он попал в руки Арнольда.
Мастерс кивнул:
– Да. Тогда его Карстерс и увидел – он обыскивал комнату Гая. Нож был в кармане старого халата. Бендер отдал его Арнольду. Тот сумел им хорошо воспользоваться.
Теперь не стоит и объяснять, почему Гаю было так интересно, чем Бендер занимался во «вдовьей комнате». Но зато стоит разобрать, почему нам показалось, будто Гай помогал убийце. Гай все понял сразу, как только увидел, что случилось с Бендером после того, как тот глотнул из отравленной фляжки. Гай стоял у окна, Гай все видел, Гай все знал. Может, он даже окликнул Бендера… Как бы то ни было, Бендер упал и выпал из поля зрения Гая. Господи, какая возможность! Гай, наверное, заплясал от радости. Врач, который хотел отправить его в сумасшедший дом, убил собственного ассистента, и Гай все видел! Шантаж! Он знал, что теперь Арнольд никогда не упрячет его в психушку. «Отзови своих собак, – скажет он ему, – и не докучай мне больше своими тестами и подозрениями. Иначе…»
– Но разве его не сочли бы сумасшедшим с большим основанием, если бы услышали его обвинения против Арнольда? – спросил Терлейн.
– Нет, мальчик мой. Нет, если бы Гай показал, как убийство было совершено. Но это уже не имело значения. У Арнольда и раньше была причина для того, чтобы убить Гая. Теперь у него появилась причина сделать это немедленно… А Гай, кстати, имитировал голос Бендера, исходя из того, о чем думал Мастерс, когда подозревал Гая в убийстве. «Гай должен был дождаться, пока Бендер умрет наверняка» – вот что сказал Мастерс. Он тогда думал, что Гай сам отравил Бендера. Но разве не более справедливо в нашем случае, раз Гай вообще не знал, что там был за яд? Пусть Бендер умрет! Пусть маленькая ищейка закатывает глаза и извивается от боли; тогда главная ищейка окажется у Гая в руках. Гай не собирался давать Бендеру шанс на спасение. Вы помните, какое у Арнольда было лицо, когда он узнал, что мертвец еще в течение часа отзывался из комнаты?
Итак, мы переходим к следующему убийству и тем приготовлениям, которые предпринял Арнольд для нанесения последнего удара. Детский лепет! Топорная работа. Именно тогда я понял его мотивы. Арнольд планировал подстеречь Гая во «вдовьей комнате» и сделать ему укол. Он мог уже не заботиться об осторожности – мы все думали, что в комнате спрятано отравляющее устройство. Но Арнольду нужно было подготовиться…
Он должен был внушить Изабелле то, что она воспроизвела нам на следующий день. Многие психиатры используют гипноз при работе с пациентами, страдающими неврозами. Конечно, он не мог заставить ее сказать все, что внушил, если бы она в глубине души не верила, что Мантлинг виновен. Вы наверняка знаете фокус, который может продемонстрировать любой хороший гипнотизер: «Завтра, ровно в три тридцать, вы позвоните такому-то и такому-то и скажете следующее… Потом вы забудете, что я отдал вам приказ». После убийства Бендера Арнольд пробыл с Изабеллой наедине полночи. Далее. Некоторые вещи можно заставить сделать с помощью гипнотического вмешательства, а некоторые – нельзя. Например, можно заставить человека под гипнозом ткнуть кого-нибудь резиновым кинжалом – его подсознание понимает, что это всего лишь резина. Но нельзя заставить сделать то же самое настоящим кинжалом. Вы можете заставить человека пойти к какому-нибудь знакомому и сказать: «Я только что вернулся из долгого путешествия по России. Меня там посадили в тюрьму», – потому что внутреннее «я» человека расценит подобный факт как возможный и не вступающий в противоречие с его характером. Но вы не можете заставить человека сказать: «Я клянусь, что Джон Андерсон зарезал моего брата», – если только он не верит, что так и было.
Изабелла верила. Но ее возглас: «Я должна вам рассказать, иначе мне не будет покоя!» – и длинное вступление, совершенно не в ее стиле, – все это звучало будто случай из практики психоаналитика. Помните ее рассказ о «впечатлениях детства» и обо всем остальном? Она была пластинкой, а граммофонную иглу поставил Арнольд. Нужно ли говорить о том, что окровавленный нож, записная книжка с вырванными страницами, фляжка и не имеющий отношения к делу, но дополняющий картину пузырек с цианидом были подброшены Арнольдом в комнату Мантлинга еще до убийства Гая, когда мы все находились внизу? Он внушил Изабелле то, что она должна рассказать, еще до того, как все произошло. И если потом она будет отрицать свои показания, это только добавит им естественности – ведь при разговоре будут присутствовать свидетели, которые подтвердят ее слова.
– А как насчет света в комнате Гая? Он-то на самом деле горел?
– Единственный поступок Изабеллы, который действительно имел место. Она действительно встала среди ночи и направилась в комнату Гая. Она не знала, зачем идет туда, но в голове у нее теснились какие-то ужасные воспоминания; она что-то где-то слышала, но не могла вспомнить – что и где, воспоминания разрывали ее на части, но не обретали форму. Вы спросите – как я спросил вас сегодня, – почему она рассказала, что Мантлинг (который, конечно, и не выходил из своей комнаты) шел вниз со шприцем, в то время как Гай был убит молотком. Найдя ответ на данный вопрос, я понял, как собирался действовать убийца: Арнольд внушил Изабелле про шприц, когда сам собирался сделать смертельный укол. Но когда он понял, чем это грозит…
