верно? — женщина пристально разглядывала моё лицо. — Вы показали свои намерения уже там, без капли стеснения напросившись в самую желанную постель любой девы Саада.
Моя улыбка дрогнула. Дзюн умоляюще уставилась на меня, словно прося ничего не отвечать.
— О, вы, безусловно, правы, — довольно поддакнула Райя.
— И у меня получилось, — чуть ли не сквозь зубы сказала я, в упор глядя на Райю. — Причём я прекрасно удерживаюсь в обеих постелях, — и для пущего эффекта я сделала вид, что поправляю причёску.
На самом же деле демонстрировала всем желающим печать помолвки, указывающую на мою связь как с правящей семьёй, так и с семьёй Сагамия. Не только светским девам позволено унижать других, решила я. Мне тоже можно ставить их на место.
— Давайте приступим, — вмешалась Дзюн, возвращая всех к тому, зачем мы, якобы собрались. — Первые блюда уже принесли.
Госпожа Хасели уселась на место хозяйки ужина, а Райя, словно верная прислужница, опустилась возле неё. Она предлагала госпоже блюда и ухаживала за ней, попутно нахваливая и всячески проявляя своё восхищение женщиной. Дзюн села возле меня и склонилась, чтобы прошептать:
— Прости за это.
— Порядок, — кивнула я, делая вид, что увлечена едой.
— Дзюн, — строго произнесла её мать. — Ты села слишком далеко. Не подобающе твоему статусу.
— Ну что вы, Дзюн скоро тоже войдёт в семью Рюгамине, как и я, — лучезарно улыбнулась я, но голос сквозил холодом.
Внутри же я ощущала, как разгоралось пламя, больше почти не сдерживаемое печатями, и оттого не всегда управляемое.
Госпожа Хасели некоторое время разглядывала меня, отстукивая когтистым пальцем по краю стола в ожидании, когда её дочь пересядет. Дзюн заёрзала.
— Всё верно, — поддакнула Райя. — Дзюн благовоспитанная дева, ей не место со шлюхами.
— Дзюн, — властно позвала её мать.
Я ощущала, как шипит огонь, наполняя мою грудь. Ощущала жар, быстро распространяющийся по телу в поисках выхода. Шёпотом попросив прощения, Дзюн пересела. Райя победно хмыкнула.
— Есть одна маленькая разница между вами и моей дочерью, — медленно начала госпожа Хасели. — Вы, конечно, не шлюха.
— Но я безродна? — дышала я намеренно глубоко, пока ещё держа огонь в своей власти.
— Мою дочь выбрали в жёны принцу по статусу, это так, но я не о том. Рёмине сорок. Он совсем юн и потому ненасытен. Однако Дзюн воспитывали так, что у любого юноши, неважно, принц он или нет, не останется шанса не влюбиться в неё, едва узнает получше. Вы же… Я слышала, что печать на вас оказалась случайно. Я в это, конечно, не верю. Такую печать случайно не поставить. Значит, — госпожа Хасели покачивала в руке бокал, наполненный вишнёвым вином, — вы ровно такая, как и любая ведьма. Ищите того, кто посильнее. Найдя Сагамию, привязали его к себе, но при первой же возможности перекинулись на более привлекательного спутника. Увы, незавершённая печать, вместо того, чтобы отказаться от такого выгодного жениха, как Сагамия, всего-то добавила вам второго. И кто вы, Летта, без этой чудесной печати? Обратили бы вы на себя внимание хоть одного из них, не умей вы привязывать мужчин к себе подобным способом? Я лишь удивлена, что сила огня оказалась сильнее способностей Сагамии Коэна. Иначе бы, — госпожа сделала медленный глоток, — он давно от вас освободился.
Услышав, как зашипело пламя, увидев, как оно вспыхнуло на кончиках моих пальцев, я выбежала из покоев Дзюн. Мне было плевать, сколь позорным казался побег. Лучше так, чем сжечь всех и вся. Лучше так, чем позволить этим змеям увидеть, как чёрные стрелки на глазах стремительно превращались в разводы на щеках.
Глава 85
Я не смотрела куда. Лишь бы удрать поскорее да подальше. В одиночестве бежала по освещаемым магическими светильниками коридорам. Слёзы безостановочно текли по щекам, щипали глаза. Я задыхалась от плача и бега. Поворот. Ещё один. Бум!
Я впечаталась в высокую и стройную фигуру, от которой пахло благовониями.
— Простите, — пролепетала тихо, поспешно утирая слёзы и, скорее всего, лишь сильнее размазывая уголь по лицу.
Мои руки схватили в длинные, тонкие пальцы, такие светлые и удивительно нежные для мужчины. Я вздрогнула. Перевела взгляд с синего одеяния на лицо мужчины, запоздало осознавая, что впечаталась в самого императора. Видеть его сейчас, почти сразу же после жестоких слов госпожи Хасели, оказалось слишком больно. Я рванулась назад, желая отстраниться и сбежать теперь от него. Не позволил. Лишь сильнее обхватил мои запястья и прижал к себе. Он словно подозревал, как опасно оставлять меня одну. Я с удивлением обнаружила, что вовсе не горю. Наоборот, жар во мне смягчился, уступив место покою.
Я стояла так близко, что слышала сердцебиение Муроми. Быстро, словно испуганное. Стать его женой? Мара придёт в ужас. Я ткнулась лбом в мужскую грудь. Вдохнула терпкий аромат благовоний. Ощутила, как он взял мои руки в одну, освобождая себе правую. Легонько коснулся моей спины в неуклюжем поглаживании. Умеет ли Муроми любить?
Он сам говорил, что мы подходим друг другу. Вот только рассуждал так, будто чувства здесь ни к чему. А я? Я стояла в тени коридоров и в его собственной. И не понимала, что чувствую к нему. Там за ужином хотелось покрасоваться, доказать, что чего-то я стою. Теперь, расслабляясь под его поглаживаниями, успокаиваясь в его объятиях, я не понимала, что ощущаю сама.
— Ты расстроена, — прервал мужчина затянувшееся молчание. — Расскажи, кто обидел тебя?
Я лишь сильнее вжалась в него, с головой погружаясь в его терпкий, сладковатый аромат.
— Или не говори, если не хочешь.
Я благодарно прижалась к нему. Муроми отпустил мои запястья. Обнял обеими руками, прижимая ещё крепче. Склонился, целуя в макушку.
— Я мог бы помочь, если хочешь. Что ты хочешь, ведьма?
— Чтобы вы запомнили моё имя, — неожиданно для самой себя рассмеялась я.
— Летта, — шепнул Муроми с нежностью, — что ты хочешь?
Я рассмеялась и обняла его в ответ. Сейчас мне хотелось лишь стоять так и позабыть ужасный ужин. Император не торопил, должно быть, мы столкнулись в те редкие минуты, когда он был свободен от дел.
— Мы могли бы выйти в сад и посидеть там.
— А куда ещё мы можем пойти? — смущённо шепнула я, дивясь тому, чего сама вдруг захотела.
— В любой уголок дворца.
Я запрокинула голову, чтобы увидеть яркие, синие глаза и улыбнулась шире. В груди вновь зародилось тепло, но оно не обжигало. Ведь узковатые глаза императора смотрели на меня с беспокойством и явным желанием защитить, уберечь и порадовать.
— Я пойду туда, куда захотите вы, — шепнула, заметив, как сместился его взгляд
